Теперь, в сорок лет, Беро пришел к циничному выводу, что он всегда был камушком, который швыряют волны судьбы. Удачи и неудачи лишь продлевали его муки в бесконечном спектакле на потеху богам.

И все же он был не единственным, над кем насмехаются боги. Даже сын Колосса не избежал этой участи.

– Эй ты, извращенец! – окликнула его Цзуни. – Хватит глазеть, задвинь занавеску.

Короткие волосы Цзуни и лицо в форме сердца напомнили Беро об Эме. А может, они казались похожими, потому что она тоже облапошила дурака, который думал только о своем члене. Эма давно была мертва, а пепел ее развеял ветер, но Беро до сих пор хранил на нее обиду. Теперь он невзлюбил и Цзуни, с первого взгляда.

Эма гнусно обошлась с Беро, но порой она бывала милой. Позволила себя трахнуть, потому что собиралась умереть. Когда Беро напивался, то даже скучал по ней.

Может, он даже скучал по Сампе, Щекастому и Мадту.

Беро не пошевелился, и тогда Коул Рю встал и, придерживая штаны одной рукой, сам подошел, чтобы задвинуть занавеску.

– Она тебя использует, кеке, – сказал Беро.

Раскрасневшийся юнец глупо улыбнулся:

– Ну и ладно.

– Вот тупица, думаешь, у тебя все под контролем? Ничего подобного, – с презрением бросил Беро, не задумываясь о последствиях. Когда-то он и сам по молодости наивно полагал, что безрассудная уверенность делает его особенным и он всего добьется. – У нее есть парень. Кобен Аши, Кулак Горных.

Коул Рю замер, сжав в руке занавеску. Он оглянулся на Цзуни, потом снова ошеломленно посмотрел на Беро, и тут на его лице проступило понимание. Беро довольно ухмыльнулся:

– Тебя подставили, кеке.

На лестнице прогрохотали шаги. В бар мимо нескольких оставшихся тусовщиков ворвался Кобен Аши. Он крутил головой туда-сюда, а его глаза налились дикой яростью. За ним следовали два Пальца и Тадино, который выкрикнул, указав на комнатку за баром:

– Вон там, Кобен-цзен!

Кулак промчался мимо Беро, отдернул занавеску и увидел Рю, который пятился, так и не успев застегнуть штаны. Полуголая Цзуни раскинулась на диване. Грубо выругавшись, Кобен Аши схватил Коула Рю за горло и швырнул его на стойку бара.

Рю врезался в столешницу и упал, ударившись головой о табурет.

Из глаз его посыпались искры, в ушах зазвенело. Оглушенный, он растянулся на липком полу, и в голову первым делом пришла идиотская мысль – нужно застегнуть штаны, прежде чем вставать. Он глупо повозился с ширинкой и успел-таки застегнуть молнию, перед тем как Кобен Аши снова схватил его за шиворот, приподнял и швырнул в другую стену. Раздались встревоженные и удивленные крики. Оставшиеся посетители схватили свои вещи и поспешили к выходу из «Маленькой хурмы». Они знали, что неразумно находиться поблизости от разъяренной Зеленой кости.

– Кем ты себя возомнил, лапая мою девушку, вонючий крысеныш?! – проревел Кобен. – Когда я разукрашу твою рожу, тебе больше никто не даст, мелкий говнюк.

Из-за фиолетовой занавески появилась Цзуни, на ходу одергивая юбку.

– Аши, он же еще совсем ребенок, он не знал. Не убивай его! – прорыдала она, хотя ее глаза остались сухими.

Рю с трудом поднялся и поднял руки в защитной стойке, но никак не мог состязаться с Зеленой костью, накачанной нефритовой энергией. Кобен ударил его под дых, так что Рю согнулся пополам, а потом сшиб на пол. Рю засипел от боли, прижимая руки к животу. Краем глаза он увидел, как пьяный Дано, качаясь, хочет прийти ему на помощь, но Тадино схватил его за руку и задержал.

«Какой же я дурак, – в агонии подумал Рю. – Дурак, дурак, дурак. Дурак, что доверился Дано, дурак, что пошел на вечеринку на территории Горных, дурак, что хоть на секунду решил, будто ускользну от внимания врагов, если я каменноглазый и младший из детей Коула Хилошудона».

Кобен схватил ближайший табурет, отломил одну деревянную ножку и начал лупить ею Рю. Два Пальца наблюдали за ним слегка встревоженно, но без удивления.

