— Эй, князь, вы что, опять в нирвану намылились? — забеспокоилась его неординарная сиделка. — Учтите, искусственного дыхания изо рта в рот вам от меня не дождаться.

— Нет, просто перевариваю доказательство того, что я дурак, — уныло откликнулся Эрик. — Виктор, поможете мне перебраться в кресло?

— Зачем? — не понял тот.

— Боюсь, кровать в дверь не пролезет, к тому же левитировать себя любимого куда удобнее сидя. — Князь ди Таэ окончательно привел себя в относительно вертикальное положение и оперся о спинку кровати. — И найдите какую-нибудь одежду, хотя бы халат. Потому что на мне, похоже, даже нижнего белья нет.

— Боитесь, что госпоже кардиналу не понравится ваше тело? — ехидно осведомился байкер, по-хозяйски роясь в шкафу. — Колготки и лифчик подойдут? — Он торжествующе помахал чем-то кружевным и тут же бросил тряпочки обратно на полку, узрев кислую улыбку чародея.

— Боюсь, оно ей уже не понравилось. — Эрик пощелкал кнопками электронного браслета, заменявшего ему мобильный телефон. — К тому же не могу ведь я заявиться домой в таком непрезентабельном виде.

— А как же госпожа кардинал? — растерялся Виктор.

— Э… думаю, сейчас не самый подходящий момент для общения с начальством. Плюс ко всему завтра возвращается Анна, от нее пришло сообщение.

— Извините, князь, но с одеждой, похоже, напряг. Разве что этот кремовый пеньюарчик в розах. — Виктор продемонстрировал извлеченную из шкафа одежку.

— Ну что ж, розы так розы, — обреченно вздохнул маг. — Надеюсь, госпожа кардинал не обидится.

Ночь. Темно. Больно. Очень больно. Вся спина — сплошное кровавое месиво. Вокруг разбросаны изрубленные тела. Крики, стоны, звуки затихающей драки. Люди в странной форме с алыми крестами… Их оружие не знает жалости. Здесь уже нет живых, остались только мертвые и умирающие.

Помощь… Помощь! Помощь? Они появились внезапно, их всего шестеро. Стремительные и беспощадные, словно черные призраки. Они — сама смерть. Они не унижаются до кровавой бойни, они действуют быстро. Ликвидаторы…

Два десятка людей в плащах с нашитыми на них алыми крестами только что без труда перебили защитников дома, превосходивших их количеством едва ли ни вдвое. Но сейчас они сами падают под ударами этих шестерых, как снопы соломы. Черные призраки действуют четко, слаженно, молниеносно. Вскоре все уже кончено…

— Вот сволочи, — зло произносит предводитель шестерки. — Даже стариков и женщин не пощадили!

— Брось, они сделали нашу работу. Нам поручили привести приговор в исполнение, но мы опоздали, оформляя официальное решение совета Высоких домов.

— Они устроили здесь бойню, — парировал главный. — Теперь нам придется заметать следы и подчищать чужую грязь.

— Эй, Анри, тут есть живой!

— Ребенок? — Черный капюшон свалился с головы лидера, бледно-золотые волосы тускло замерцали в лунном свете. — Кажется, это сын де Крайто. — Тот, кого назвали Анри, подхватил на руки израненное тело ребенка и укутал плащом.

— Он не выживет, кэп. Лучше добить.

— Не твоя забота, Эш. Я никогда не выбираю из двух зол.

— И что ты будешь с ним делать? Он же теперь изгой.

— Заткнись, Эш, — веско уронил Анри ди Таэ. — Живой, изгой — значит, так нужно!

— Эй, смотри, он пришел в сознание!..

Хьюго де Крайто проснулся в холодном поту. Тупо ныла давно зажившая спина, а точнее, тринадцать рваных шрамов, оставшихся на ней после турбоскримера. Этот кошмарный сон неотступно преследовал его с детства, с того самого момента, когда он пришел в себя в монастыре Святого Михаила в окрестностях Будапешта. Там ему рассказали о том, как всю семью уничтожили маги, и что его самого, чудом уцелевшего, подобрал какой-то странствующий священник и принес в монастырь. Тот же священник, по словам монахов, назвал им и его имя — Хьюго де Крайто.

Подрастая и взрослея, Хьюго не раз задавался вопросом: а правда ли тот человек, лицо которого он частенько видел во сне, был священником? Ухоженный, аристократичный, властный, без малейшего намека на христианское смирение. И тогда мятущуюся душу юноши терзали вполне обоснованные сомнения.

