В нескольких метрах от нее, чуть смазанные пеленой дождя, виднелись увенчанные покосившимися крестами холмики. Черт знает как, но, похоже, ее занесло на одно из маленьких пригородных кладбищ, старых и заброшенных.

«Символично, как раз под настроение…» – мрачно подумала оборотничка, машинально хватаясь за рукоять уруми. Неожиданно ближайшие холмики начали проседать, будто их смывал дождь. Выворачивались и падали старые кресты. Из сумеречной дождевой пелены выступали поджарые сгорбленные фигуры. Тускло фосфоресцировали провалы глаз. Воздух наполнился тухлым смрадом. Оборотничку едва не стошнило.

«Гули, – догадалась она, – разорители могил, пожиратели падали…» Однажды, много лет назад, ей с наставником довелось заночевать близ такого же старого маленького погоста. Им только чудом удалось выбраться. Марк тогда положил с десяток этих дрянных тварей…

Уруми плавно, словно серебристая змея, выскользнул из поясных петель. Радислава хлестнула мечом по воздуху, обрамляя себя смертоносным росчерком. Сбежать от себя у нее не получилось, а от гулей и тем более не выйдет. Эти могут гнать добычу часами. Оборотничка вздернула верхнюю губу, обнажая клыки, и глухо зарычала…

Незваный гость хуже инквизитора. Именно такого мнения всю жизнь придерживался его светлость старший князь Высокого дома ди Таэ. Даже если этот гость – друг семьи. Ведь никогда не знаешь, что принесет подобный неожиданный визит. Однако Эрик терпеливо ждал, пока Иль ди Амбер-э’Скрипто выпутается из насквозь промокшего плаща и высушит заклинанием волосы. От такой экстренной сушки каштановые локоны мастера-травника пышно подскочили выше ушей, сделав его похожим на веселого пуделя. Госпожа кардинал хихикнула и едва не плеснула кофе мимо чашки. Иль попытался пригладить непокорные волосы, но тщетно.

– Иногда меня терзают смутные подозрения, что моя прабабка согрешила с сильфом! – отчаявшись привести шевелюру в порядок, тяжело вздохнул травник. – Только у этого народа волосы торчат как заблагорассудится!

– Да ладно тебе причитать, – со смешком отозвался Эрик, забирая свою чашку. – Твое уродство уже ни одна красота не испортит. Расскажи лучше, что погнало тебя из дому в такую собачью погоду?

– Да, пожалуйста, мастер-травник, – поддержала мужа Злата.

– Когда я отбывал из дому, у нас стоял теплый ясный сентябрьский вечер, а не эта занудная мокрядь, – покачал головой Иль. – Что же до дел насущных… О перспективном отроке Диметрии можете не волноваться. Мальчик прекрасно освоился у нас. Его приняли в дом э’Скрипто…

– Мы в долгу перед старшим лэрдом. Это большая удача, что вы согласились забрать непоседливого мальчишку. – Госпожа Пшертневская передала травнику кофе. – Под вашей защитой ребенку ничто не будет угрожать.

– О, не стоит беспокойства! – Тонкие пальцы Иля обхватили чашку, и травник блаженно зажмурился, впитывая тепло. – Лэрд Лаэн очень доволен – у мальчишки ярко выраженный талант узорщика… Мм… буквально ощущаю, как жизнь возвращается в мое озябшее тело… – Он отхлебнул кофе.

Эрик продолжал пытливо глядеть на друга, ожидая продолжения. Однако травник возобновил разговор не раньше чем отпил несколько глотков, вдоволь посмаковав ароматный напиток.

– Но суть моего визита в Будапешт не в этом, – наконец-то соизволил произнести Иль.

– Да уж, я сильно сомневаюсь, чтобы ты прибыл исключительно ради распивания кофе в нашей скромной компании, – саркастически хмыкнул князь.

– Эрик, я говорил тебе, что ты несносен? – вздохнул травник, отставляя чашку.

