Я оглядел зал, пытаясь оценить количество присутствующих. По моим прикидкам, здесь собралось не меньше ста пятидесяти человек. Аварол жестом пригласил меня следовать за ним. Мы прошли вдоль рядов, поднимаясь всё выше, пока не достигли дальних скамей. Здесь уже сидело несколько мужчин: один из них, молодой человек с внимательным взглядом, поднялся нам навстречу — это был тот самый помощник.

Постепенно шум в зале начал стихать. Я увидел, как члены Малого совета заняли свои места напротив остальных присутствующих. Последним вошёл король Герт, и при его появлении все встали. Когда он занял своё место, собрание официально началось. Помощник Аварола тут же наклонился ко мне и начал тихим, но чётким голосом переводить происходящее.

Сначала обсуждали общие военные вопросы. Говорили о том, сколько людей живёт в приграничных районах, сколько дополнительных подразделений стянули к охране границы, как на текущий день организовано снабжение армии.

Затем перешли к более щепетильному вопросу — переговорам с другими королевствами. Из того, что я успел понять, Ултоя всё же не согласилась поддержать Вотрийтан в будущей войне. Риск для них был слишком велик, а выгода — сомнительна. Это, очевидно, вызывало беспокойство, и все активно обсуждали стратегии по привлечению других потенциальных союзников.

Внезапно двери зала с шумом распахнулись, прерывая монотонный голос одного из советников. Внутрь торопливо вошёл мужчина. Он прошёл прямо к Герту, что-то тихо сказал ему и протянул свиток. Герт раскрыл пергамент и быстро пробежал глазами по тексту. Его лицо посерьёзнело, и он громко объявил что-то на вотрийском. Эффект был мгновенным — зал наполнился гулом голосов.

— Вести с запада материка, — перевёл мне помощник. — Королевство Эхоан решилось поддержать ювийцев, узнав о нападении на Волноломные земли.

Аварол что-то громко сказал, и даже без переводя я понял, что он просил всех успокоиться. Как только в зале воцарилась тишина, слово взял Кельдар:

— Не рассчитывайте, что Клинкарак тоже вступит в войну вслед за Эхоаном.

— Мы должны связаться с правителем Клинкарака, — предложил кто-то.

— Может быть, но на многое надеяться не стоит, — сказал Кельдар.

— Возможно, нам надо напасть первыми, — сказал кто-то. — Оикхелд не сможет воевать с тремя королевствами одновременно.

В зале поднялись одобрительные возгласы, но их пыл остудил зычный голос Талвира:

— Не переоценивайте наши силы! У нас не так много людей, не так много ресурсов, не так много магов! Что мы знаем о войне? Последний раз мы воевали десятилетия назад!

— Талвир прав, — произнёс Герт. — Мы примем происходящее во внимание, но не будем торопить события.

Неожиданно прозвучал вопрос на моём родном языке:

— А как же господин Эйдан? У него есть сила древних.

— Этого недостаточно, — отрезал Талвир.

— Эйдан, — обратился ко мне Герт. — Спустись, чтоб все тебя видели.

Я заметил, как все взгляды устремились на меня. Медленно поднявшись, я начал спускаться к трибуне, ощущая, как с каждым шагом нарастает напряжение. Оказавшись внизу, я встал за стойкой. Слева от меня расположились Герт и члены Малого совета, справа — представители Большого совета.

— Если у вас есть вопросы к господину Эйдану, можете задать их прямо сейчас, — произнёс Аварол. — И как распорядитель сегодняшнего собрания, я настаиваю: говорите по существу. Господин Рюк, прошу.

— Благодарю, — опустив руку, кивнул усатый мужчина, и глянул на меня: — Господин Эйдан, до нас дошли слухи, что у вас есть тысяча подготовленных солдат, это правда?

— Всё так, — ответил я.

— Это довольно много, учитывая численность населения Волноломных земель, — заметил Рюк, прищурив глаза. — Это именно подготовленные воины?

— До нападения их было ещё больше, господин Рюк, — сказал я. — Военное дело — наша стезя. Отец уделял большое внимание формированию войска и обучению воинов.

— Как вы их содержали все эти годы?

— Ресурсы Волноломных земель позволяют справляться с такими расходами, — ответил я. — К тому же наш Дом был… довольно экономным.

— Мы можем рассчитывать не только на этих солдат?

