– Ой, похоже, накаркала! – в голос взвыла я, ибо под моими ногами внезапно разверзлась глубокая яма, в которую я и полетела, ругаясь на чем свет стоит…

К счастью, яма оказалась неглубокой, и посему мое печальное падение длилось недолго. Я мягко приземлилась в кучу палой листвы, наваленную на дно, где сейчас и сидела, ошеломленно хлопая ресницами. Затем оглядела отвесные стены ямы, сложенные из вязкой, осыпающейся глины, представила, сколько времени потрачу на то, чтобы выбраться на поверхность, и приуныла. Эх, опять мне не повезло! Да пока я тут барахтаюсь, паломники отправятся в путь и успеют уйти весьма далеко. Меня точно ждать не станут! Тогда я еще не знала, что свою судьбу мы часто находим на той дороге, по которой пытаемся убежать от нее…

Несколько предпринятых мною попыток выбраться из ямы успехом не увенчались. Глина упорно осыпалась со стен, утаскивая меня за собой на дно. А на дне ямы не нашлось ничего интересного, так, всякие пустяки: несколько ржавых колец, похожих на звенья грубо откованной кольчуги, да пара полусгнивших шелковых лоскутов – возможно, от мужской рубахи гигантского размера… М-да, если в этой яме когда-то погиб мужик, то, подозреваю, роста и могутности он был воистину впечатляющей! Вот только я ничуть не хочу последовать его примеру… Усталая, до ушей перемазанная землей, успевшая наглотаться всякой дряни, сыплющейся мне на голову и за шиворот, я сидела на листьях, положив на колени предельно изгвазданные в грязи сабли, кои использовала в качестве верхолазного инструмента. Боюсь, скоро придется сдаться на милость судьбы и начать трусливо звать на помощь, надеясь, что меня кто-нибудь услышит… Внезапно, ерзая по мягкой листве, я копчиком нащупала нечто твердое и обрадованно вскрикнула, интуитивно поняв полезность обнаруженного мной предмета. Порылась в грязи под собой и вытащила довольно длинную и прочную ореховую ветку…

– Слава богам! – облегченно вздохнула я, прислонила ветку к стенке ямы и начала карабкаться вверх.

Впиваясь ногтями в ненадежную поверхность стен, я вызывала постоянные оползни, открывающие моему взору все новые слои глины и земли. Вскоре, почти достигнув поверхности, я наткнулась на пронизывающие землю корни растений, за кои и уцепилась. Неожиданно часть этих корней оборвалась, и в руках у меня осталось нечто изогнутое и острое, в кровь порезавшее мои пальцы. Постанывая от боли, я последним усилием взметнула себя вверх, перевалилась через край ямы и, перекатившись на траву, очутилась на свободе.

Спустя некоторое время я поднялась и побрела вперед, пока не вышла к лесному ручью – шаловливо звеневшему между зарослями папоротника. Там я перевела дух, напилась, умылась, а затем отмыла странный предмет, случайно попавший мне в руки, на который и уставилась отрешенным взором, впав в полнейший ступор. Ибо штука, доставшаяся мне не иначе как по насмешке судьбы, оказалась… чьей-то нижней челюстью!

– Интересно, чья она и как попала в яму? Точно не кошачья и не волчья! – вслух рассуждала я, вертя в пальцах кость, усеянную острыми зубами совершенно незнакомой мне формы. – Для лошадиной – мала, для собачьей – велика… А-а-а, нашла чем заморачиваться! – И я уже размахнулась, чтобы забросить бесхозную челюсть в кусты, как вдруг в моей памяти ярко вспыхнуло напутствие кладбищенского сторожа: «Подбери то, что само прыгнет к тебе в руки»! А ведь этот кусательный агрегат как раз и прыгнул!

Я многозначительно хмыкнула, завернула челюсть в носовой платок и бережно убрала в свою походную сумку, постоянно носимую мною через плечо, а затем зашагала дальше. Повременю-ка я, пожалуй, ее выбрасывать и приму за обещанную сторожем реликвию. А вдруг не ошибусь? Ведь как часто говорится дураками и храбрецами: рискуйте! Если победите – будете счастливы, если проиграете – мудры!

