– Чем я могу помочь, Коул-цзен? – взмолился Вун.

– Позаботься о дочери, – ответил Хило.

Тия явно понимала – произошло что-то ужасное. Поскольку Вун не покидал боевой штаб, утром Анден отвез девочку в школу и забрал ее днем. Теперь Тия каждые пять минут встревоженно дергала отца за руку и спрашивала, когда они пойдут домой и почему в доме дяди Хило собралось так много людей.

Вун обнял дочь, но не сумел сказать ей правду.

– Может, доешь, а потом пойдешь к бабушке? – спросил он.

Тия подбежала к дяде:

– Случилось что-то плохое, правда?

Хило присел на корточки рядом с племянницей, но медлил с ответом. Он не любил лгать детям и никогда не ограждал своих детей от реальной жизни. Но Тия – другое дело.

– Да, – сказал он. – И мы это исправим, тебе не нужно бояться.

– Что-то случилось с мамой? – Когда Хило кивнул, глаза Тии округлились от страха. – Я должна знать.

– Твою маму, тетю Вен и двух наших Кулаков забрали очень плохие люди во время поездки в Лейоло. И взамен хотят чего-то от клана – нефрит, деньги и другие ценности.

По лицу Тии покатились слезы, она вцепилась Хило в руку:

– Дядя Хило, ты должен вернуть мою маму во что бы то ни стало. Дай им все, чего они хотят!

– Я сделаю все, что смогу, Тия-се, клянусь, – пообещал Хило. – Но у нашей семьи есть смертельные враги, и порой они больше всего хотят просто причинить нам боль.

– За что они так сильно нас ненавидят? – зарыдала Тия. – Этого просто не может быть!

Чуть раньше в дом вошел Рю, он пропустил дневные лекции и помчался домой. Коко громко лаяла и радостно прыгала, несмотря на преклонный возраст. Рю вошел в комнату и присел перед Тией:

– Тия, сейчас все взрослые заняты, их нельзя отвлекать. Твоя мама хотела бы, чтобы ты была сильной и дала возможность другим найти ее и привезти домой. – Хотя Рю был в ужасе из-за судьбы собственной матери, он говорил с маленькой двоюродной сестрой, как будто все будет хорошо. – Может, поиграем на компьютере в соседней комнате? Я покажу тебе новую игру, которую купил на прошлой неделе.

Он взял девочку за руку.

– Спасибо, сынок. – Хило положил руку на плечо Рю, обрадовавшись, что хотя бы один его сын рядом и на него можно рассчитывать. После поступления в университет Рю стал еще более самоуверенным и упрямым. Он покрасил волосы рыжими перьями и носил футболку с надписью «Я не ношу нефрит, и мне пофиг!». Он то и дело разглагольствовал о той или иной социальной проблеме, которой, по его мнению, не занимается Равнинный клан, но был незаменимым помощником для родителей.

Дневной свет уже начал угасать, а Хило так и не прилег.

Вен и Шаэ находились в руках у баруканов уже восемнадцать часов. Со счетов клана сняли два миллиона талиров наличными, а из сейфов достали сорок килограммов нефрита. Теперь все это отнесли в четырех стальных чемоданах в частный самолет. Через три с половиной часа небольшая группа самых доверенных Кулаков клана прибудет в Лейоло с деньгами и нефритом. Через восемь часов они встретятся с бандой Фальтас в условленном месте.

Восемь часов. Они могли стать самыми долгими в жизни Хило. Всего через восемь часов Вен будет спасена или придется искать ее тело.

Хило не разделял стойкую веру Шаэ в богов, но не мог отказаться от молитвы. Вся власть Колосса великого клана Зеленых костей сейчас не могла гарантировать ничего, кроме обязательного возмездия, но это утешало Хило куда меньше, чем когда-то.

Вен прижалась ухом к двери, прислушиваясь к разговорам в коридоре. Она слышала встревоженный голос Младшего, хотя и не разобрала слова, а потом Второй пес резко ответил:

– Конечно, она знает! У нас еще будет время. Будем придерживаться плана и не беспокоиться о Матиос.

Их шаги приблизились к двери. Вен отползла подальше и привалилась к стене в углу, закрыла глаза и притворилась спящей. Дверь открылась, и свет из коридора упал на лицо Вен.

– Вставай, – приказал Второй пес.

