Особо злостных осадников, в отношении которых имеются материалы их антисоветской деятельности в прошлом или настоящем, арестовывать с последующим оформлением их дел на Особое совещание, а семьи выселить в общем порядке. Предусмотреть меры к недопустимости каких-либо эксцессов, контрреволюционных выступлений и волынок при проведении изъятия и выселения осадников. Порядок учета, сроки и мероприятия по выселению доложите первому секретарю обкома КП(б)Б. Еще раз напоминаем, что при проведении учета и разработки оперативных мероприятий должна быть соблюдена исключительная конспирация, чтобы предотвратить бегство осадников»{352}.
Получив директиву, областное управление и поветовые отделы НКВД, обком и райкомы партии, облисполком и райисполкомы начали активную подготовку операции: уточнялся состав участковых оперативных «троек», заполнялись специальные анкеты по учету хозяйств и членов семей осадников, а также служащих лесной охраны; в помощь оперативным «тройкам» подбирался и утверждался партийный, советский и комсомольский актив, проводились другие «организационно-технические мероприятия» по обеспечению успешного выполнения операции.
Глава областного аппарата НКВД Мисюров был вызван в Минск. В столице прошло инструктивное совещание НКВД, по итогам которого в область для «оказания практической помощи» прибыли ответственные сотрудники республиканского силового ведомства.
Подготовка и сама операция контролировалась непосредственно из Центра. Так, Лаврентий Берия информировал ЦК ВКП(б) в записке от 29 декабря 1939 г.:
«Тов. Сталин, согласно Вашим указаниям от 19 и 25 декабря, информирую ЦК ВКП(б) о готовности к проведению операции по выселению осадников и работников лесной охраны из западных областей Украины и Беларуси»{353}.
Несмотря на готовность к проведению карательной акции, она откладывалась по «техническим» причинам. Свидетельство тому секретная директива Л. Цанавы, направленная 7 января 1940 г. на имя Мисюрова: в ней отмечались недостатки в материалах, которые были представлены на выселение осадников и работников лесной охраны. В частности, Л. Цанава заострил внимание на недопущении попадания в списки людей, в отношении которых Москва еще не приняла решение: счетоводов, бухгалтеров лесной охраны и т. д. Тут же оговаривалось, что необходимо незамедлительно начать учет польских и гражданских колонистов, которые переселились из Польши на «кресы всходни». Материал на них представить не позднее 12 января 1940 г. Отмечалось, что вопрос о возможности применения к ним репрессий будет решен отдельно{354}.
В Барановичи поступила инструкция о порядке проведения операции, разработанная НКВД республики. В ней, в частности, говорилось:
«Когда выясняются предварительные итоги обыска, осаднику (леснику) и всей семье предлагается одеться, после чего объявляется, что по решению правительства они переселяются в другую область (куда — не говорится). Выселенным разъясняется, что в новом месте жительства им будет предоставлено жилье и возможность работы. Предлагается собрать вещи, разрешенные к вывозу: одежду, белье, обувь, постельные принадлежности, посуду столовую, чайную и кухонную, ведра, продовольствие из расчета месячного запаса на семью, мелкий хозяйственный и бытовой инвентарь (топор, пила, лопата, мотыги, коса, грабли и др.), деньги (сумма не ограничена) и бытовые ценности (кольца, часы, серьги, браслеты, портсигары), сундук или ящик для упаковки. Общий вес не более 500 кг на семью»{355}.
Согласно инструкции, выселяемым отводилось всего 2–3 часа на сборы. От работников НКВД требовалось «не допускать ни в коем случае образования толпы» около домов выселяемых, «действовать необходимо во всех случаях твердо и решительно, без лишней суеты, шума и паники»{356}.
В связи с тем, что 6–7 января в область должны прибывать оперативно-командный и рядовой составы органов и войск НКВД, из Минска в Барановичи поступила шифрограмма, в которой, в частности, говорилось:
«Необходимо организовать (встречу. — А. Т.) таким образом, чтобы обеспечить полнейшую конспирацию, не вызывая никакого шума и не разглашая о предстоящей операции»{357}.
Далее предписывалось на местах ознакомить руководителей оперативных групп, которые прибыли с документами, провести инструктаж:
«…Перед выходом оперативных групп на операцию с рядовым составом провести политическую беседу о значении проводимых мероприятий партии и правительства по выселению осадничества, подчеркивая враждебность выселяемого контингента, о возможных сопротивлениях и разных инсценировках, направленных к вызову паники и сожаления у личного состава, проводящих операцию… Особое внимание при инструктаже обратить на подготовку конвоирования выселяемых и недопущения случаев побега»{358}.
Шифрограмма наркома ориентировала на то, что оружие необходимо использовать «на поражение по убегающим…»{359}. Оперативные службы области получили установку «на усиление агентурно-оперативной работы по выявлению и пресечению возможных элементов»{360}. 9 января Л. Берия подписал секретный приказ № 0041 о создании специальной центральной руководящей комиссии (СЦРК), на которую возлагалось руководство проведением операции{361}. В состав СЦРК вошли: два заместителя наркома НКВД СССР Меркулов и Чернышев, начальник Главного экономического управления НКВД СССР Кобулов, начальник Транспортного управления НКВД СССР Мильштейн{362}. Комиссии приказывалось «тщательно ознакомиться с представленными НКВД БССР планами проведения операции, внести необходимые поправки и в дальнейшем обеспечить руководство операцией с момента ее начала и до момента расселения осадников и лесников в назначенных для этого пунктах»{363}. Из госбюджета, согласно запросу Комиссии, для проведения акции выдели 2540458 рублей{364}.
Руководство по осуществлению акции в области Москва возложила на Мисюрова, Зайцева и Бондаренко{365}. 10 января бюро Барановичского обкома КП(б)Б, обсудив план операции, отметило серьезные недостатки в ее подготовке и потребовало их ликвидировать. В этот же день принимается постановления «О мероприятиях по подготовке и проведению операции по выселению осадников». В постановлении было сказано, что для проведения этого мероприятия в распоряжение областного управления НКВД направлено 175 человек{366}. В дальнейшем обком выделил 380 человек областного партийного актива и утвердил разнарядку по каждому из 8 поветов на количество людей, выделяемых в помощь чекистам. При этом рекомендовалось провести детальный отбор актива из числа бедняков и батраков, которые проявили себя с положительной стороны на службе в рядах Красной Армии или на работе в крестьянских комитетах, привлечь их к работе по учету и охране имущества выселяемых.
