Намёк был довольно очевидным.

Герон не знал, действительно ли существует боги; в этом отношении он был намного большим скептиком, нежели прочие представители его народа, которые истово почитали всемогущего кролика. И даже если они действительно были, вполне может быть, что они представляли собой просто могущественных воинов древности, которые обрели некую особенную силу — может быть даже с помощью технологий.

И тем не менее мораль имеет на войне огромное значение. Именно поэтому за некоторое время до планируемой даты начала вторжения, Герон стал заниматься пропагандой. Неожиданное вмешательство Божественной фигуры с одной стороны сильно помогло ему в этом деле, ибо теперь орки были уверены, что исполняют миссию самого Бессмертного императора, а с другой все они хотели именно на «юг».

Даже если это была ловушка, Герон едва ли мог позволить себе идти против народного желания.

Некоторое время он подумывал разделить свои силы, чтобы один отряд расправился с людьми, а другой направился в южные земли, но делать это было опасно. Подобная военная компания требует предельного сосредоточения усилий. Поэтому у него не оставалось выбора, кроме как воспользоваться неожиданным порывом ветра и направить своё судно, свою армию, в решительный бой.

Возможно оно и к лучшему.

Может у Бессмертного императора была причина, почему он хотел в первую очередь подчинить именно зверолюдов.

По крайней мере Герон старательно пытался убедить себя в этом, пока занимался планированием военной компании.

Его взгляд снова обратился на карту.

Сперва им следовало действовать постепенно. Между различными южными кланами и так велись постоянные войны. Никто из них не заметит, если появится новая сила, которая станет постепенно отгрызать себе территории. Особенно если орки не будут раскрывать истинные масштабы своей трёхсоттысячной армии.

Разумеется, в один момент их всё равно обнаружат, — тогда им нужно будет переменить свою тактику, нанести решительный удар и разгромить противника, прежде чем последний успеет собраться в коалицию.

Если всё пойдёт по плану, на завоевание наиболее населённых территорий кроликов и зверолюдов им потребуется примерно пять или шесть лет.

…Если всё пойдёт по плану.

Александр ожидал, что военная компания Герона будет представлять собой ужасающую и драматичную бурю, которая пронесётся по всему континенту, и про которую много веков спустя напишут ни один роман или военную хронику наподобие Троецарствия…

На самом же деле, по крайней мере на первых порах, всё было несколько иначе.

Первое время Герон отправлял небольшие отряды, которые быстро изничтожали небольшие племена зверолюдов — те, в большинстве своём, держались представителей своей расы, пернатые с пернатыми и так далее, — и делали их своими данниками. Все стычки были локальными. В них редко участвовало больше тысячи воинов с одной и другой стороны. Сами по себе земли, за которые воевал Гурен, тоже не представляли особенную ценность. На некоторых из них встречались рудники или прочие ценные ресурсы, но в большинстве своём это были пустыни, по которым были разбросаны глиняные лачуги. Некоторые звери и вовсе проживали в песчаных норах. Оркам не только было нечего разорять — им приходилось тратить собственные ресурсы, чтобы привести завоёванные народы в божеский вид, дабы те не умирали с голоду.

Казалось бы, всё это говорило о том, что военная компания была ошибкой, но Герон считал иначе. Он понимал, что происходящее было не более чем подготовительным этапом. Ему нужно было захватить территории, с которых можно будет начать вторжение в самые населённые и развитые земли зверолюдов. А для этого требовалось потратить некоторое время на периферии.

К тому же таким образом он тренировал своих воинов. Орки должны были привыкнуть воевать в пустыне; иначе у них, у Него, будут большие проблемы, когда придёт время встретить действительно опасного противника, который будет знать как использовать местность.

Единственная проблема была в том, что сами орки не испытывали особенного удовольствия от всего происходящего. Даже когда им не приходилось маршировать через вязкие дюны или воевать против монстров, затаившихся в песках, они только и делали, что сидели посреди каменной глыбы в лучах палящего солнца. Мораль стремительно опускалась. Первичный пыл, который получилось распалить благодаря пропаганде и таинственному Божественному вмешательству, постепенно сходил на нет; на месте зарева проглядывалось пепелище.