– Аши-цзен, – сказал один из них, – парнишка даже не Зеленая кость, он того не стоит.

Рю пытался увернуться от ударов ножки табурета. Один удар попал не в голову, а в плечо. Вся рука тут же онемела. И тут он понял: Кобен не знает, с кем дерется. Семья всегда старалась уберечь Рю от камер прессы, его лицо не появлялось в зеленых журналах. Помимо ближнего круга Равнинных его мало кто знал, не говоря уже о Горных. Человек с изуродованным лицом был прав – Рю подставили. Но подставили и Кобенов.

Рю спрятался за столом. Разъяренный Кулак пинком отбросил стол и снова занес ножку табурета, но заминка дала Рю две секунды, за которые он выхватил боевой нож из скрытых ножен за спиной. Кобен перевел взгляд на внезапно появившееся оружие и отвлекся.

– Чистые клинки! – завопил Рю. Он встал в бойцовскую стойку, выставив нож. Из носа закапала кровь. – Я Коул Рюлиншин, сын Колосса Равнинных, я требую дуэль на чистых клинках!

Кобен Аши на миг замер с занесенной над головой ножкой табурета. Его взгляд метался между лицом Рю и ножом. Щека Кобена нервно дернулась, он переглянулся с двумя Пальцами, которые уставились на Рю с такими же ошеломленными лицами. Кобен снова повернулся к Рю и проревел:

– Что еще за бред? Сын Колосса Равнинных в этой дыре?

– Он не врет! – затараторил Дано, наконец-то освободившись из хватки Тадино, и поковылял вперед. – Он правда Коул Рю. Мы пришли сюда развлечься, вот и все! Он не сделал ничего плохого, он же не знал, кто она! Он всего лишь каменноглазый студент!

Сжимающие ножку пальцы Кобена побелели от напряжения. Он резко обернулся к Цзуни:

– Что, шлюха, познакомилась с Коулом и тут же раздвинула ноги? Хотела натравить на меня Равнинных, сука?

Девушка побледнела.

– Что ты, Аши, я бы никогда… – Она упала на колени и теперь уже зарыдала по-настоящему. – Он сам ко мне пристал, а я боялась отказать…

– Неправда! – Глаза Рю вспыхнули от гнева. – Кобен-цзен, я понятия не имел, кто она, и не хотел тебя оскорбить. Надеюсь, ты Чуешь, что я не вру. Но ты напал на меня, даже не разобравшись, что произошло, так что сам меня оскорбил. Единственный способ загладить обиду – дуэль на чистых клинках.

Кобен нахмурился:

– Даже если ты Коул, ты не Зеленый. Ты не можешь вызвать меня на дуэль.

Рю покачал головой:

– Я вызываю не тебя. Его. – Он повернулся к Тадино и ткнул в его сторону острием ножа. – Это ты нас подставил. Ты попросил Дано привести меня сюда, представил девушке Кобена, не сказав, кто она, и вызвал сюда Горных, чтобы меня избили. – Лицо Рю стало таким грозным, что теперь никто не сомневался – он и правда сын Коула Хилошудона. – До сегодняшнего вечера я никогда тебя не видел, и у тебя явно нет причин меня ненавидеть. А значит, ты хотел использовать меня, чтобы навредить моей семье. Я не могу этого допустить. Так что либо ты будешь драться со мной, либо позже ответишь перед моим отцом.

Тадино бросился к лестнице, но далеко не убежал. Два Пальца Кобена с молниеносной скоростью Зеленых костей прыгнули наперерез и схватили его за руки, притащили обратно и поставили перед Рю. Бармен в испуге поджал губы. Он явно был потрясен, что его план так внезапно раскрылся и обернулся против него. Он шнырял взглядом по залу, но нигде не находил помощи. Дано трясся, как угодивший в лисье логово заяц, незнакомец с изуродованным лицом пятился к выходу.

– Выбирай оружие, – потребовал Рю.

По словам Дано, Тадино когда-то входил в банду баруканов. Он не выглядел слабаком или трусом. Скорее, он был похож на человека, побывавшего во многих переделках, с таким мало у кого возникнет желание драться. Он был значительно крупнее Рю. Но, увидев, как уверенно Рю держит в руке боевой нож, Тадино колебался. Отец с детства учил Рю драться.

– Без оружия, – ответил Тадино.

С голыми руками у него было преимущество физической силы.

– Кобен-цзен, – сказал Рю, – если я буду драться с этим человеком на чистых клинках, ты согласен, что наши обиды будут заглажены? И не вовлечешь семьи?