Пройдя еще совсем немного, я раздвинула ветки небольшого ельника и внезапно очутилась на той самой поляне, где и расположился лагерь паломников. Недоуменно почесала в затылке, не понимая – как это я добралась до него так быстро, огляделась и заметила своих друзей, под предводительством слепца выходящих на поляну с другой стороны. А на самой поляне собралось никак не меньше двух сотен человек, вооруженных до зубов и нетерпеливо переминающихся с ноги на ногу так, словно все они только и ждали некоего заветного слова, призывающего начать… Хм… чего начать – я не знала, но атмосфера всеобщего ожидания ощутимо действовала на нервы. Я снова подивилась необычности всего происходящего, но решила принять нынешние события как должное, списав их на благой промысел судьбы, с чего-то неожиданно повернувшейся ко мне лицом. А не зад… хм, вернее, не тылом – как обычно!

– Ты как успела сюда добраться быстрее нас? – Зорган небольно дернул меня за прядь волос, падающую на лоб и закрывающую глаза. – На метле долетела?

– Типа того, – буркнула я, решив не посвящать любопытного эмпира в подробности моих недавних приключений. Со времен памятного отрезания косы мои волосы успели немного отрасти и теперь доставляли мне массу неудобств, постоянно выбиваясь из ленты, коей я пыталась стянуть свою непослушную шевелюру в некое подобие толстой короткой косички. Подозреваю, подобная нелепая прическа красоты мне не добавляла, хотя Зоргану почему-то нравилась. Впрочем, если он сам себя моральным уродом называет, то что с него взять?

– Ага, – глубокомысленно выдал виконт, наблюдающий за сменой выражения моего лица, – опять, значит, в историю вляпалась. И без меня! – Последняя фраза прозвучала откровенно завистливо.

Я покосилась на любимого со смесью возмущения и обожания. Нет, ну поглядите на него!.. У нас проблем – не оберешься, хлопот – полон рот, а ему хоть бы хны. Все как с гуся вода! Ну разве он не настоящий мужчина? Хотела объяснить, что вляпалась не в историю, а в грязь и прелые листья, но тут меня снова дернули. Правда, на сей раз уже не за волосы, а за рукав.

– Хватит вам шушукаться! – сердито зашипел на меня Слепой стрелок. – Так все самое интересное пропустите…

– Да? – удивилась я, но продолжить мысль не успела, ибо толпа паломников внезапно всколыхнулась и уверенно двинулась в одном направлении, увлекая нас за собой.

Нам не оставалось ничего иного, как подчиниться целеустремленному потоку человеческих тел, неудержимо увлекающему нас за собой, и бодро шагать в ногу со всеми. Справа от себя я увидела рыцаря в полном тяжелом вооружении, у него даже забрало шлема (больше смахивающего на здоровенную суповую кастрюлю) оказалось закрыто. А слева – мелко семенила древняя старушонка, вся увешанная мешочками с травами, благоухающими довольно неаппетитно. Повертев головой, я подивилась разномастности собравшихся на Леднице паломников. Кого здесь только не было… Прыщавые подростки с засапожными ножами, нервно стиснутыми в потных кулаках. Девицы весьма боевого вида, с луками, то ли плохо одетые, то ли хорошо раздетые. Больные проказой попрошайки, прекрасные эльфы и безобразные тролли, дворяне и простолюдины, старики и почти дети… Но, слава богам, в толпе соискателей милости судьбы все-таки преобладали мужчины в расцвете лет, судя по всему – довольно здравомыслящие и готовые дорого продать свои жизни. Признаюсь честно, нелепее всего здесь выглядела именно моя компания, производящая на редкость комичное впечатление. Ладно хоть большинство тех, кто намеревался высмеять или обидеть нас, шарахались в сторону, едва поймав на себе неодобрительный взгляд дракона, связываться с которым все же никто не решался.

Через несколько десятков метров мы вышли на другую поляну, обширную, отлично утоптанную и заполненную грубым подобием каменных скамей, на кои мы и начали рассаживаться. А в центре поляны красовалась массивная каменная плита, испещренная какими-то полустершимися знаками. Узрев этот памятник местной архитектуры, я прикусила губу, досадуя на собственную память. Так вот он, значит, какой – знаменитый Говорящий камень! И как я могла о нем забыть? Ведь еще на борту бригантины слепой эльф рассказывал мне о камне, на котором записаны правила путешествия в глубь острова… Ладно, чего себе настроение попусту портить, все равно сейчас на этом камне ничего не прочитаешь… Подождем, поглядим, что будет дальше.