— Огонь Авичи… — голос генерала Ань, едва слышимый сквозь треск пламени на чужой ладони, заставил Сюэ Цзяна болезненно содрогнуться.

Это пламя оставило на нём сразу две позорных метки: на руке и подбородке. Такие раны никогда не заживают полностью. Он едва не заскрежетал зубами от гнева. Демоница должна умереть!

— Чего ты хочешь от нас? — спросил вместо него генерал Ань.

— Убирайтесь отсюда, — с усмешкой ответила дева, перебросив огонь с ладони на ладонь. — Пусть лисицы войдут в город смертных.

Сюэ Цзян едва не задохнулся от полыхающего внутри гнева. Что она о себе думает! Разве асуры пощадят её после такой наглости?

— Боюсь, ты больше не увидишь рассвета! — сердито произнёс он.

Генерал Ань успокаивающе коснулся его плеча и обратился к наглой деве:

— Разве духам позволено вредить смертным? Асюло защищают город и это воля небес. Всякий противоречащий небесам погибнет.

— Отступайте, — посоветовала дева, не обращая никакого внимания на угрозу быть убитой, — иначе я сожгу этих воинов прямо на ваших глазах.

Сюэ Цзян на мгновение прикрыл веки. Всё, что он знал — демоны не должны войти в Дицю. Таков приказ Бога войны. Если позволить им вредить смертным, кем в глазах остальных небожителей станут асуры?

Однажды Бог войны уже спрашивал, как он поступит, если кто-то из Асюло окажется в плену и враг будет использовать пленников вместо щита. Неужели сегодняшний вечер давно предопределён судьбой? От осознания этого его лоб и спина покрылись холодным потом.

— Победы генерала — смерти его солдат… — выдохнул Сюэ Цзян, открывая глаза.

Он видел, с каким удивлением на него посмотрел генерал Ань, но все равно подал знак — повинуясь взмаху руки, в небе распустился диковинный цветок, напоминающий праздничный фейерверк.

Магическая формация за его спиной рассыпалась, обратившись в атакующие копья. Асуры больше не пытались сдерживать низших демонов, они шли вперёд, чтобы уничтожить каждого, выступившего против жителей Дицю.

А перед городским воротами вспыхнуло сразу несколько факелов, созданных из живой плоти. В адском пламени Авичи горели асуры. Сюэ Цзян слышал их крики, от которых в духовных меридианах ци обращалась вспять.

Не сговариваясь с генералом Ань, они одновременно ринулись вперёд, пронзив мечами грудь бесстыдной девы, посмевшей встать на пути небесного клана Асюло. Чужое тело сначала пошло рябью, как затронутый бурей тихий пруд, а затем распалось на сотни искр и погасло одновременно с живыми факелами.

От пламени Авичи нет спасения, как и от асурских мечей, отлитых из небесной ци. Будь ты небожителем, демоном или духом, ты обязательно пройдёшь через истинную смерть, встретив это на своём пути.

Но от осознания такой правды Сюэ Цзяну не становилось легче. Отмщение походило на яд Гу, насильно залитый в рот и до отказа заполнивший собой всё: желудок, легкие, горло. Его дух плавился внутри бессмертного тела, не находя себе оправдания.

Он беспомощно рухнул на колени, положил меч на траву и отбил только что умершим собратьям по клану земной покой.

Из-за его решения на поле боя славные воины Асюло погибли в жестоких муках. Но город Дицю был спасён. Мудрые не солгали! Победы генерала — всегда смерти его солдат.

Здесь воздух

Неподвижен и тяжел,

И травы здесь

От крови лиловаты.

(Ли Бо)

Битва бессмертных мало, чем похожа на сражение между людьми. Если бы припозднившийся человек сейчас подошёл к воротам Дицю, он бы испугался.

В чистом поле под светом редких, ещё несмелых звёзд, разноцветными всполохами плясали духовные мечи, больше напоминающие молнии, чем привычное смертным оружие. А над притоптанными травами клубился чёрный дым, смешанный с белёсым паром, так похожим на обычный туман, что хотелось побыстрее добраться домой, чтобы не заблудиться. И повсюду мелькали тени. Стремительные, почти неуловимые глазом. Так не умеют двигаться обычные люди.

