Юноша почувствовал себя неуютно и поспешил перевести в другое русло опасный для всех них разговор.

– Но куда же вы меня привезли? – излишне нервно воскликнул он, специально привлекая к себе внимание обеих лайил.

– В храм Песка! – тихонько пояснила Веершир и, не совладав со своими подсознательными эмоциями, брезгливо поморщилась.

– В обитель богини Банрах, в самое сердце Пустоши! – экзальтированно мурлыкнула Каадсур.

И тогда, наблюдая за приставленными к нему тюремщицами, Арден понял, что эти девушки давно прошли испытание песком и, безусловно, уже сделали свой осознанный жизненный выбор…

В центре коридора зияло черное жерло глубокого провала, а вернее, колодца с низким бортиком, уходящего куда-то вниз, не иначе как в самую сердцевину хаоса. Окаймляющие провал красные кирпичи ничуть не пострадали от времени, что выглядело на редкость противоестественно. Похоже, здесь не обошлось без магии.

– Это и есть Пасть Бездны? – Мне никак не удавалось унять лихорадочную дрожь, спонтанно охватившую руки и ноги, а зубы громко клацнули против моей воли, когда я попробовала заговорить.

– Да, – утвердительно кивнул Беонир. – Здесь заканчивается самый легкий участок пути, ведущего в старинную, уже лет двести как заброшенную зону подземного Блентайра, созданную великими эльфийскими чародеями. Тут дремлет сама магия! Жалкие дилетанты, ныне проживающие в Звездной башне, не осмеливаются даже близко подходить к этому запретному месту, опасаясь скрытых в нем тайн, а также справедливой мести со стороны невинно убиенных Перворожденных.

– Каким же образом покойники способны хоть чем-то навредить нашим магам? – Ребекка недоверчиво заглянула в темный провал, гибко наклонившись над краем. Увидев ее рисковый маневр, я испытала острое желание немедленно оттащить девушку от опасного прохода, откуда так и веяло чем-то смертоносным.

– Зря ты мне не веришь, киска, – иронично усмехнулся ниуэ, выразительно приподнимая бровь. – Твое непонимание эльфийской магии вовсе не обозначает ее отсутствия… Имей в виду: те явления, которыми оперировали кланы Полуночных и Полуденных, ирреальны по своей сути и лежат вне границ нашего убогого мышления.

– Много ты знаешь, хвастун! – сердито огрызнулась Ребекка, испытующе опуская руку в провал и шевеля пальцами, словно пытаясь выудить из колодца нечто интересное. – Ну и где оно там прячется, твое хваленое ирреальное? – Конечно, она ничего не добилась, а посему еще сильнее утвердилась в своем скептицизме. – Держишь нас за дурочек, сказки рассказываешь?

Но Беонир возмущенно взмахнул гривой светлых волос и разразился снисходительным смехом:

– Зачем мне пугать тебя, красавица? Скажи, Йона, – на сей раз он обращался ко мне, – ты не ощущаешь ничего странного? Например, присутствие неких не активированных чар, родственных твоей душе?

Я старательно прислушалась к самой себе, но не почувствовала ничего необычного.

– Вроде бы нет. А что я должна услышать?

– Точно не знаю, – юноша неопределенно пожал широкими плечами, – но предания об этих подземельях передаются из уст в уста, обрастая все новыми, совершенно чудовищными деталями. Пожалуй, я не стану вас пугать.

– Нет уж, рассказывай давай. – Ребекка требовательно дернула его за рукав. – Понимаешь, один мой друг из числа городских стражников очень любит вставлять в разговор забавную фразу: «Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь». А ты «гоп» уже сказал… Так что не фиг тут ломаться и набивать себе цену, словно ты – продажная девка!

Услышав нелицеприятное сравнение, юноша обиженно засопел.

– Ну ладно, сами напросились… – Он ухмыльнулся с немалой долей злорадства, предвкушая наш неминуемый испуг. – Слушайте.

Скрестив поджатые под себя ноги, ниуэ спокойно уселся на краю провала и, бравируя своей выдержкой, нарочито небрежно сплюнул вниз.

