— Обязательно загляну.

Кивнув, Холлен отправился по своим делам, а Белор, молча стоявший всё это время рядом, внезапно ожил. Глаза его горели нетерпением.

— Я всё приготовил! — горячо произнёс он.

— Ты же не хочешь прямо сейчас?..

— Просто посмотри, — нетерпеливо бросил он. — Получилось точно по схеме, как ты и хотел!

— Ну хорошо, — сказал я. — Только если быстро.

Мы прошли в сарайчик возле замковой стены. Белор уверенно направился к дальней полке и извлёк оттуда мягкий свёрток. Опустив его на стол, он принялся осторожно разворачивать ткань. Когда покров был снят, моему взгляду предстали три трубы.

Я поднял первую попавшуюся и внимательно осмотрел со всех сторон. Длина составляла чуть больше локтя. Один конец был запаян, образуя толстое днище, способное выдержать силу взрыва. Рядом виднелось крошечное отверстие для фитиля.

Проведя пальцем по внутренней части, я почувствовал шероховатости — в целом, приемлемо. Металл был грубым, но прочным. Снаружи конструкцию обхватывали два массивных железных кольца, призванных укрепить ствол и не дать ему разорваться при выстреле.

К нижней части был прикреплён простой деревянный приклад. Вблизи запаянного конца располагалась небольшая полка — место для затравочного пороха. Рядом находился железный прут с зажимом для тлеющего фитиля.

Вся конструкция выглядела немного неуклюжей, но в ней чувствовалась скрытая мощь. Я понимал, что держу в руках нечто, способное изменить ход истории, хотя пока это было лишь грубое подобие будущего оружия. Однако восторженный взгляд Белора говорил о другом:

— Это же произведение искусства! Вживую выглядит даже лучше, чем на чертежах.

— Здесь много чего можно улучшить, — произнёс я. — Но для начала нужно устроить демонстрацию королю… После того, как проверим всё сами.

— Может проведём испытание прямо сейчас? — В голосе Белора звучало плохо скрываемое нетерпение.

— Нет, — покачал головой я. — Давай после свадьбы.

Он шумно вздохнул, но всё же кивнул:

— Ладно.

— Ты приготовил смеси?

— Шесть образцов, — ответил он. — Что-то да должно сработать.

С составом пороха действительно была самая большая загвоздка. Как я ни старался, не мог вспомнить идеальные пропорции. Впрочем, я бы сам никогда не добыл ту же селитру, потому что не знал всех тонкостей технологии её производства. Наверное, не стоило ломать над составами голову — Белор способен и сам решить эту проблему.

Мама придирчиво подбирала моё свадебное одеяние, стремясь, чтобы всё было безупречно. Портные сшили наряд в традиционном стиле: строгий, но изысканный, он подчёркивал воинскую доблесть Кастволков. На груди красовался герб нашей семьи — три совы, гордо восседающие на ветке могучего дуба.

Примеряя наряд, я испытывал странное ощущение нереальности происходящего. Словно всё это — выбор одежды, разучивание местных свадебных обрядов, обсуждение деталей церемонии — происходило не со мной, а с кем-то другим. Я машинально выполнял необходимые действия, но мыслями был далеко. Может быть, поэтому утро свадебного дня застало меня врасплох.

— Эйдан! — раздался голос мамы за дверью. — Ты же не хочешь пропустить собственную свадьбу?

— Уже встаю, — отозвался я, с трудом раскрывая глаза.

Я медленно поднялся с кровати, чувствуя, как с каждой секундой реальность происходящего наконец-то начинает доходить до моего сознания. Сегодня я женюсь на Азаре, дочери Холлена. Этот день изменит мою жизнь и определит будущее моего рода.

— Дела… — пробормотал я себе под нос, осознавая всю важность момента.

Быстро одевшись, я вышел из комнаты и направился во двор замка. Вокруг уже царила праздничная суета. Слуги сновали туда-сюда, разнося угощения и напитки; слышались громкие голоса, смех, звон посуды. Замок преобразился, став средоточием веселья и радости.

Не успел я толком прийти в себя и осмотреться, как меня тут же взяли в оборот. Слуги проводили в купальню, где я тщательно отмылся в горячей ванной с ароматными маслами. Затем меня облачили в свадебные одежды и напоследок надушили благовониями.

