Кроме этого, на глазах «Профессора» я удалил с телефона ролики и фотографии с его подопечными. На чем мы с коллегой-бригадиром и расстались, вполне довольные друг другом.

Что касается самого ужина, то потчевали на нем победителей не какой-нибудь там кукурузой — рисом с курицей! Говорю же: настоящий праздник!

Почти сразу, как все расселись, по рядам прошлась бутылочка. Правда, сперва ее по большей части передавали не над, а под столом, с опасливой оглядкой в мою сторону. Пришлось с грозным видом вопросить:

— Так, а бригадира почему стороной обносят⁈

На этом с незатейливой конспирацией было покончено, и выяснилось, что бутылок в зале гуляло не одна и даже не две — с полдюжины! И не этой отравы из колхозного магазинчика — качественного самогона, который мне еще в самый первый вечер бесхитростно прорекламировала Чан Ми!

Пошли тосты: за нашу победу, за Седьмое Управление… Затем Ким предложил выпить за бригадира. Но только я поднялся с бокалом для ответного слова, как вдруг в зале началась какая-то непонятная суета. Вскочила на ноги Пак Су Бин, а Чан Ми, подорвавшись и мухой рванув вокруг стола, и вовсе взяла да и выпрыгнула в открытое окно — хорошо, был первый этаж! Резко отставив стакан, туда же за ней отчаянно рванул и узколицый…

Что оказалось: к байку на улице неосторожно подошли трое местных подростков. Может, просто любопытные, а может, Сим с Хонгом подослали — теперь было уже не понять: от внезапного десанта из окна столовой детки удирали, только их и видели!

Гоняться за мелкими по поселку никто, понятно, не стал: шуганули — и довольно. Ким и Ким вернулись в зал, где я наконец произнес свой тост:

— За лучшую полеводческую бригаду провинции Хванхэ-Пукто, да что там провинции — всех времен и народов!

Тут меня едва снова не затеяли качать — но обошлось. Видимо, места в зале не хватило.

Ужин затянулся — кроме всего прочего, в добавке сегодня никто никого не ограничивал — но все хорошее рано или поздно заканчивается. Встали наконец из-за столов и мы. Но единодушно решили продолжить банкет — в школе.

Как я понял, выпить у народа было припасено с запасом, а вот с закусками дело обстояло похуже. Собственно — практически никак не обстояло, за неимением таковых. Но ведь есть же чудесный магазин! Туда мы почти всей толпой и ломанулись — не забыв, впрочем, оставить человека на страже у байка.

Увы, нового завоза креветочных чипсов за последние дни не случилось, но на полках нашлось какое-то печенье. Мы выгребли все, что было.

Затем хорошо посидели в школе, но ближе к полуночи народ стал потихонечку рассасываться по классам-спальням. Собрался к себе и я — и тут за окном как из ведра ливанул дождь.

— Товарищ Чон, а вы оставайтесь! — скептически покосившись на непогоду, предложил мне Ким.

— В самом деле, Товарищ Чон, что вам зря мокнуть? — с готовностью вторила ему Пак Су Бин.

— А если сукпак комёль? — усмехнулся я.

— Да что полицейские — не люди? — пожал плечами узколицый. — Не поймут? Бригада выиграла! Есть что праздновать!

— Ну а даже составят протокол… Что в нем напишут? Что бригадир был вместе со своей бригадой, отмечал победу? — подала тут голос Чан Ми. — К тому же, здесь у нас две трети народа — из нашей ячейки Союза молодежи! Как начнем орать на собрании — товарищ Гу первый предложит дело закрыть!

— А мы его еще и от имени парторганизции Управления попросим! — горячо поддержала идею тхэквондистка.

— И от профсоюза! — веско кивнул узколицый. — Общая же победа — всего Седьмого!

Так-то, мне и самому не особо хотелось соваться под ливень — который и не думал ослабевать. В общем — остался.

Мы еще немного посидели под самогон с печеньем — уже в относительно узком составе — а затем мне выделили лучший в школе тюфяк, на который я и завалился до утра.

Ни в какое сравнение с моим пробуждением после пьянки с трактористом это и близко не шло: встал я, что называется, как огурец — вот что значит качественный продукт! Ну и закуска, конечно… Сходил вместе со всеми на завтрак, а когда вышел из столовой, у здания Администрации уже стоял автобус, чтобы везти бригаду в Пхеньян.