Но Хун Сянъюня больше волновало другое — сражение распространялось по телу земли, словно зловонная язва. Этого не должно быть! Приблизившись, он отметил, что причиной тому не ошибки его командиров, а всё прибывающие низшие демоны.

Их тени стремились к центру.

— Интересно… — с недоброй ухмылкой произнёс он, призывая меч. — Кто такой смелый? Хочу взглянуть на противостоящего клану Асюло!

Отточенный до звёздного блеска клинок послушно лёг в ладонь, холодя кожу витой рукоятью. Хун Сянъюнь прикоснулся к рубину, вплетённому в узор. Камень казался тёплым. Здесь должен находиться дух меча, но пока его любимое оружие спало.

Пора напоить Цуймин-цзян кровью! Хотя изящная гравировка «сяи чжи ши» — благородный муж, нанесённая вдоль кромки, и говорила о высоком статусе хозяина, этот меч когда-то назывался Демоническим. Клинок любил свободу и вражескую кровь. И он даст ему желаемое.

Коротко замахнувшись, Хун Сянъюнь отправил меч в вольный полёт, добавив ещё одну молнию к уже блистающим над полем боя. А сам медленно двинулся к воротам, туда, где виднелась знакомая фигура Сюэ Цзяна.

Вместе с его молодым помощником низшим демонам противостоял и генерал Ань. Завидев тестя, Бог войны ощутил волнение — неужели тот оставил Ань Син без присмотра?

Впрочем, совсем скоро ему стало не до тяжёлых мыслей и подозрений. В долину перед Дицю хлынул целый поток атакующих демонов, словно кто-то выплеснул в мир смертных огромное ведро с помоями — от клацающих звериных зубов, неестественно горящих во тьме глаз и мерзкого завывания становилось не по себе.

Хун Сянъюнь приказал мечу вернуться, предпочитая контролировать клинок не только мыслью, но и глазами. Низшие демоны не могут убить высшего небожителя, но вот искусать — вполне. Он ещё помнил о рубце, уродующем кисть. Тот след, оставшийся от зубов девятихвостого лиса, совсем не радовал. Демонический яд не самая приятная вещь в Трёх мирах. Больше он к себе никого не подпустит!

***

Ань Син беспомощно наблюдала за сражением у ворот Дицю. Неужели она из-за приказа супруга останется всего лишь зрителем?

От тихого ручья в мире смертных бой не выглядел опасным и потому ей захотелось вмешаться, наверное, больше, чем когда-либо за долгую жизнь. Но стоило сделать шаг вперёд, как дорогу заступил один из воинов, ранее сопровождавших отца:

— Небожительница Ань, мы должны беречь тебя.

Она взглянула на асура с раздражением хозяйки, узревшей в кладовой толстую крысу — прихлопнуть боязно и терпеть это досадное недоразумение больше не охота. Но духовных способностей, чтобы смести со своего пути тренированного воина… целых четырёх воинов, у неё сейчас нет. Из былого арсенала высшей небожительницы осталась только сила убеждения.

— Послушай, разве я не позволяю охранять себя? — с улыбкой поинтересовалась Ань Син. — Какая разница, где делать это: у ручейка или же на несколько чжанов восточнее? Там одни низкоуровневые демоны! Чего бояться?

Асур бросил взгляд за спину. Ему явно не терпелось хорошенько размяться, но чужой приказ удерживал на месте, словно путы молодого коня, вызывая вполне объяснимую досаду.

— Есть ли смысл оставаться здесь? — тоном прожжённого искусителя продолжила Ань Син. — Вся слава достанется другим воинам. — Она вздохнула и покачала головой. — Жаль… Очень жаль… Какая бесполезная трата времени и талантов!

Её охранники переглянулись с самым мрачным видом, но ничего не ответили. Мужчины во всех мирах одинаковы. Их гордость не знает границ. Какой уважающий себя воин откажется прославиться?

— Можно и на поле боя быть со мною рядом, — бросила она в напряжённую тишину. — И заодно девятихвостым указать на их место…

Ань Син призвала Губитель и ласково коснулась пальцем полупрозрачного клинка, подтаивающего небесной синевой. Асуры посмотрели на неё с таким видом, словно были путниками, не видевшими мяса целых три дня.