– Джайлз! – с напором поправил маг.

– Джайлз, – покорно повторила я.

– А твое имя?

– Йохана!

– Ух ты! – Юноша восторженно округлил глаза. – Настоящее эльфийское имя, распространенное в клане Полуночных. Оно обозначает «неугасимая звезда». Не знаешь случайно, почему тебя так назвали?

Я отрицательно помотала головой:

– Не знаю. Прошлой ночью я ненароком услышала о том, что являюсь безродной сиротой, в возрасте нескольких дней от рождения кем-то подброшенной под двери приюта.

– Поразительно, – задумчиво протянул маг и, очевидно пытаясь сдержать рвущиеся с языка комментарии, поспешно прикусил изнутри свою правую щеку. – Твоя история становится все более интересной с каждой минутой. Подозреваю, что, отправляя меня в эту обитель, Кларисса действовала не просто по наитию, а обоснованно не сомневалась в твоем особом предназначении.

– Это как? – недоуменно вопросила я.

– Чудесно! – Юноша звонко хлопнул в ладоши, уходя от ответа. – Скажи, Йона, а в вашем приюте не было ли какого-нибудь примечательного во всех отношениях мальчика?

– Был, – подтвердила я и печально склонила голову, вспоминая страшную участь, постигшую Ардена. – Он умен и красив, почти… почти как ты! – немного смутившись, наивно заявила я, своей неловкой лестью вызвав добродушную улыбку на губах мага. – Но его забрали жрицы богини.

– Вот как? – вопросительно выгнул бровь Джайлз, но заметил слезы, вновь навернувшиеся на мои глаза, и понимающе присвистнул: – Вот те раз! Да ты никак в него влюблена!

– Зато он меня не очень-то привечал, – сокрушенно пожаловалась я, спонтанно выкладывая ему все накипевшие в моей душе обиды. Почему-то этот молодой маг сразу же внушил мне необъяснимое доверие. – Даже наоборот, постоянно дразнил и оскорблял.

– Ох, ну и святая же ты простота, Йона! – Джайлз картинно возвел глаза к небу, безмерно потрясенный моей вопиющей неискушенностью в вопросе взаимоотношения полов. – Забери Тьма этих безмозглых мальчишек! В младших классах они бьют симпатичных девочек портфелем по голове, а потом еще удивляются, почему все красивые девушки вырастают такими дурами. Запомни, эльф: мужчины частенько стесняются признаваться в своих истинных чувствах к женщине и поэтому пытаются как-то иначе привлечь внимание своей избранницы, порой делая это чересчур грубо и навязчиво.

– Да? – робко обрадовалась я, боясь поверить его словам. – Значит, Арден тоже ко мне неравнодушен?

– Скорее всего, дело обстоит именно так, – поддакнул чародей. – Просто твой красавец еще слишком молод и боится настоящей любви… А между тем любовь и есть истинное счастье, ибо все остальные доступные нам чувства – просто мимолетные радости жизни.

Я почувствовала, как сильно забилось мое сердце, грозясь выскочить из груди. Возможно ли это? Арден правда меня любит? И я снова дала себе нерушимое обещание: во что бы то ни стало найти моего милого и вырвать его из лап кровожадной богини Банрах.

Увлекшись столь интимной беседой, мы незаметно умудрились отойти на довольно значительное расстояние, все больше отдаляясь от навсегда оставленной мною обители. Мы поднялись на невысокий пригорок, едва покрытый проклюнувшимися зелеными травинками, еще слабыми и шелковистыми. Теплый ветерок овевал мои разгоряченные щеки, охлаждая горящую от возбуждения кожу и усмиряя не на шутку разыгравшееся воображение. Образ Ардена, гвоздем засевший у меня в сердце, неожиданно стал настолько осязаемым и реальным, что только сейчас я в полной мере осознала, как дорог мне этот противоречивый юноша, непробиваемый и ранимый одновременно.

Вот только, боюсь, я слишком поздно разобралась в своих подлинных чувствах к нему, научившись понимать единственного нужного мне человека, лишь потеряв его, как это обычно и случается у всех не шибко умных людей. Подозреваю, мне придется приложить немало усилий, чтобы снова встретиться со своим любимым. Если, конечно, наше воссоединение вообще сможет произойти, ведь отныне нам противостоят чудовищные по своей мощи враги – богиня, Пустошь и лиги песчаных дюн. А победить Банрах и пустыню пока еще не удавалось никому в нашем мире.