– Не плюй в колодец, а то вылетит обратно – не поймаешь! – занудливо проворчала воительница, усаживаясь рядом с ниуэ и притягивая меня к себе на колени. Но Беонир даже ухом не повел. Набрав в легкие побольше воздуха, он заговорил:

– Лаганахар отличается крайней неустойчивостью почвы, вызванной близостью двух больших пустынь. Сами знаете – оползни и обвалы у нас не редкость. Но умные эльфы удачно выбрали место для своей столицы: под фундаментом Блентайра расположены мощные базальтовые отложения, пронизанные разветвленной сетью пещер и проходов. Именно каменные наслоения и стали подходящей основой для создания водопроводной и канализационной сетей, а также надежным убежищем для сокрытия потаенных эльфийских секретов. Поговаривают, будто где-то в толще этих скал прячется легендарный Лазарет, созданный верховным чародеем клана Полуночных – Лаллэдрином, а также Библиотека с древними манускриптами. Предусмотрительные маги позаботились и о наличии надежной охраны, способной уберечь их сокровища от любых посторонних глаз или от посягательства чьих-то жадных рук. Недаром человеческие волшебники боятся этих подземелий пуще огня, поручив нам блюсти покой многочисленных пещер и поддерживать работоспособность всех систем города. И подозреваю, что Смертная Тень, так ловко одураченная нашей Йоной, еще не самый страшный сюрприз из тех, что могут преподнести подземные ярусы, начинающиеся ниже Пасти Бездны.

– Занятная байка! – скептично фыркнула Ребекка, с сочувствием поглядывая на явно увлекшегося своим повествованием рассказчика. – Да тебе подобных сказок в любом кабаке столько нарассказывают – хоть ложкой ешь, хоть вилкой с ушей снимай! И про серебряную лодку с крыльями, и про черного человека без лица, и про бессмертных глиняных големов, якобы охраняющих покой Блентайра… Только думается мне – все это просто первостатейное вранье.

Не соглашаясь с хамоватым утверждением своей охранницы, я невольно вздрогнула, мысленно отметив: уж что-что, а легенды о черном человеке точно не врут, имея под собой вполне реальную основу, называемую сьерром Никто…

– Как тебе будет угодно! – Беонир сделал вполне очевидный жест, призванный обозначать: я умываю руки. – Я никогда не встречал более упрямого существа, чем ты! Подозреваю, ты не поверишь в силу эльфийской магии до тех пор, пока не столкнешься с ней нос к носу. Только вот выживешь ли ты после такой встречи… – Он выдержал многозначительную паузу. – Неизвестно! Ну, во всяком случае, любопытный нос тебе там точно укоротят.

– Накося выкуси! – самонадеянно заявила лайил, складывая пальцы правой руки в увесистый кукиш и демонстративно суя в лицо юноше. – Меня так просто к ногтю не прижмешь!

– Посмотрим, – хмыкнул Беонир, награждая не очень-то чистые девичьи пальцы шутливо-галантным поцелуем.

– Посмотрим! – в тон ему усмехнулась Ребекка, давая понять: она не сдастся и не отступится от своего намерения любой ценой осадить этого юношу, не менее спесивого, чем она сама, и рано или поздно докажет свое верховенство.

– Заметано! – Ниуэ намеренно ввернул словечко из лексикона Ребекки, а затем поднял один из кирпичей, образующих бордюр колодца, и вытянул из скрытого под ним тайника длинную тонкую веревку, свитую из конского волоса. Его красивое лицо приняло озабоченное выражение.

– Скажи, эльфийка, ты мне доверяешь? – спросил он, привязывая веревку к железному крюку, вбитому в стену колодца, но избегая при этом смотреть мне в глаза.

– Ну да, доверяю… – немного поколебавшись, произнесла я, изрядно озадаченная его вопросом. – А в чем, собственно, дело?

– В опасности, поджидающей нас внизу, – хмуро буркнул ниуэ, затягивая узлы. – Там никогда не знаешь, чего ожидать наперед. А поэтому безоговорочная уверенность в спутнике есть самая большая ценность, намного превышающая необходимость в свете и оружии… Я хочу быть уверен, что в нужный момент ты окажешься способна прикрыть мою спину, а не струсишь и не убежишь при виде первой же смутной тени, расплывшейся на стене прохода.

– Фу, как тебе не стыдно? – укорила его Ребекка. – Ведь Йона уже спасла однажды твою никчемную жизнь, так зачем же ты оскорбляешь ее сейчас столь уничижительным недоверием?