Я с улыбкой кивнул.

— Моя невеста должна соответствовать, но и ее род — тоже, Венедикт Кириллович, — не сводя с собеседника взгляда, кивнул я. — Выкуп платить приходится всем, а как вы понимаете, в моем случае он должен быть особенным. Положение обязывает. Так что я либо отдам им часть своей доли, либо внесу дополнительные средства, которые станут их стартовым капиталом в нашей компании.

Глава род Солнцевых подобрался, как перед броском, после чего открыл ящик стола и, вытащив стопку документов, проговорил:

— Что же, Иван Владимирович, тогда давайте вместе посмотрим, как нам будет выгоднее провернуть это дельце. Наживаться на вас и вашей невесте я, разумеется, не стану, однако для остальных участников все должно выглядеть законно и правильно.

— Согласен, — кивнул я. — А заодно предлагаю прикинуть, кого мы действительно можем допустить к нам. И не забудьте потом с них взятку взять за то, что вы, Венедикт Кириллович, добились у меня на это разрешения.

Он вскинул брови.

— Обижаете, Иван Владимирович, — заявил он. — Все заплатят, даже не сомневайтесь. Я в этом деле скоро целый век, и знаю, как нужно обдирать ближнего.

Особняк Солнцевых я покинул уже в сумерках. Но главное, что мы все же успели уладить все вопросы и распределить все предложенные благородным обществом средства.

А ведь все началось с моего желания открыть лавку артефактов. Теперь же нам требовалось арендовать целый промышленный квартал в столице, чтобы просто хватило места для всех производств. С потенциалом к расширению, разумеется, но и так прибыль, которую мы ожидали с Венедиктом Кирилловичем, обещала сделать нас чуточку богаче.

Доля же Мирославы Анатольевны теперь на общем фоне действительно не выглядела огромной. Хотя и оставалась значительной, разумеется.

Студенты вошли в мой кабинет и, замирая с удивлением на лицах, разглядывали мою изменившуюся внешность. До начала занятия еще оставалось немного времени, так что я спокойно перечитывал результаты прошедшего без меня промежуточного зачета. Принимал его Сергей Константинович Легостаев, так что тематика была соответствующей.

В контексте моих занятий студенты сдавали магу смерти теорию и практику защитных заклинаний от некромантии. И, надо признать, сумели меня удивить — кто-то приятно, с блеском сдав зачет, а некоторые тем, что завалили его просто позорно.

Наконец, раздалась трель звонка, и я поднялся из-за стола.

— Итак, всем добро пожаловать на наши занятия, — заговорил я, с помощью телекинеза выводя на доску самые популярные вопросы, на которых мои ученики завалились. — Посмотрел ваши результаты, которые оценивал Сергей Константинович, и, честно говоря, пребываю в некотором шоке. Так опростоволоситься!.. Думал, мне уже не придется возвращаться к материалу, и мы двинемся дальше по темам, но, видимо, поторопился. Что ж, начнем по списку. Домогаров.

Молодой человек поднялся из-за стола.

— Иван Владимирович? — высказал он всеобщее удивление. — Это правда вы?

— А кто же еще, Вячеслав Никитич? — усмехнулся я. — Моя внешность — не тот вопрос, который я буду с вами обсуждать. Даже не надейтесь. Отвечайте: почему для построения защитной печати от заклинания черной плети вы решили, что можно использовать модификацию щита праха?

Парень замялся, услышав смешок с дальней парты. Но мне достаточно было бросить строгий взгляд в ту сторону, чтобы любые звуки в кабинете исчезли.

— Итак, Вячеслав Никитич, я жду объяснений, — потребовал я.

— Щит праха нейтрализует любые эффекты, направленные на него, — не слишком громко и совсем не уверенно пояснил студент. — Черная плеть должна рассеяться при попадании по щиту.

— Что за чушь? — не удержался я. — Вы, Вячеслав Никитич, похоже, вместо того, чтобы слушать мои лекции, все свое внимание уделяли декольте сидящей справа от вас Ломтиковой.

Названная девушка, всегда старающаяся подчеркнуть свои верхние достоинства глубоким вырезом, зарделась. Ее рука машинально постаралась прикрыть грудь, но удалось это с трудом.

