— Ну вот это — когда у меня в груди сдавливает? Думала, что приспособилась уже — но сейчас чувствую: из меня будто силы тянет! Так и хочется прилечь!

— А, да, прости, — поспешил я воссоединиться духом и телом. Все-таки аккуратнее надо с этим нашим шаманством! — Теперь — хорошо? — спросил у девушки.

— Да, все в порядке, — кивнула та. — Так что будем делать?

— Ну, куда-то же этот таинственный тоннель ведет, — пожал я плечами. — Пойдем, поищем другой выход!

— Главное, чтобы коридор в том месте не сужался, — заметила на это Чан Ми. — А то еще сбудется видение!

— Постараемся, чтобы не сбылось, — пообещал ей я.

* * *

Другой выход мы действительно нашли. Вот только он оказался закрыт.

Почти через час пути — кстати, мимо пары боковых проходов, но более узких, чем тот, по которому мы уже шли (памятуя о видении Ким, пока единогласно решено было в них не соваться) — тоннель закончился ступеньками наверх. Точно такими же, как те, по которым мы сюда спустились — разве что было их тут не двадцать две, а сорок четыре.

И эти ступеньки привели нас к двери. Весьма похожей на найденную Чан Ми в подвале общежития, вот только сохранившейся куда лучше — и запертой.

Дав спутнице знать о том, что собираюсь делать, и попросив это перетерпеть — в чем встретил полное понимание — я заглянул по ту сторону двери. Обнаружил там просторное темное помещение. Похоже, вырубленное в скальном массиве. Пустое. Сунулся дальше — нашел коридор, уводящий куда-то влево. Длинный — не рискуя «заблудиться», до конца мне его было не пролететь.

Затем Ким подступила к двери со своей отверткой. Потыкалась в замок, поскребла петли — кстати, тоже свежесмазанные. И со вздохом заключила:

— Нет. Без нормального набора инструментов — не взломать. Но могу личинку испортить, чтобы и ключом потом не открыли. Надо?

— Пока нет, наверное, — не без сомнений покачал головой я.

Внизу, кстати, с этой стороны тоннеля из стен тоже торчали кронштейны, но секретным рычагом ни один из них не был — это я уже на обратном пути проверил.

Да, мы двинулись обратно — не сидеть же быть сиднем под запертой дверью! А в запасе у нас еще имелись два боковых коридора. Видение видением, а выбираться-то отсюда как-то нужно! Эту мысль, к слову, не я озвучил — моя спутница.

Первое ответвление закончилось тупиком. Когда-то дальше явно был проход, но потом его заложили кирпичом — и, похоже уже давненько. А за кладкой начинался сплошной бетон — это уже, возможно, строители АЭС постарались. Непонятно, правда, почему они остановились на достигнутом. Не поняли, что за перемычкой в пару кирпичей — продолжение коридора? А как же их хваленые поисковые приборы?

Как бы то ни было, отсюда нам снова пришлось возвращаться.

Мы перешли ко второму ответвлению, свернули в него, беспрепятственно продвинулись, наверное, метров на триста-четыреста…

И тут внезапно оглушительно загрохотало — будто бы со всех сторон сразу. Каменный пол у нас под ногами задрожал, из кладки стен посыпались кирпичи…

Не сговариваясь, мы с Чан Ми вскинули головы — и увидели, как прямо у нас на глазах потолок разрывает извилистая трещина. Оттуда посыпалась каменная крошка, практически сразу же за ней — щебень, а затем…

Сам не знаю, как сумел среагировать. Врезавшись плечом в застывшую в оцепенении Ким, я отпихнул ее к стене — и здоровенный булыжник просвистел у нас обоих за спиной. А так угодил бы девушке аккурат в темечко!

Увы, он такой сверху прилетел не один. Другой обжег мне локоть — но, в общем-то, едва задел. А вот третий, видимо, конкретно так приложил меня по затылку, но этого я даже толком осознать не успел — рухнул в вязкую тьму.

* * *

— Чон! — донеслось до меня откуда-то издали, едва различимо — Чон, очнись! Да очнись же!

Мозг услужливо нарисовал картинку: склонившийся надо мной старший курьер Пак Чин Хва лупит меня по щекам и неистово трясет за плечи. Сейчас открою глаза — и он расскажет, что уронил на меня шкаф, который мы несли по заданию товарища Ли…

— Чон! Чон!!!