Вен медленно приподнялась, ей даже не нужно было притворяться сонной. К ней подошел Младший с полотняным мешком, и она отпрянула, снова охваченная страхом.

– Я… не смогу… в нем дышать. Завяжи мне глаза. Пожалуйста.

Ей был ненавистен звук собственного перепуганного голоса, но Младший согласился. Он сложил ткань и затянул ее на глазах Вен, оставив нос и рот свободными. Ее подняли на ноги и велели идти. Вен ослабла и ничего не видела, и с таким трудом обретенная способность сохранять равновесие ее подвела. Она покачнулась и оступилась, наткнувшись на стену.

– Это еще что? – гаркнул Второй пес.

Два барукана подхватили ее под руки и вывели из дома, как охромевшую овцу. Потом ее затолкали на заднее сиденье машины и заперли.

В машину набились люди. Два человека сжимали ее по бокам на заднем сиденье.

– Поехали! – сказал Второй пес с переднего. – Нужно с этим покончить.

Водитель завел машину, и они тронулись.

Вен сцепила дрожащие ладони и зажала их между коленями. Она боялась, но больше не паниковала. Однажды ее уже убивали. Она должна была умереть в Порт-Масси восемнадцать лет назад. Но получила возможность увидеть, как растут ее дети, провела больше времени с Хило, и хотя некоторые годы были трудными, другие принесли много радости. Она переборола свою немощь и выступала от имени клана перед десятками камер и толпами людей. Она была единственной женой Колосса и его официальной помощницей. А значит, не стоит сожалеть о том, как она распорядилась подарком судьбы, лишними годами жизни, что бы сейчас ни произошло. Однако она отчаянно волновалась за Шаэ и Дудо.

– Где Коул Шаэ? – спросила она. – Что вы с ней сделали?

Ответа она не получила.

Поездка длилась несколько часов, хотя точно Вен не могла сказать. Наконец, машина остановилась. Баруканы о чем-то заговорили по-шотарски. Второй пес и человек слева от нее вышли из машины, а остальные остались. Текли долгие минуты, и Вен гадала, куда они ушли: может, копают для нее неглубокую могилу?

У водительского сиденья защелкал радиопередатчик. По радио состоялся еще один короткий диалог, а потом барукан справа от Вен открыл дверь и вышел.

– Вылезай, – приказал он.

Вен узнала голос Младшего. Она опустила ноги на землю, держась за борт машины. Вен слышала журчанье воды, а когда с ее глаз сняли повязку, увидела, что они стоят у конца затянутого туманом моста через реку Гонди. Младший разрезал клейкую ленту на ее запястьях и указал на пешеходную дорожку на мосту.

– Иди, – велел он и подтолкнул ее вперед.

Вен пошла по мосту, Младший шел за ней. Легкие наполнил холодный сырой воздух. Ближе к воде туман сгущался. Вен не видела другого конца моста, серебристые пилоны растворялись в белесой дымке. По дороге проехало несколько машин, их фары высвечивали мостовую, но тротуар был совершенно пустынным. Вен схватилась за перила, чтобы не потерять равновесие, но пожалела, что посмотрела вниз. Далеко внизу темнел быстрый поток.

– Стой, – сказал Младший. – Не двигайся.

Вен услышала, как он вытащил пистолет, а потом ощутила прикосновение холодного металла к затылку. Она замерла, но не закрыла глаза. Конечно, перед ее глазами не промелькнула вся жизнь. Это миф. Когда приходит смерть, чувствуешь только ужас, боль и ничего больше.

– Ты должен меня убить, чтобы доказать свое мужество остальным? – спросила она Младшего. Когда тот не ответил, она добавила: – Неужели ты и правда хочешь участвовать в этом злодеянии?

– Заткнись, – прошептал Младший, но Вен услышала в его голосе намек на сомнения.

– Не тебе говорить о злодеяниях. Мы занимаемся здесь своими делами, а кланы явились, куда не звали, и пытаются заставить всех им кланяться. Была бы моя воля, – яростно прошипел Младший, – я бы прикончил всю твою семью.

У Вен хватало опыта общения с сыновьями-подростками, и она знала, что молодые люди не всегда разбираются в собственных чувствах, даже когда утверждают обратное. Она ощутила, как пистолет у ее затылка чуть дрогнул.