– Ах да, ты вроде интересовалась, каким способом мы доберемся до Блентайра? – напомнил Джайлз, решивший, что наше скорбное молчание слишком уж затянулось, и поэтому намеренно вырвавший меня из плена размышлений. – Разумеется, пешком и только напрямик, а не следом за медлительными повозками отбывших восвояси представителей других гильдий. И если честно, я терпеть не могу верховую езду: трясешься в седле всю дорогу, до такой степени отбив себе все, что можно и что нельзя, – потом ни сесть нормально, ни лечь… Поэтому я предлагаю сократить расстояние, отделяющее нас от столицы.

– А это возможно? – скептично подняла бровь я.

– Само собой, – кивнул маг. – Расстояние – вообще вещь не физическая, а философская.

– Да? – не поверила я.

– Квартал до лавки за хлебом – далеко, – проказливо ухмыльнулся Джайлз, – а лига за вторым кувшином вина – рукой подать!

Я рассмеялась, восхищенная его шутливой логикой.

– Значит, ты готова к необычному путешествию, Йона? – заговорщицки подмигнул чародей, воодушевленный моим хорошим настроением.

– Да!

Так ничего и не поняв из запутанных рассуждений про дорогу, я тем не менее была готова идти с чародеем хоть на край света и никогда не пожаловалась бы на усталость. Я намеревалась геройствовать и проявлять беспримерную выдержку столько, сколько потребуется. А еще мне очень хотелось узнать, кто может передвигаться быстрее лаганахарских коней, и так скачущих наравне с ветром?

– Тогда в путь, и да пребудет с нами милость бога Шарро! – торжественно провозгласил Джайлз, вызвав у меня очередной приступ удивления.

Право же, сегодняшний день оказался излишне богат на потрясения и открытия. Чародеи уважают эльфийского бога, вот это да! А впрочем, неужели я ожидала услышать от Джайлза нечто иное, помня об извечной вражде, существующей между магами и адептами богини Банрах?

Поначалу с нами не происходило ничего необычного, и что бы там ни утверждал Джайлз, но двинулись мы точнехонько по проложенной экипажами колее, отчетливо просматривающейся в бурой дорожной пыли. Из своих ночных экспедиций на крышу колокольни я вынесла однозначный вывод: если идти очень быстрым шагом, то можно добраться до Блентайра часов за восемь или около того. Но сейчас, словно стремясь опровергнуть мои подсчеты, чародей шагал неторопливо и размеренно, беззаботно любуясь достопримечательностями местного пейзажа, на мой вкус, довольно скромного и однообразного.

Спустя всего каких-то полчаса, когда стены монастыря почти исчезли из виду, а деревня Ролсби так и вовсе скрылась за холмами, Джайлз вдруг резко остановился и окинул меня намеренно саркастичным взглядом:

– Так-так, а вот это уже непорядок. Скажи, Йона, ты по-прежнему собираешься таскать на своем плече этот задрипанный мешок? Он вроде бы не выглядит излишне тяжелым, но все равно, согласись – путешествовать налегке куда как приятнее! А когда он натрет тебе мозоль, ты просто перевесишь его на другое плечо? Неужели тебе мало уже имеющегося у тебя горба?

Я недоуменно уставилась на насмешника, не понимая, забавляется он или хочет меня обидеть. Но внезапно Джайлз посерьезнел и предложил:

– Давай-ка немного уменьшим твой груз. Прости меня ради Шарро, если я выразился излишне грубо или бесцеремонно, и поверь – помыслы мои чисты, у меня не имелось ни малейшего намерения хоть как-то тебя задеть.

Я понимающе улыбнулась, глядя в его чистые глаза:

– Кажется, мне ко многому придется привыкнуть, путешествуя в твоем обществе?

Джайлз поощрительно прищелкнул языком, а затем достал из кармана своей мантии флакончик, наполненный прозрачной жидкостью, раскупорил его и брызнул несколько капель на мешок с моими вещами. При этом он прошептал короткое заклинание, отчего мешок начал неудержимо съеживаться и вскоре превратился в крохотный мешочек, размером едва ли крупнее яйца жаворонка. Я потрясенно вскрикнула.