Ну а дальше я поехал прямиком на «Тысячу мелочей». Там всё было по-прежнему. Поздоровался с пацанами, потрепался с Рыжим. Прошёлся по блошиному рынку туда-обратно, перекинулся парой слов со знакомыми торговцами, присмотрелся к людям. Успел за последние дни ритмом местной жизни проникнуться, ничего выбивающегося из него не заметил.

Подошёл Стёпа, пристроился сбоку, спросил:

— А что там за сходняк намечается, не в курсе?

— Первый раз слышу, — заявил я в ответ. — Ты откуда узнал?

— Гарик сказал, всех на «Восходе» собирают.

Мне как-то резко стало нехорошо. Слишком много всего произошло за последние дни, чтобы списать общий сбор на простое совпадение. А ну как кто-то Гуревича раньше меня нашёл? Но если даже и не в этом дело, мои планы сейчас могла поломать любая случайность. Пусть всех тех планов — одни намётки, да только если всё пойдёт наперекосяк, их уже точно ни во что более серьёзное развить не получится.

— А что Рыжий? — спросил я.

Стёпа только руками развёл.

Ну да — Зайцев теперь весь из себя деловой, к нему на хромой кобыле не подъедешь.

Ладно, сам поинтересуюсь.

Я двинулся к нашему навесу и спросил там у Зайцева:

— Сёма, а что за сходняк сегодня на «Восходе»?

Тот пожал плечами.

— Без понятия. Демид сказал к половине седьмого подваливать. Зачем — не сказал.

— Мне тоже?

— Ага.

С одной стороны испытал при этих словах облегчение, с другой — разозлился.

— Блин, ну и чего ты молчал? У меня дела на вечер!

— А какая разница? — удивился Рыжий. — Дела — не дела, всё равно ехать придётся.

Я матернулся и ушёл к палатке звукозаписи, принялся изучать названия выложенных за стеклом кассет. Настроение было ни к чёрту.

Ну сейчас-то что ещё стрястись могло? Засада!

На «Восход» поехали всей компанией прямо от «Тысячи мелочей»; даже Рыжий отказался от идеи поймать попутную тачку и заскочил в троллейбус восьмого маршрута вслед за остальными. У входа в спортивный комплекс уже начали собираться пацаны из секции, но я там не задержался, только поздоровался со всеми и прошёл внутрь. Первым делом заглянул в тренерскую и — удачно. Помимо Петровича там обнаружились лишь Николай и Демид, посторонних не было. Впрочем, моё появление тоже никого не порадовало.

— Короче, барыг мы почти всех обработали, со всякой мелочью проблем не возникло, им без разницы чью траву сбывать, лишь бы цену не задирали, а вот… — Бригадир обернулся на звук приоткрывшейся двери и замолчал.

— Чего тебе? — с раздражением спросил тренер. — Сейчас выйдем, подожди с остальными!

Я подавил колыхнувшееся внутри раздражение и сказал:

— Алексей Петрович, по Гуревичу информация появилась…

Думал вызвать этим заявлением интерес и просчитался. Тренер явственно заколебался, ладно хоть ещё разрешил:

— Излагай.

Я переступил через порог и прикрыл за собой дверь.

— У Гуревича в пятницу бухгалтера застрелили, он собирается из города на время уехать.

Петрович помрачнел пуще прежнего.

— Так сделай так, Серёжа, чтобы не уехал! Это твоя задача! Ты понял?!

— Я почему и зашёл: скорее всего он завтра со съемной квартиры съезжать будет, меня должны к переезду привлечь. Я позвоню и скажу, где вы его перехватить сможете.

«Ну а если вас всех там положит из автомата неизвестный — так это профессиональный риск, ничего не попишешь», — попутно подумал я, но не позволил отразиться на лице даже тени эмоций. Эмоции — после.

На самом деле мне было страшно. Пусть убивать доводилось и прежде, но впервые собирался не реагировать на события, а планировал устранение трёх человек. Сразу трёх! Да тут что угодно не так пойти может. А ну как кто-то из жертв уцелеет или меня впоследствии менты вычислят? Ещё б очко не играло!

Но какие варианты?