— Вы говорите о крестьянах? — уточнил я.

— Да.

— Думаю, из них можно набрать ещё тысячу бойцов, способных крепко держать оружие, — сказал я. — Но им, разумеется, потребуется обучение и снаряжение.

— Благодарю, господин Эйдан.

Я молча кивнул, и Аварол обратился к другому дворянину:

— Господин Якшон, прошу.

— Благодарю, господин Аварол, — отозвался тот. — Господин Эйдан, есть ли у вас союзники в Оикхелде? Я не прошу называть имён, но многие из нас хотели бы знать, готов ли кто-то поддержать Кастволков.

— Не уверен, господин Якшон… — вздохнул я. — Насколько мне известно, у отца были… был друг, но даже он вряд ли бы пошёл против своего правителя.

— Короля Оикхелда больше нет.

— Знаю, — кивнул я. — Однако вряд ли это что-то меняет. Союзников у семьи Кастволк в Оикхелде нет. По крайней мере, о тех, кто готов нас поддержать, я не знаю.

— Благодарю.

Аварол дал слово следующему — некоему Ловлусу. Несмотря на явные признаки почтенного возраста — глубокие морщины, избороздившие его лицо, и седину в волосах — он держался хорошо. Его взгляд оставался живым и пронзительным, выдавая острый ум, не поддавшийся годам.

— Господин Эйдан, я слышал, вы маг-мракотворец, владеющий силой древних, — начал он.

— Да, господин Ловлус.

— Вы способны исцелять любые увечья?

— Да, — ответил я. — Любые, если исцеляемый ещё жив.

— В таком случае… — Он замолк, будто колеблясь, а затем решительно спросил: — Можете ли вы показать нам свои умения? Здесь и сейчас?

— Разумеется.

Я уже хотел был попросить кинжал, чтобы продемонстрировать силу Мрака, как вдруг Ловлус поднялся со своего места:

— Прошу, подождите минуту.

Он торопливо вышел и скрылся за тяжёлыми дверьми, оставив меня в недоумении. Вернулся Ловлус довольно быстро, но не один — на руках он держал ребёнка. Когда они подошли ближе, я разглядел, что это был мальчик лет десяти: у него были светлые, как солома, волосы и большие янтарные глаза. Только сейчас я заметил, что одна из его штанин болтается пустой.

— Мой внук неудачно упал несколько лет назад, — тихо сказал Ловлус, опуская мальчика на пол возле меня. — Ему повезло выжить, но… к несчастью, он потерял ногу и больше не чувствует вторую.

Присев на корточки рядом с мальчишкой, я поймал его испуганный взгляд. Я погрузился в поток Мрака, позволяя ему окутать меня своим жаром, а затем, не спрашивая разрешения, разорвал сшитую штанину, оголив культю. Чтобы не пугать мальчика ещё больше, я протянул руку. Он неуверенно посмотрел на Ловлуса и только после утвердительного кивка схватился за мою ладонь.

Выделив тонкую струйку из бурлящего потока, я направил целительную силу во все части его тела. Мальчик громко охнул от неожиданности, и на глазах у всех присутствующих его нога начала отрастать. В зале поднялся гомон, благородные вскакивали со своих мест, чтобы лучше разглядеть происходящее.

Когда процесс завершился, я осторожно поднял мальчика на ноги. Поддерживая его за локоть, я жестом предложил ему пройтись. Он снова посмотрел на застывшего Ловлуса, а затем сделал первый неуверенный шаг. За ним последовал второй, третий, четвёртый… Я отпустил его руку, позволяя идти самостоятельно.

Это было действительно удивительно. Я знал, что в моей прошлой жизни, на Земле, такое было бы невозможно. Даже если бы люди изобрели способ регенерировать утраченные конечности, вряд ли человек, проведший в неподвижности долгие годы, смог бы тут же встать и пойти. Ведь навык ходьбы — это не просто механическая способность двигать ногами. Это сложный комплекс нейронных связей и мышечной памяти. Такой, казалось бы, простой навык можно растерять за считанные месяцы постельного режима.

Но с Мраком всё было иначе: он не просто исцелял физические повреждения — он словно перезапускал саму сущность тела. Мрак возвращал не только плоть, но и память клеток, восстанавливал нейронные пути и пробуждал рефлексы. Это было похоже на перерождение, когда тело вспоминало, как быть целым и здоровым.