— Окунева — домой, пусть отдохнет пару деньков. Я договорился, немцы должны сами все сделать — так «Косарю» и передай, Анатолий Никодимович, — велел император. — И вот еще что, Герасимов, мне тут птичка напела, Моров с твоей дочкой хорошо общается? Благословляю.

Особняк дворянского рода Моровых. Иван Владимирович Моров.

— У вас неплохая лаборатория, — произнесла Синьхуа, закончив осматривать мой подвал, оборудованный под мастерскую. — Хотя, конечно, я бы кое-что добавила, но это уже наша специфика.

Я кивнул, опускаясь на стул. Принцесса китайской провинции же прошлась вдоль полок с ингредиентами, внимательно их оценивая. Разумеется, у семьи Су наверняка имеются целые склады, заваленные ресурсами. Но мне-то многого и не требуется, я все же продаю свои рецепты другим, а сам работаю с уникальными случаями. Либо же накладываю чары, которые и вовсе ничего не требуют, кроме времени и знаний.

— Спасибо за столь лестную оценку, — произнес я.

Ее сопровождение ждало нас наверху — в моей мастерской просто нет столько места, чтобы еще и охрана протиснулась. Так что охрана удовлетворилась включенным через систему умного дома видео. В случае чего запись послужит доказательством моей невиновности. Камера только звук не пишет — я эту функцию предварительно отключил.

— Полагаю, вы уже обеспечили нам тайну общения? — уточнила Синьхуа.

— Подслушать нас однозначно не смогут, — кивнул я, опуская руки на бедра. — О чем вы хотите поговорить?

Она несколько секунд раздумывала, насколько откровенно может со мной общаться. Но наконец, приняв решение, улыбнулась.

— Я буду полагаться на вашу порядочность, Иван Владимирович, — произнесла Синьхуа. — Я знаю о ваших чарах исцеления. И мне нужно, чтобы вы наложили их на меня.

Я приподнял бровь.

— Я не вижу у вас болезней, госпожа Су.

— Я бесплодна, — выпалила она и тут же отвернулась, чтобы я не видел ее лица. — Об этом знают во дворце, и положение моего отца из-за этого пошатнулось.

— Я могу применить диагностические чары? — уточнил я.

— Да, прошу вас.

Печать вспыхнула под моими пальцами, магический зеленый свет окутал фигуру девушки, а в моем мозгу сложилась картинка.

Болезни действительно не было. Теперь, во всяком случае. Однако под национальной одеждой скрывались шрамы после удаления яичников. Неудивительно, что принцесса выглядит здоровой — китайцы отлично разбираются в таких вопросах и умеют справляться с проблемами.

— Ваши лекари не могут восстановить вам яичники? — уточнил я. — Или есть иная причина, по которой нужно использовать именно зарубежного чародея?

— Они не станут, Иван Владимирович, — закусив губу, произнесла Синьхуа. — Это было сделано по приказу императора. Мне было семь лет, когда за преступление отца наш правитель так покарал его. Через дочь. Любой подданный Поднебесной, осмелившийся исцелить меня, познает на себе гнев нашего императора.

— А меня он трогать не станет, — кивнул я. — Я не в его власти.

— Вы — русский, Иван Владимирович, — подтвердила Синьхуа. — К тому же мои люди уже установили, насколько вы важны для Российской Империи, а значит, ваш государь не станет вас выдавать, как бы наш император ни просил и ни настаивал.

Я вздохнул, обдумывая ситуацию. По-хорошему надо было бы посоветоваться с кем-то: влезать в интриги китайского дворца, или отказаться. Но раскрывать тайну доверившейся мне девушки я не могу.

— Хорошо, но вы же понимаете, что если я исцелю вас, ничто не помешает вашему императору повторить операцию? — уточнил я.

Синьхуа в ответ посмотрела на меня и вздохнула.

— А это уже будет не важно, Иван Владимирович, — произнесла она с легкой улыбкой на губах. — Видите ли, я уже не вернусь в Поднебесную. После посольства в Москве я отправляюсь сразу к своему будущему мужу. А так как при замужестве я официально перейду из одного рода в другой, то и проблем уже никому не создам. Но если семья моего супруга узнает о моей травме… Мой отец лишится последней надежды.