— Щит праха не может рассеять черную плеть, — тяжело вздохнув, произнес я. — Он вообще ничего не рассеивает. Потому что его предназначение — принять на себя удар. Это не стихийная стена, а подвижное заклинание, которое находится постоянно в движении, и к тому же совершенно бесполезное против магии смерти. Садитесь, Домогаров, вы меня разочаровали.

Вячеслав Никитич с расстроенным видом опустился на свое место, а я вновь бросил взгляд на задние парты.

— Кто там у нас смеялся? Ольгин? Вставайте, к вам у меня будет особый вопрос, — не терпящим возражений тоном велел я.

Здоровый парень, ничуть не уступающий гвардейцам по габаритам, тяжело поднялся на ноги.

— Да, Иван Владимирович, — густым басом произнес студент.

Я же взял в руки лист с его теоретическими ответами.

— В своей работе вы указали, что радиус действия костяного копья составляет двести метров, — сверившись с работой, озвучил я. — С каких это пор?

Пожалуй, таким суровым они меня еще ни разу не видели. Впрочем, я нисколько не собирался сглаживать углы. Настолько халатное отношение меня раздражало. Ведь я старался давать знания по максимуму, разжевывая все в таких деталях, чтобы даже самый глупый понял, что к чему.

— Но дальше эффективность падает, — попытался оправдаться Ольгин.

— Хорошо, группа, идемте на полигон, — кивнул я. — Посмотрим на практике, как она падает. За мной.

На то, чтобы добраться до тренировочной площадки, ушло не больше десяти минут. Наконец, встав у края полигона, я жестом велел здоровяку встать рядом со мной.

— Запускайте ваше костяное копье.

Ольгин взглянул на меня с опаской, но все же вытянул ладонь в сторону. Неуверенно складывающаяся печать грозила вот-вот сорваться, но Ольгин все же справился. Костяное копье, материализовавшись в воздухе, со свистом улетело к мишеням.

Естественно, снаряд достиг цели и клюнул в яблочко уже на излете. Однако мишень покачнулась. Ольгин посмотрел на меня с вопросом во взгляде, остальные студенты ждали продолжения.

— От места, где мы стоим, до мишеней сейчас почти триста метров, — заговорил я. — И если бы вместо мишени находился человек, не прикрытый защитой, его бы снесло к чертям. А вы, Кирилл Константинович, даже не удосужились определить расстояние, на которое швыряете костяное копье. Теперь объясните мне, какого результата вы ждете от этой печати, раз вот такая ее эффективность вас не устраивает?

Здоровяк пожал плечами и потер кончик носа. Он и сам прекрасно все понимал, так что спорить и не подумал.

— Вам всем следует подумать о том, что вы делаете на моих занятиях, — произнес я, небрежным жестом создавая собственное костяное копье. — Потому что, судя по тому, что я увидел, многим из вас мой предмет не нужен. Вы относитесь к нему наплевательски, и это при том, что за вас заплатило государство. Может быть, вы невнимательно читали договор, но если я вас исключу, вы будете обязаны возместить все затраты государственной казны на ваше обучение.

Я взял копье за самую пятку, после чего крутанулся с ним вокруг собственной оси и швырнул снаряд со всей доступной мне силой. Копье промчалось до противоположного конца полигона и разнесло мишень вдребезги, а после воткнулось в бетонную перегородку, находящуюся за ней.

Пораженные студенты смотрели на это во все глаза, словно не веря, что такое возможно.

Я же отряхнул руки от несуществующей пыли.

— Магия — для тех, кто умеет пользоваться головой, — заявил я. — Если вы не готовы применять ее с умом, вам следует покинуть нашу академию, пока не поздно. На ваше место государь обязательно найдет тех, кто будет изучать наши предметы со всем желанием познать новое. Сегодня я сделал вам замечание, господа студенты, но это последний раз, когда я проявил снисхождение. Если вы не сдадите следующий зачет — я лично буду настаивать на вашем исключении. Всем понятно?

Да уж, кто бы знал, что из всех моих проблем в этом мире именно студенты станут злом, которое сможет меня взбесить. Впрочем, если они не проникнутся озвученными перспективами, от них все равно нужно избавляться.