Что ж, значит, пришла пора отправляться в обратный путь и мне.

Забрав из комнаты в гостевом доме остававшиеся там вещи, я погрузил свои пожитки на мотоцикл и подъехал назад к Администрации — отметить напоследок командировочное.

Шим Ку Ан я нашел в ее кабинете. Вот только на заместителе председателя буквально не было лица! Я еще успел подумать: видать, Джу здорово ее взгрела за попытку махинаций с отчетностью!

Но дело оказалось не в этом.

— Слышали насчет товарища Хана? — мрачно осведомилась у меня хозяйка кабинета.

— Что насчет товарища Хана? — беззаботно переспросил я.

— Умер, — коротко обронила Шим Ку Ан.

— Что⁈ — вытаращился я на нее. — Как? Когда?

— Видимо, вышел ночью, в дождь, из гостевого дома… Поскользнулся — и ударился головой о дверной косяк. Там его с утра и нашли — уже холодного…

— Поскользнулся, значит? — нехорошо прищурился я на собеседницу. — Вот так, сам по себе?

— Скользко было, — кивнула зампредседателя. — А он еще и принял, похоже, со своими студентами — в честь завершения весенней битвы… Я тоже сперва подумала: вдруг дело тут нечисто? Но полицейские при нем какую-то крупную сумму денег нашли. В валюте! Чуть ли не пятьдесят китайских юаней! Если бы кто товарища Хана в темноте подкараулил — то зачем, как не чтобы пройтись по карманам?.. Да и нет у нас тут такого, чтобы людей грабили! Пару лет назад был, правда, случай — тоже приезжего обчистили — так быстро изловили негодяев и посадили! С тех пор — тихо… В общем, и товарищ следователь сказал — типичный несчастный случай!

Ну да. Несчастный случай. Прямо как с товарищем Ли — только тот, оказывается, легко отделался.

А что еще, раз не взяли деньги? Не месть же… Кому и за что сводить счеты с безобидным товарищем Ханом?

И еще подумалось мне сакраментальное: а ведь похоже, что на его месте должен был быть я… Запросто — если бы не остался сегодня ночевать в школе!

Вслух я, понятно, этого произносить не стал.

— А следователь тот сейчас где? — спросил небрежно.

— Вроде назад в Саривон уехал…

— Понятно… Ну что ж, до свидания, товарищ Шим! — поклонился я собеседнице.

— До свидания, товарищ Чон, — кивнула мне та. И добавила: — Не держите зла, если что…

— И не думал, — заверил я ее.

После чего забрал свои бумаги — со всеми положенными канцелярскими отметками — и вышел на улицу.

На въезде в уездный центр меня остановили на армейском блокпосту. Как раз под дорожным указателем: направо — в Пхеньян, налево — в Саривон. Но если от Шим Ку Ан я выходил с твердым намерением поехать прямиком к следователю, то пока пробирался проселками — малость поостыл.

Как таковых, доказательств у меня не было. Ну, кроме ролика с обвинениями Хана против Хонга. А на Сима — вообще ничего, а ведь именно у него имелся резон мстить «Профессору» — не помоги нам студенты, в соревновании победила бы как раз бригада Девятого Управления!

Боюсь, без чего-то наподобие сыворотки, которую кололи в Кукка анчжон повисон Джу, негодяя было не разоблачить. А едва ли это средство активно применяется полицией — иначе, наверное, нераскрытых преступлений не оставалось бы вовсе! Надо бы, кстати, при случае спросить у Мун Хи, почему так — раз, типа, существует надежное средство…

Да и, положа руку на сердце, совсем не в кассу нам с начальницей было бы открытие следствия! Начнут опрашивать студентов — сразу вскроется их работа на наших чеках…

Так что, пускай все так и сойдет Симу с рук?

«Получается, ему ничего не будет?» — вспомнился мне простодушный вопрос Чан Ми про Пака. «Дело важнее», — менторским тоном ответил я тогда ей.

Но Пак хотя бы никого не убивал…

Твою ж наперекосяк!

— Счастливого пути, товарищ Чон, — козырнув, вернул мне между тем документы офицер блокпоста.