Хотя нет, голос принадлежал не Паку. Кажется, он вообще был женским.

— Чон! Чтоб тебя… — за этим последовала более чем заковыристая лексическая конструкция, повторить которую в чьем-либо присутствии я бы, пожалуй, не осмелился.

— Воспитанные девушки так не выражаются… — пробормотал я, поднимая чугунные веки — и уже зная, кого увижу.

— Чон! — просияла Чан Ми. — Извини, университетов, как некоторые, не кончала! — не преминула добавить она.

— Сама-то цела? — продираясь сквозь шум в собственной голове, спросил ее я.

— Только щеку оцарапала, — коротко провела пальцами себе по лицу девушка — на скуле у нее действительно алел кривой росчерк. — Но если бы не ты… — Ким нервно сглотнула. — Я, как дура, замерла… А ты… Ты… В общем, спасибо тебе!

— Пожалуйста, обращайся, — выговорил я.

— Да, здесь же проход наверх открылся! — резво вскочив на ноги, показала она тут себе куда-то за спину.

Только теперь я понял, что в коридоре не так уж и темно. И свет бьет не от фонаря на лбу у моей собеседницы — тот как раз был выключен — и не от моего айфона (кстати, где он?), а сверху, из дыры в потолке.

— Ну, вот видишь, среди несчастья — удача… — ответил я расхожей местной поговоркой — неким подобием русской «нет худа без добра».

— Ты встать можешь? — озабоченно уточнила у меня между тем Чан Ми.

— Постараюсь, — хмыкнул я.

Встать я сумел, пусть и не сразу. Как и вскарабкаться по образовавшемуся в коридоре завалу к отверстию в потолке — и дальше узким извилистым лазом выбраться на поверхность. Все, правда — не без помощи Ким, но это уже частности.

Картина наверху открылась ужасающая. Прямо над нами возвышалась стена давешнего ангара — вся будто искромсанная гигантскими ножницами и искореженная. От подступавших к ней прежде времянок и вовсе остались одни развалины — это в лучшем случае.

Прямо возле щели в земле, из которой вылезли мы с девушкой, недвижимо лежало тело солдата — очевидно, бойца из оцепления. Другое, наполовину засыпанное обломками кирпича, я увидел чуть поодаль. А за ним — еще и еще…

И кругом — тишина. Буквально — звенящая.

Или просто у меня в ушах дребезжало?

Чан Ми ойкнула — это я почти на автомате вознесся сознанием: проверить, нет ли где-то выживших. Увы, ближайшие к нам тела были мертвы.

Как и все те, что я разглядел с высоты воспарившего духа — десятки погибших — и это только в поле моего зрения! Солдаты, несколько офицеров, люди в штатских костюмах…

Я уже собирался возвращаться в тело, как вдруг заметил нечто, вынудившее с этим повременить. Шагах в двадцати от меня лежал ничком офицер, ни много ни мало с погонами полковника на парадной форме. Очевидно — мертвый. Но будто бы ощутил я и слабые признаки жизни — только не в самом этом офицере — а где-то под ним…

Доковыляв туда — под недоуменный оклик Ким — я нагнулся, перевернул труп…

И во-первых, узнал офицера. Это был полковник Кан.

Выходит, не судьба было бы мне ему дозвониться, даже если бы не та плита…

Кстати, если бы не плита, мы бы с Чан Ми тоже сейчас вот так где-то, наверное, лежали бы… К вопросу о судьбе.

А во-вторых, под телом мертвого офицера я обнаружил еще одно.

Это была пухленькая девочка-подросток — наверное, из того самого поселкового интерната. Правда, свой алый галстук она где-то потеряла.

Лицо бедолаги представляло собой почти одну сплошную ссадину — собственно, что это именно девочка, а не мальчик, я догадался только по платьицу, ну и по прическе.

Рука ее торчала в сторону, неестественно изогнутая. Левое колено вывернулось назад…

Но девочка была жива — и даже в сознании! Видимо, полковник сумел прикрыть ее от взрыва собой — и тем самым спас.

Взгляд несчастной беспорядочно блуждал — но вдруг остановился на мне и, кажется, сфокусировался. Разбитые в кровь губы дрогнули и выговорили: