Говоря о мобилизации 1944 г., необходимо отметить следующее: она была бессмысленной и даже какой-то безумной. Ведь Советский Союз уже располагал к этому времени самой мощной армией в мире. Была ли необходимость ставить под ружье десятки тысяч рекрутов, набранных в различных регионах Барановичской области? На часть вопроса попытаемся ответить в книге.
«Армия, — отмечает исследователь В. Суворов (Резун), — была чудовищной: 10 фронтов в Европе и 3 фронта на Дальнем Востоке, в составе каждого фронта от 5 до 12 армий. Летом 1945 г. имелась 101 армия: 5 ударных, 6 гвардейских танковых, 18 воздушных, 11 гвардейских общевойсковых и 61 общевойсковая. Кроме фронтов и армий, два десятка военных округов, 4 флота, несколько флотилий, сотни военных училищ и военных академий, запасных частей и учебных центров, войска НКВД и пр. пр.»{7}.
Советские, а теперь и белорусские историки, как правило, не уделяют почти никакого внимания упомянутой мобилизации. Официальная версия, озвученная ими, не выдерживает никакой критики. Мол,
«после освобождения республики 147 тыс. партизан влилось в ряды Красной Армии, а всего в ходе и после освобождения территории Беларуси в Красную Армию мобилизовано 755 тыс. ее жителей»{8}.
Документы из разных архивов, содержащие хоть какую-то информацию о мобилизации, недоступны. Автор настоящей книги несколько раз пытался получить такое разрешение, но каждый раз получал отказ{9}.
Но кое-какие документы, проливающие свет на призыв 44-го все же удалось найти. Один из них — докладная Барановичского ОК КП(б)Б члену Военного Совета 2-го Белорусского фронта генерал-лейтенанту Мехлису. Вот текст этого важного документа:
«С соединения партизанских бригад и отрядов Барановичской области, которое насчитывало до 28 тыс. человек, на 26 июля 1944 г. передано:
17-20 июля с. г. в г. Минск после парада до 8000 партизан 3-му Белорусскому фронту.
Передано 3-й армии Вашего фронта свыше 3000 человек через полковника тов. Тарасова.
Передано 50-й армии свыше 1000 человек.
Передано военкоматом области более 2000 человек.
В настоящее время 3-я армия (полковник т. Тарасов) принимает партизан с 12 бригад.
Есть возможность дополнительно передать Вам партизан с трех бригад и двух отдельных отрядов численностью до трех тысяч человек, большинство которых местные люди. В тылу противника они дрались неплохо. Раньше у нас 3-я армия принимала всех партизан с восточных областей и западных. Сейчас ее командование с города Волковыск партизан Барановичской области (местных) обратно направляют нам.
Прошу этот вопрос решить, учитывая, что в моем соединении, действовавшем в Барановичской области, до 90 процентов местных жителей.
Секретарь Барановичского обкома КП(б)Б и командир соединения партизанских бригад и отрядов области генерал-майор В. Чернышев.
26 июля 1944 г.»{10}
Нужно ли пояснять, что это чудовищный документ — не случайно найденная записка свихнувшегося партийного чиновника. Увы — это план, разработанный Москвой, который, подобно раковой опухоли, готов был задушить все живое.
Все дальнейшие события известны нам по воспоминаниям очевидцев. Возвращаясь к тем драматическим дням, Д. Мышанка вспоминает:
«Отряд «За Родину»[2] получил предписание двигаться в местечко Бытень. Имущество отряда, запасы продовольствия, живой скот, кавалерийские лошади — все исчезло. Часть партизан незаметно исчезла. Днем позже в Бытень прибыл советский офицер и отобрал бывших партизан[3], которые отбыли в город Сувалки, затем марш в Белосток, в 556-й стрелковый полк под командованием полковника Качера.
Два дня командир взвода обучал солдат боевой выправке и строевому шагу.
— Почему нас не обучают, как вести себя в открытом бою? — спрашивали бывшие партизаны. — Мы приучены воевать под прикрытием леса.
— В настоящей войне, — отвечал взводный, — это не имеет значения.
Вечером батальон направили на передовую. Примерно через четверть часа раздалась команда, сопровождаемая угрозами и матом:
— Вперед… А то всех перестреляю!
По полю шли бывшие партизаны, а позади вдоль окопов бежал командир взвода, размахивая автоматом и чуть не силком выталкивая солдат из окопов, пиная их ногами, крича:
— Вперед! Кто за вас, гады, воевать будет?
…Через неделю раненых погрузили в санитарный поезд и после 3-недельного путешествия, выгрузили в городе Чита»{11}.
Население, зная, что его гонят на бойню, отказывалось вступать в ряды Красной Армии. Люди уходили в леса, скрываясь от мобилизации. И вновь заработала репрессивная машина. Только теперь советская. В районы, где лица призывного возраста массово уклонялись от призыва, убыли карательные экспедиции.
Из письма Л. Берии от 1.12.1944 г. Сталину и Молотову:
«НКВД СССР для организации мероприятий откомандировало в Бел. ССР Б. З. Кобулова, 13 полков войск НКВД общим количеством 6020 человек»{12}.
Появление карательных частей не могло не вызвать огромного внутреннего протеста, прямого сопротивления и всяческого уклонения от «чести» — умереть за Сталина и его окружение. В области, как и по всей Западной Беларуси, это выразилось в массовой неявке в военкоматы. Самые крупные волны отказников документы датируют второй половиной 1944-го и началом следующего, 1945 г. О размахе этого явления говорит, например, такая цифра. В течение последних трех месяцев 1944 г. НКВД арестовало 1643 дезертира, 48 тыс. уклонистов от службы в Красной Армии{13}. Всего же в течение 1944–1945 гг. в Западной Беларуси, в том числе и Барановичской области, арестовано 97 тыс. дезертиров и 82757 отказников{14}. Не менее важно и другое обстоятельство: добровольно для регистрации в военкоматы и отделы милиции не явился ни один дезертир либо уклонист.
Отловленных гнали под усиленной охраной на призывные пункты и, как и планировали в Кремле, без подготовки бросали в бой. Естественно, такие солдаты были обречены на бессмысленную гибель — воевать без соответствующей подготовки они не могли.
Призыв, несмотря на фантастическое количество случаев дезертирства, прошел в рекордно короткие сроки. Жестокие меры в сочетании с невиданной по своей назойливости пропагандой заставили белорусов все же явиться в военкоматы в надежде, что щедрые посулы большевиков будут хотя бы частично исполнены.
Примеров того, как выполнялись эти посулы, обернувшиеся полнейшим безразличием к судьбе тысяч белорусов, которые своей жизнью защищали СССР, — множество. Вот только один из них. Генерал М. Антоненко, заместитель командующего 1-м Белорусским фронтом по обеспечению тыла, в 1985 г. на научной конференции с гордостью заявил, что во время Берлинской операции его ведомству удалось «сберечь» большое количество артиллерийских снарядов. И это при 100-тысячных людских потерях в этой операции{15}. Кому и для кого была нужна такая «экономия» и какой ценой она была достигнута?
Таблица № 58. ЖЕРТВЫ ПРИНУДИТЕЛЬНОЙ МОБИЛИЗАЦИИ 1944 Г. (БАРАНОВИЧСКАЯ ОБЛАСТЬ).
