На юге Гилима ютились самые бедные кварталы — чем дальше, тем более убогие и опасные, поэтому меня озадачило, зачем она в одиночку забрела в столь неблагополучное место. Что она здесь забыла?

— Господин, куда изволите ехать? — вежливо осведомился возница.

Краем глаза я заметил, что за Азарой увязался какой-то подозрительный оборванец. Он то и дело нервно озирался, невольно привлекая к себе внимание.

— Господин? — вновь окликнул меня возница.

— Никуда. Вот, держи. — Я вручил вознице сребреник и махнул рукой: — Можешь быть свободен.

— Премного благодарен, господин!

Я перешёл на другую сторону улицу и осторожно двинулся вслед за Азарой, стараясь держаться на почтительном расстоянии. Мы миновали несколько перекрёстков, пару раз свернули, и я окончательно уверился, что оборванец преследует именно её.

Соблюдая дистанцию, я упорно шёл за ними, ступая как можно тише. Когда они нырнули в узкий переулок, я выждал немного и пошёл следом. Вокруг царила удручающая разруха: мусор и заброшенные дома. С каждой минутой моё недоумение росло. Неужели Азару привели сюда шантажом или угрозами? Я упустил их из виду и начал волноваться. Пройдя ещё немного, я увидел покосившуюся постройку, из дымохода которой валил дымок.

— Стоять!

Этот крик застал меня врасплох. Я резко развернулся, выхватив меч. Передо мной стояли не только тот самый оборванец, но и ещё двое мальчишек — совсем дети, судя по их лицам. Все трое грозно наставили на меня заострённые палки. Из-за их спин, к моему изумлению, показалась Азара.

— Ты? — нахмурилась она, узнав меня. — Зачем ты следил за мной?

— Подумал, тебе нужна помощь.

— Мне от тебя ничего не нужно.

Я шумно выдохнул и, окинув взглядом всю компанию, медленно убрал меч обратно в ножны.

— Госпожа, вы его знаете? — спросил оборванец, преследовавший Азару.

— Знаю, — ответила она и добавила: — Идите внутрь, на улице холодно.

Они неуверенно опустили свои импровизированные копья, подняли с земли принесённые Азарой корзины и скрылись в здании позади меня.

— Уходи, — сказала она, когда мы остались наедине. — И больше здесь не появляйся.

— Что ты здесь делаешь? — спросил я. — Кто эти дети?

— Не твоего ума дело.

— Ты помогаешь беспризорникам?

— Я тебе сказала…

— Госпожа Азара, — послышалось за моей спиной.

— Что, Сарзон?

— Миве очень плохо, её до сих пор рвёт.

Азара смерила меня тяжёлым взглядом и процедила:

— Забудь про это место.

Она вошла в здание вслед за пареньком и хлопнула скрипучей дверью. Я застыл на месте, размышляя, как поступить. Гордость подначивала плюнуть на всё и вернуться в академию, но совесть не позволяла бросить всё вот так.

«Гляну одним глазком, — решил я. — Хуже точно не будет».

Я вошёл внутрь, миновал тесный тамбур и оказался в просторной комнате, тускло освещённой светом из крохотного окошка и пляшущими отблесками огня в печи. Здесь было очень пусто: несколько двухярусных кроватей, парочка стульев и грубо сколоченный длинный стол.

Из угла, где стояла одна из кроватей, донёсся характерный звук рвоты. Азара, сидящая рядом, поднялась на ноги и с вызовом посмотрела на меня:

— Я просила тебя уйти.

— Дай мне на неё взглянуть.

— Твоей помощи здесь никто не ждёт.

— Я полжизни занимаюсь знахарством, — спокойно произнёс я.

— Вы знахарь? — спросила меня совсем маленькая девочка, которой не было на улице. — Вы вылечите Миву?

— Сделаю всё, что в моих силах.

Азара колебалась несколько секунд, а затем неохотно бросила:

— Посмотри.

Я приблизился к кровати, и в нос ударил кислый запах рвоты из таза. Я присел рядом и коснулся лба Мивы. Она с трудом разлепила веки, и я неожиданно понял, что смотрю в янтарные, как у Азары, глаза вотрийки.

— У тебя что-то болит?

— Н… очью болело, — едва шевеля губами, прошептала она.

— А сегодня?

— Не знаю…

Стараясь действовать как можно аккуратнее, я отбросил одеяло, задрал её рубашку и предупредил:

— Скажи, если будет больно.

Мива слабо кивнула. Я начал мягко ощупывать её впалый живот чуть ниже пупка, внимательно следя за реакцией. Девочка никак не отреагировала. Тогда я слегка усилил нажим и спросил:

— Так больнее?

— Нет, — выдохнула она.

— Температура поднималась? — спросил я, поворачиваясь к Азаре.

— Только ночью, насколько я знаю.

— И понос! — встряла малышка, до этого молча наблюдавшая за моими манипуляциями. — Понос сильный был!

— А ты-то куда лезешь? — шикнул на неё Сарзон.

— Это тоже важно, — сказал я. — Мне надо знать всё. Мива, сухость во рту ощущаешь?

— Да, гос… подин.

— Пить хочется?

— Очень, — промолвила она. — Но… но потом тошнит.

— Понятно, — сказал я, укрыв её одеялом и поднявшись на ноги. — Вроде бы ничего серьёзного, похоже на банальное пищевое отравление.

— То есть? — нахмурилась Азара.

— Скорее всего, съела что-то испорченное или забыла помыть руки перед едой.

— Причём здесь руки? — удивился Сарзон.

— Всякая грязь может попасть внутрь.

— И что? — не понял он. — Мы всю жизнь в грязи барахтаемся.

— Тело могло ослабнуть и не справиться с дрянью. Вот и итог.

— Как её вылечить? — спросила Азара.

— Общими методами… Здесь есть соль?

— Найдётся.

— Раствори небольшую ложку соли в кипячёной воде, — сказал я. — Пусть пьёт маленькими глотками, чтобы не тошнило. Она потеряла много жидкости и… В общем, неважно. Пусть пьёт.

— Что ещё?

— В академии есть подходящее зелье, но его можно приготовить и здесь. Где тут продают травы?

— У Шепелявого на рынке — подсказал Сарзон. — Он тут главный травник.

— Покажешь дорогу, — сказал я. — Заодно и остальное купим.

Сарзон взглянул на Азару, ожидая её одобрения, и та молча кивнула.

— Идёмте, господин, — произнёс он.

Мы вышли наружу и углубились в лабиринт узких улочек. Я задал ему мучивший меня вопрос:

— Кому принадлежит здание, в котором вы живёте?

— Это барак, господин. Раньше там спали рабочие, когда здесь были кузни. Сейчас ничейный.

— Почему ты держался вдалеке от Азары? Это выглядело подозрительно.

— Люди о плохом подумать могут. Чего мне вид портить? Вот и приглядывал издалека.

— А со мной идёшь.

— Вы ж мужик с мечом, господин.

— И то верно… Я насчитал пятерых вместе с тобой. Сколько вас всего?

— Зачем столько вопросов, господин? — настороженно спросил Сарзон.

— Всего лишь хочу помочь.

— Пятеро и есть, — тяжело вздохнул он после недолгой паузы. — Если бы не госпожа Азара, тяжело бы пришлось: работы-то для таких, как мы, толком и нет.

Остаток пути мы прошли молча. Сарзон привёл меня к травнику, который и правда шепелявил. Завидев мой меч и богатую одежду, он занервничал и начал озираться по сторонам. Похоже, травник промышлял не только лекарственными снадобьями, но и чем покрепче.

— Не дрейфь, Шепелявый, — успокоил его Сарзон. — Господин желает разжиться травками, только и всего.

— Ну коли покупать пришли, тогда ладно, — пробормотал Шепелявый, смерив меня оценивающим взглядом. — Чего изволите, господин хороший?

К моему облегчению, несколько нужных ингредиентов я всё-таки нашёл — для простого укрепляющего зелья точно хватит.

— Сколько тебе лет, Сарзон? — поинтересовался я, когда мы отошли от прилавка травника.

— Шестнадцать должно быть, господин. От зимы считаю.

— Ты самый старший?

— Ага, — кивнул он. — Мива на пару годков помладше будет, а другие и вовсе малышня. Что ещё брать покупать будете, господин?

— Наберём всего понемногу.

«Понемногу» вышло в четыре немалых мешка. Я накупил достаточно мяса, овощей, круп, масла, сыров, хлеба, посуды и разной мелочи, сколько мог унести. Сарзон, кажется, слегка оторопел от щедрот, но виду не подал. Он всё порывался тащить поклажу в одиночку, но я решительно пресекал эти попытки.