Я хмыкнул, догадываясь о том, что и замужество устроено не столько императорским дворцом, сколько самим наместником провинции Хэйлунцзян. И выходит, что мужчина, о котором я не имею ни малейшего представления, решил довериться мне — русскому дворянину, которого он в глаза не видел. Что это, как не репутация, ради которой я так старался произвести впечатление на высший свет Российской Империи?

— Я могу полностью исцелить вас, госпожа Су. Сможете жить так, будто никакой операции никогда и не было, — произнес я. — Честно говоря, вы могли бы посетить любую государственную больницу в Москве, чтобы получить такое исцеление. Вы ведь знаете о моих обелисках?

Она кивнула, но на ее губах возникла усмешка.

— Представьте, какой был бы скандал, Иван Владимирович, — заговорила она, качая головой, — если бы мне вдруг понадобилась помощь русских врачей. Это было бы равносильно признанию, что в Поднебесной не нашлось своего специалиста, который может оказать услуги дочери наместника. Такой позор мне уж точно не простят. И не только мне.

Я кивнул.

— Что ж, тогда предлагаю приступить, — предложил я.

— И вы даже не скажете, чего хотите взамен? — неподдельно улыбнулась Синьхуа.

— Если бы я отказывал в помощи тем, кто не может получить ее сам, — развел руками я, — вы никогда бы не узнали обо мне, госпожа Су. А теперь замрите, я наложу на вас печать.

И, поднявшись со стула, я щелкнул пальцами. Зеленое пламя вспыхнуло, в одно мгновение окутывая фигуру девушки, стоящую рядом со мной. Печать горела в воздухе, постепенно пожирая мои силы, ведь в этот раз я не опирался на ритуал. Но магии у меня уже давно достаточно, чтобы проводить такие исцеления по несколько раз в день, да и кое-какие запасы в артефактах имеются на крайний случай.

Времени, чтобы откладывать лечение, у меня не было, да и второй визит вряд ли одобрили бы в посольстве. Одно дело — разок навестить знакомого коллегу, и другое — проводить в его доме несколько дней. Тем более в свете поездки к будущему мужу.

Огонь начал оседать через пару секунд, и я почти физически услышал, как забеспокоились люди в особняке, когда я применил на их госпоже зрелищную магию. Охрана, конечно, не даст им ворваться в подвал, но на месте посольских я бы очень напрягся — они же понятия не имеют, о чем мы говорили.

Эта мысль заставила меня подумать о том, что лечение было необходимо замаскировать под косметическую процедуру. Взмахнув рукой, я заставил организм Синьхуа немного измениться. Чуть крупнее грудь, самую капельку более упругая кожа на ягодицах. Ничего такого, чего нельзя наработать физическим трудом, но то, что бросится сопровождающим в глаза и даст им ответ на вопрос, что мы тут делали наедине.

— Ах! — услышал я восклицание девушки, прежде чем сияние магии окончательно улеглось.

Ее наряд стал заметно маловат, и если в первое мгновение Синьхуа была готова возмутиться, то затем рванула к установленному в углу зеркалу и, повертевшись перед ним, рассмеялась.

— Вы гений, Иван Владимирович! — продолжая разглядывать отражение, воскликнула она. — Я даже не подумала о таком применении. Скажите честно, как долго продлится эффект?

Я пожал плечами и стал отряхивать руки, демонстрируя, что чары дались мне нелегко. К чему окружающим знать, что мне никаких жестов для наложения печатей не требуется?

— Пока что еще ни одна из моих клиенток не жаловалась, — ответил я. — Ведите здоровый образ жизни, и все останется так, как есть сейчас. А так, думаю, через год, когда ваш организм обновится достаточно естественным путем, все косметические изменения уйдут.

Она снова улыбнулась.

— Через год любые изменения в моем теле можно будет списать на беременность и роды. Вы меня просто спасли, Иван Владимирович, — произнесла она. — И хотя вы не назвали мне, чего хотите взамен, у меня есть для вас подарок, который точно придется вам по душе. Я привезла с собой копию архива правящего рода Поднебесной, Иван Владимирович. Все алхимические рецепты, артефактные зачарования, чары всех школ — все, что знает императорская семья Поднебесной.