Я прекрасно понимаю, насколько огромная работа предстоит Российской Империи, чтобы интегрировать новый народ. Турки ведь не забудут, чего лишились, и на примере Царьграда я понял, как много предстоит сделать, чтобы изменить менталитет такой огромной толпы.

Почти пятьдесят миллионов человек проживает в той части Турции, что отошла Москве по соглашению с Сирийским Королевством. Это невообразимо много, и чтобы не лопнуть, Российской Империи придется очень долго и тщательно пережевывать этот кусок. А ведь будут и стычки, и попытки свергнуть власть Романовых, восстановить старую аристократию…

Так что присутствие армии на новых территориях — необходимость, от которой никуда не деться. Одна только гармонизация законов, языка, культуры — это поколения, с каждым из которых придется работать очень плотно.

Слуга распахнул дверь и посторонился, пропуская меня внутрь.

— Его сиятельство Иван Владимирович Моров, князь Царьградский! — объявил он, стоило мне пересечь порог.

Варвара Викторовна с готовностью подскочила со своего стула. Нужно заметить, была она не одна, рядом потягивала чай Варвара Константиновна Легостаева. А вот третий участник был мне вроде бы знаком, но я совершенно не помнил откуда.

— Иван Владимирович! — с искренней радостью в голосе воскликнула будущая императрица. — С возвращением! Я так счастлива видеть вас, вы себе просто не представляете.

— Ваше императорское высочество, мне воистину крайне приятно слышать от вас такие слова, — чуть склонив голову, проговорил я.

— Бросьте, Иван Владимирович, я же разрешила вам обращаться ко мне без титулов, — отмахнулась Варвара Викторовна. — Позвольте представить вам Олега Михайловича Ростова, достойного дворянина, героя обороны Севастополя и моего будущего жениха.

Я перевел взгляд на молодого человека, который с каждым новым словом наследницы престола деревенел все больше. То ли для него статус будущего жениха был новостью, то ли он просто смущался от моего присутствия.

— Рад нашему знакомству, Олег Михайлович, — проговорил я, и меня тут же осенило: — Это ведь вы держали щит над гражданскими, когда шел обстрел берега?

Ростов поднялся на ноги с запозданием. Очевидно, парень совершенно не привык к поведению своей невесты. Иначе он бы действовал куда увереннее.

— Да, это я, ваше сиятельство, — подтвердил он. — В тот день вы спасли мне жизнь. Мне и еще очень многим людям. Признаюсь, я не думал, что у меня выдастся случай лично выразить вам свою благодарность, но я готовил речь на этот случай, а сейчас растерялся, и все слова вылетели из головы. Простите, и еще раз спасибо за то, что вы не прошли мимо попавших в беду людей.

Он глубоко поклонился мне — куда глубже, чем того требовал этикет.

— В тот момент я был дворянином, Олег Михайлович, — заговорил я, делая шаг ближе к собеседнику. — Каким бы благородным человеком я был, если бы не помог всем, чем мог? Но если и нужно кого-то благодарить в этой комнате, так это вас. Именно ваш героический поступок заставил меня сделать то, что я сделал. Ваше самопожертвование позволило мне принять решение, о котором я не жалею.

— И сегодня, благодаря вам двоим, Турции не существует, — вставила Легостаева. — Здравствуйте, Иван Владимирович. Рада видеть вас живым и здоровым.

Я улыбнулся в ответ.

— И я счастлив вас лицезреть, Варвара Константиновна.

За прошедшее время она заметно округлилась в характерных местах. Даже ноток табака, которые всегда и всюду сопровождали дворянку, не осталось. А значит, она действительно заботится о своем ребенке. Это радовало, потому как в начале нашего знакомства Легостаева походила на человека, который готов на все, лишь бы забраться повыше по карьерной лестнице.

— Присаживайтесь, Иван Владимирович, мы как раз сели пить чай, — предложила мне наследница престола.

Я едва удержался от того, чтобы не скривиться.

— Прошу меня простить, Варвара Викторовна, — обратился я к ней, чуть наклонив голову. — Но я только что вернулся из Англии и, честно признаться, на чай смотреть не могу. Могу я попросить организовать мне кофе или хотя бы кваса?