Он давно уже привык к мысли, что виновниками гибели его семьи стали маги, и научился ненавидеть их, даже не допуская мысли о каких-либо смягчающих обстоятельствах. Но в преследовавших его кошмарах убийцы почему-то всегда носили форму инквизиции…

Итак, размышляя о наболевшем, Хьюго де Крайто — мечник двадцати трех лет от роду, священник-пилигрим, сотрудник специального отдела Дипломатического корпуса при Всеблагой единой матери-церкви, возвращался домой в Будапешт после шестинедельного отсутствия. Сообщение Профессора о нападении инквизиции на отдел застало его в Братиславе и повергло в жесточайшее недоумение. Странно: ведь если рыцари Серого ордена и не являлись союзниками церковников-дипломатов, то во всяком случае никогда еще не выступали против них настолько открыто. Так что же на сей раз понадобилось его милости команданте Саграда от спецотдела? Если бы не это происшествие, Хьюго бы не стал торопиться и еще десять раз подумал о том, а нужно ли вообще возвращаться? Честно говоря, мечник злился и вдобавок ощущал себя так, будто получил открытый плевок в лицо. Он по-прежнему не желал смириться с появлением в отделе двух чародеев. Да еще Рид постоянно масло в огонь подливает, эта сволочь крылатая!..

В отношениях с отцом Ридом Хьюго никак не мог добиться чего-то определенного, а потому держался с ним на ножах с момента своего прихода в отдел. И дело тут не только в широко известной вспыльчивости молодого де Крайто… Нет, просто мечник откровенно презирал архонта. Презирал и ненавидел. Он даже не старался научиться спокойно принимать то, что этот… этот монстр, этот нелюдь позволяет себе носить крест. А еще больше Хьюго коробил тот факт, что некогда отец Рид состоял в Священной Страже и считался первым защитником церкви. А потом… О том, что конкретно произошло позже, Хьюго только догадывался, но этого вполне хватило для самых негативных предположений. Скорее всего Рида с треском вышибли из элитных войск. Во всяком случае мечник очень на это надеялся… И неважно, за что именно, и так понятно — за грехи и прочие богомерзкие пакости. Правда, позднее де Крайто узнал, что Священную Стражу просто расформировали по причине резкого сокращения ее рядов, но он все равно продолжал яро ненавидеть Рида, считая его крысой и предателем. Впрочем, после первой же физической стычки они оба по достоинству оценили силы друг друга, а посему вынужденно соблюдали вежливый нейтралитет, стараясь не переступать границу дозволенного… Хотя, что уж скрывать, последнее удавалось не всегда.

— Господин священник! — почтительно окликнули его на одной из улиц Братиславы.

Хьюго обернулся. Его нагоняли мальчишка лет восьми и ведомая им слепая старуха. Отец де Крайто сразу вспомнил, что уже сталкивался с ними несколько дней назад. Старуха чем-то заинтересовала патруль инквизиции, и Хьюго пришлось вмешаться. Он предъявил свой служебный жетон и поручился за беспомощную побирушку. В душе остался неприятный осадок: интересно, с каких это пор церковь охотится за бродячими бедняками?

— Я знаю, ты не любишь таких, как мы, — сбивчиво залепетала слепая, — но за всякое милосердное деяние полагается достойная плата.

Ее бельма повернулись в сторону мечника, казалось, заглядывая в глубь грудной клетки и насквозь прожигая сердце. Хьюго вздрогнул от нехорошего предчувствия.

«Спас на свою голову!» — загнанно промелькнуло в мозгу.

— Бог воздаст, — корректно произнес он вслух. Де Крайто уже догадался, что старуха владеет какими-то паранормальными способностями, чем-то схожими с магией, но это не входило в список запрещенных церковью свойств и отнюдь не оправдывало инквизицию — стариков нужно уважать.

— Я не верю в Бога, сынок, а поэтому отплачу как умею. Дай руку. Меня часто просят рассказать о будущем, — продолжила она. — Возможно, мои слова тебе пригодятся… — Слепая изучающе водила по ладони Хьюго сухим корявым пальцем. — Твой враг идет за тобой по пятам, — произнесла она, — он, как тень, вечно рядом. Грядет битва, в которой ты победишь и проиграешь, ты отречешься от того, что твое, но твоим еще не было… Сделай шаг вперед… шаг вперед…