Азару я увидел только в полдень. Она была прекрасна в своём платье, сшитом из тончайшего шёлка. Корсаж, расшитый жемчугом и серебряными нитями, подчёркивал её стройную фигуру. Многослойная юбка струилась мягкими волнами при каждом движении. На голове красовался венец из листьев и белоснежных цветов, а с плеч ниспадала полупрозрачная вуаль. Она словно светилась изнутри, являя собой воплощение чистоты и невинности.

Мы заняли почётные места во главе длинного свадебного стола. Гости, разодетые в свои лучшие наряды, расселись вокруг. По традиции, праздничный пир начался с благодарности родителям. Затем последовал древний обряд соединения рук, символизирующий единство молодожёнов. Мы с Азарой протянули друг другу ладони, и матери обвили наши запястья красной лентой, произнося священные слова. Каждый узел на ленте означал обещание, которое мы давали друг другу: любить, уважать, хранить верность и поддерживать в горе и в радости.

После завершения обряда начался сам пир. Столы ломились от изобилия блюд: запечённые на вертеле кабаны, жареные утки, нежные овощи, душистый хлеб и сладкие пироги. Вино лилось рекой, а тосты в нашу честь звучали один за другим. Мы с Азарой принимали поздравления от гостей и раз за разом целовались, следуя ещё одному свадебному обычаю: считалось, что поцелуи молодожёнов приносят удачу и благополучие всем присутствующим.

Веселье продолжалось до самого вечера. К этому времени мужчины, разгорячённые вином, начали затягивать старинные песни, пробирающие до мурашек. Их глубокие, протяжные голоса сливались в единую мелодию, рассказывающую о любви, доблести и верности.

Постепенно наступила ночь, озарив небо светом полной луны. Согласно поверьям, именно в полнолуние следовало проводить окончательное заключение брачного союза. Мы с Азарой вышли в центр круга, образованного гостями, и произнесли клятвы верности под открытым небом.

После этого нам вручили специальное свадебное покрывало и одеяло, сотканные из мягкой шерсти с узорами, символизирующими плодородие и достаток. С этими дарами мы отправились в уединённый сад, где должны были провести первую брачную ночь под сенью деревьев и звёзд. Таков был обычай вотрийцев, призванный обеспечить молодой семье покровительство природы и благословение предков.

Мы шли по дорожке, усыпанной лепестками цветов, держась за руки и не сводя друг с друга глаз. Впереди нас ждала новая жизнь, полная любви, надежд и совместных свершений. И эта ночь, проведённая под открытым небом, была лишь началом нашего долгого пути.

Празднование свадьбы растянулось ещё на два дня, наполненных музыкой, танцами и застольями. Впрочем, это больше напоминало тёплые семейные посиделки — то, чего мне так не хватало в последний год, полный тревог и сражений. Я наслаждался обществом родных и близких, шутил с Белором и гостями, обнимал маму и, конечно же, любовался своей прекрасной женой.

Теперь у нас с Азарой были собственные покои в замке — просторная комната с широкой кроватью под балдахином, резной мебелью и большим камином. Холлен пообещал, что в следующем году, если всё сложится удачно, мы сможем переехать в своё поместье неподалёку. Строительство должно быть начаться сразу после предстоящей зимы.

На третий день, когда гости начали потихоньку разъезжаться, мы с Белором всё-таки сумели урвать несколько свободных часов. Мы выскользнули из замка и отправились подальше от любопытных глаз.

Белор выбрал подходящее место — ровную прогалину, окружённую высокими деревьями. Мы расставили на земле деревянные пеньки в качестве мишеней. Отойдя на назад, он прищурился, оценивая дистанцию:

— Не близко ли? Сколько здесь шагов? Пятнадцать?

— В самый раз, — уверенно ответил я.

Белор достал первый мешочек со смесью и принялся заряжать оружие. Он засыпал в ствол мерную порцию чёрного порошка, а затем забил его импровизированным пыжом. После этого он опустил в дуло увесистый свинцовый шарик и прижал его стержнем. Ещё щепотка пороха легла на полку рядом с запальным отверстием.