Легостаева улыбнулась краешком рта, вернувшийся на свое место Ростов переводил взгляд с одного участника беседы на другого. А вот будущая императрица важно кивнула.

— Ну, разумеется, Иван Владимирович! Разве могу я отказать супругу своей подруги в такой малости? — произнесла она и тут же зазвенела колокольчиком, призывая прислугу.

Пока мне готовили напиток, я послушал последние сплетни столицы. Говорила в основном наследница престола, изредка вставляла комментарии Легостаева. Ростов предпочитал молчать и явно чувствовал себя чужим за этим столом. Впрочем, неудивительно.

— Так, значит, вас можно поздравить, Олег Михайлович? — сделав глоток кофе, спросил я. — Стать супругом императрицы — это заслуживает уважения.

Но Ростов лишь покачал головой.

— Если честно, Иван Владимирович, я еще не сделал предложения, — признал он. — Я, безусловно, как и любой мужчина в нашей стране, неимоверно рад, что ее императорское высочество выбрала меня в качестве претендента на свою руку, но пока что все происходит слишком быстро. И я не до конца понимаю, как так получилось.

Я улыбнулся.

— Не переживайте, Олег Михайлович, это пройдет. Как человек женатый, могу вас заверить, ничего в этом страшного нет. Единственное, о чем вам действительно стоит беспокоиться, так это о том, сможете ли вы отдать всего себя ради государства.

Он вскинул бровь, а я пояснил:

— Варвара Викторовна замечательная девушка, но она — будущая правительница, — покачав чашкой в воздухе, проговорил я. — И ей понадобится рядом человек, который всегда будет ей верен, что бы вокруг ни происходило. Я уверен, что раз вас допустили сюда, вы прошли все возможные проверки и сочтены подходящим супругом. Но одно дело — личное дело, бумажка, в которой нет человека. И совсем другой разговор — жизнь, отданная ради служения высшим интересам государства. Как императрице, Варваре Викторовне придется принимать очень много решений, которые вряд ли вызовут одобрение у простых людей. Иногда правителю необходимо выбрать из двух зол наименьшее. Сможете ли вы смотреть на нее таким же счастливым взглядом, зная, что сегодня она подписала смертный приговор тысяче человек, участвовавших в бунте?

Ростов сглотнул и бросил взгляд на свою предполагаемую невесту.

— Вы сейчас серьезны, Иван Владимирович, — констатировал он.

Я повернулся к нему всем корпусом и снял сумку с плеча. Теперь она проявилась на столе, и я расстегнул молнию. Краем глаза в магическом взоре я заметил, как напряглись гвардейцы, которые только что никакой сумки не видели.

— Вот что такое власть, Олег Михайлович, — проговорил я. — Загляните внутрь.

Он сделал, как я сказал, и поднял на меня взгляд.

— Полагаю, мне не следовало этого видеть.

— Вы правы, пока что у вас есть выбор, — подтвердил я, вновь убирая сумку и делая ее невидимой. — Вы награждены самим императором, молоды, одарены. Вы можете составить прекрасную партию для любой дворянки. Но если вы решитесь связать свою жизнь с Варварой Викторовной Романовой, у вас не будет права отвернуться. Не будет права сказать, что не поддерживаете ее. Не сможете не смотреть.

Он кивнул, не сводя с меня взгляда, а я закончил мысль:

— Потому что, если вы окажетесь тем, кто хочет отвернуться от нашей императрицы, знайте, ничто и никто не остановит род Моровых от того, чтобы в следующий раз в этой сумке оказалась ваша голова. Российской Империи нужна крепкая семья на престоле, но власть — это такая штука, которая пачкает всех, кто оказывается слишком близко.

— Я не думал об этом, — облизнув пересохшие от волнения губы, проговорил Ростов.

— А именно об этом и следует думать в первую очередь, — ответил я.

Было заметно, что Варваре Викторовне очень нравится наш короткий диалог. Она едва не светилась от счастья, но я не пугал собеседника, всего лишь предупреждал его о последствиях принятых решений.