Более того, однажды шпионы сообщили Герону, что среди солдат распространяются слухи, якобы это он приказал в своё время вырезать надпись «Юг» — опять же, с целью поднятия морали. Юный орк честно не знал, плакать ему или смеяться, когда впервые услышал эту теорию.

Разумеется, он мог принять драконовские меры и потребовать соблюдение железной дисциплины, но Герон не хотел этого делать, пока у него совсем не будет выбора.

Тем паче, что вскоре ситуации таинственным образом разрешилась сама по себе… пускай и не самым благоприятным образом.

Захватив очередное племя, небольшой отряд разместился в его пределах на ночлег, ибо заметил, что собирается песчаная буря. Когда же наступило утро, орки вылезли из своих нор и с огромным удивлением обнаружили статую Бессмертного императора, которая возвышалась среди глиняных лачужек. Ещё вчера её не было. Неужели её принесли посреди ночи? Невозможно. Нужно быть абсолютным безумцем, чтобы тащить такую махину в темноте во время бури.

Более того, когда орки рассмотрели статую, они увидели, что последняя была сделана из песка. Тогда у них появилось поистине безумное предположение. А что если она появись… сама по себе? Что если её образовали ветер и песчаная буря? Но ведь это невозможно… если только на то не было Божественной воли.

Отряд поспешил вернуться с этим известием на главную базу; ну а там их встретила ещё более удивительная новость. Оказывается, не только они нашли такую статую. Прочие экспедиции, которые заседали в других, уже захваченных регионах тоже в один момент обнаружили монументы Бессмертному императору.

После этого орки забыли про свои тревоги и своё уныние; облик Божества аки ясное солнце разогнал мрак, который окутывал их души. Снова, с песней и молитвой на устах они стали маршировать на вражеские земли.

Более того, с этого момента у них появилась традиция. Захватывая очередное племя, они в первую очередь сами строили статую, а затем заставляли своих новых данников приносить молитвы последней.

Это была проблема.

И большая.

Герону было известно, что многие местные народы имели собственную веру. Они поклонялись таинственной «Небесной и Земной Царице Неизменных Перемен». Юный орк старался не трогать последнюю и не запрещать посвященные ей ритуалы и молитвы. Он понимал, что это было чревато. Ведь религия была одним из немногих факторов, которые, теоретически, могли объединить разрозненные племена противника в единый союз.

Одно дело, когда таинственные зеленокожие вторженцы захватили соседа, которого ты и так не любишь, и совсем другое, если при этом они оскорбили и втоптали в грязь твоё божество.

И в то же время Герон ничего не мог с этим поделать. Религиозное рвение набирало обороты. Орки, сами того не замечая, из простых захватчиков превратились в крестоносцев, которые несли знамя Бессмертного императора. Их вера становилась всё сильнее, и вместе с тем они обращали в неё великое множество зверолюдов.

Влияние Бессмертного императора возрастало.

Вместе с тем таинственный храм посреди джунглей становился всё более материальным; над ним собирались чёрные тучи и белые облака. Время от времени в них мелькали молнии и гремел гром, который сотрясал сердца зверей на расстоянии многих сотен километров.

Веки спящего бога медленно приоткрывались…

На каждое действие есть противодействие. Вера в Бессмертного императора действительно становилась всё сильнее (данную тенденцию можно было проследить на одном из многочисленных графиков пластины), но вместе с тем сильнее становилась вера «Небесной и Земной Царицы Неизменных Перемен». Некоторые завоёванные зверолюды только с виду принимали Бессмертного императора, в то время как их сердца напротив стремились к Первозданной богине; другие бежали в более населённые земли и гласили всем и каждому, что близится смертоносная орда, и что единственный способ одолеть последнюю — верить; всей душой верить в достопочтенную богиню.