Петрович обдумал услышанное и без всякого энтузиазма произнёс:

— Видно будет. А сейчас — иди…

Возникло впечатление, что тренера занимают куда более серьёзные проблемы, и я мозолить ему глаза не стал, вышел за дверь. К привычному страху добавилась ещё и неуверенность. Что-то происходило и это самое «что-то» запросто могло порушить мне все планы…

Не особо успокоился, даже когда по домам отпустили всех молодых, позвав в раздевалку вместе со «старослужащими» одного только Степана. Слишком уж нервным показался Демид, да и разговор начал не он, а Петрович, который принимал участие в делах бригады только в самых исключительных случаях.

— Завтра в восемь у нас стрелка, — сообщил он и поднял руку, призывая загомонивших пацанов к молчанию. — Ничего серьёзного, просто какие-то бакланы на чужой кусок пирога пасть раззявили!

Как оказалось, отжать у бригады попытались крышевание малолетних проституток. Четверо хмырей затащили одну из девчонок в машину, вывезли на пустырь, где и пустили по кругу, под конец заявив, что платить она и её товарки теперь будут им. Ну а если нынешняя крыша имеет что-то против, они готовы пообщаться в среду вечером на берегу озера. Насколько я понял, та том самом месте, куда летом мы ходили по просьбе Графа.

— Беспредел какой-то! — не сдержался Рыжий.

— Так дела не делаются! — согласился с ним Гарик.

— Людка говорит, это блатные были, от партаков аж синие, — пояснил Демид. — Могли недавно откинуться, вот и не знают, как теперь на воле дела делают. Но ничего — мы их жизни поучим!

Петрович отлип от стены и предупредил:

— Встречаемся здесь в четверть восьмого, не лишним будет немного раньше на место приехать. Валентин возьмёт пистолет, Николай — обрез…

— А на фига? — удивился Гарик. — Мы их вдесятером и без стволов сломаем!

— А если их больше будет? — резонно заметил Демид. — Или тяжёлыми приедут?

— На тёрку из-за шлюх? Да будь у них стволы, они бы на что-нибудь посерьёзней замахнулись!

— Рисковать не будем! — отрезал Петрович и вышел из раздевалки, за ним поспешил Николай.

Валя Демидов обвёл оставшихся тяжёлым взглядом и предупредил:

— Чтоб без опозданий завтра!

Все потянулись на выход, я по причине крайней задумчивости покинул раздевалку последним.

Подумать и в самом деле было о чём. Взошла моя счастливая звезда, оставалось только ухватить удачу за хвост. Если первоначальный план был далёк от идеала, то перестрелка на бандитской разборке легко и непринуждённо переводила все стрелки на решивших потеснить нашу бригаду блатных.

С чего им начинать стрельбу из-за крышевания малолеток? Вот насчёт этого я не волновался совершенно. Стрельбу я брал на себя.

С «Восхода» пришлось ехать сразу на ночное дежурство, времени заскочить домой уже не оставалось. По пути к остановке позвонил из телефонной будки и справился насчёт сообщений для Енота, но никто ничего мне передать не просил.

Оно и к лучшему. И дядьку подвести с ночным дежурством не хотелось, и у самого имелись кое-какие планы на хозблок. Точнее — на его подвал. Последнее дело из непроверенного оружия стрелять, вот автомат и опробую. Пусть патронов и жалко, но без пристрелки никак не обойтись.

— Ты чего-то рано сегодня! — удивился впустивший меня Василий Никифоров. — Половина восьмого ещё только!

— Так получилось, — отмахнулся я и спросил: — У вас тут как — без происшествий?

— У нас — да, а вот у соседей ЧП.

По спине пробежал холодок; я сглотнул и уточнил:

— Это у которых?

— Да на стройке чего-то стряслось. Опера приходили, спрашивали, кто в ночь с пятницы на субботу дежурил. Тебе не звонили ещё? Я им номер дал.

— С утра дома не был, — машинально ответил я.

Ноги враз сделались ватными, бешено застучало сердце, в животе смёрзся ледяной комок. И никак не удавалось собраться с мыслями, только и мог, что бездумно таращиться да хватать распахнутым ртом воздух.

Да как же так? Какого хера?! Ну не могли же найти тела!

Я же всё рассчитал! Я всё продумал!

— Они твою карточку из личного дела просили, но я только посмотреть дал. Ещё журнал регистрации посетителей проверили, контактными данными твоих приятелей интересовались, — продолжил Никифоров, не заметив моей оторопи. — На их счёт ничего подсказать не смог, в журнале только имена.