– Сто раз… а может, и двести, я уже сбился со счета. Но ничего, с удовольствием послушаю еще. Кстати, не отвлекайся, излагай…

– Ох, ты несносен! Но это к делу не относится… Слушай, я хочу тебя предупредить: мой зловредный батюшка, будь он трижды неладен, что-то задумал. У дома Скрипто довольно широкая сеть осведомителей. Не так давно лэрд Лаэн получил сведения о том, что его сиятельство герцог ди Амбер уж больно интересуется личной жизнью представителей Высокого дома ди Таэ. Это раз. К тому же сиятельного мерзавца-герцога видели в компании капитана Айтера Даграя. Это два.

– Кого? – не поняла Злата.

– Айтера Даграя, – терпеливо повторил Иль. – За исключением того, что ничего хорошего из этого союза не выйдет, я мало что могу о нем рассказать. Спросите лучше у капитана «Эоловой арфы»… Даграя раньше называли одним из знаменитейших воздухоплавателей, лучшим после капитана «Арфы», но далеко не таким благородным. Эрик, будьте осторожны, я подозреваю – герцог готовится нанести вам удар, дабы отомстить за поражение, нанесенное ему в собственном замке. И насколько я знаю своего отца, а я хорошо его знаю, удар этот направят отнюдь не на тебя…

– Хочешь достать человека – зацепи его близких… – Князь ди Таэ угрюмо потер подбородок. – Логично, но подло. Знакомая схема… Хорошо, мы примем меры предосторожности, спасибо за предупреждение.

Но не успел он закончить фразу, как дверь в кабинет Пшертневской распахнулась и на пороге возникли Виктор с Профессором. Оба выглядели не то чтобы испуганными, но весьма озабоченными. Байкер держал в руках джинсовую куртку оборотнички.

– Только не говорите, что вы снова сцепились с иезуитами! – взмолилась госпожа кардинал, уже осведомленная о дневном инциденте.

– Нет, – покачал головой Криэ. – Нынче дело не в этом, но все обстоит намного хуже. Подруга нашего оружейника пропала!

– Куртка на месте, кеды на месте, – тяжело вздохнул байкер. – Разве что босиком в дождь рванула. Инструмент на кровати валяется…

– Хм… – Эрик забрал куртку из рук Виктора и сосредоточился. – Оборотней сложно отследить, – после некоторого раздумья произнес он. – Одно могу сказать точно: наша менестрель жива, не ранена и весьма активно передвигается по городу. Поэтому ваше оригинальное предположение касательно «рвануть босиком в дождь» вполне реально. Идите домой, думаю, она скоро вернется…

Радислава, пошатываясь, брела по улице, с каждой минутой все чаще спотыкаясь и замедляя шаг. Стычку на кладбище она помнила плохо, а если честно – вообще не помнила. Перед глазами стояли только смертоносный росчерк уруми и воющая сумеречная пелена. Избавившись от гулей, она рванула со старого погоста так быстро, как только могла. Адреналин, волной хлынувший в кровь во время схватки, потихоньку растворялся, и сквозь него начинали пробиваться осознание и запоздалый страх, но пока еще слишком слабые и эфемерные. Оборотничка механически свернула клинок, обмотала вокруг талии, защелкнула пряжку-рукоять, перебралась через забор и, шатаясь, двинулась к гаражу.

Слава богу, в мансарде наверху горел свет… Шлепая босыми грязными ногами по мокрым ступеням, менестрель тяжело ввалилась в комнату.

– Святые тормоза! – Резко обернувшись, Виктор едва не выронил кружку.

Радислава застыла у двери. Мокрые грязные волосы уныло свисали вдоль лица. Майка и джинсы в грязно-травяных и бурых разводах.

– Мышка, что случилось?!

Оборотничка доплелась до него, забрала кружку с кофе и осушила в несколько глотков. Ручка полулитровой посудины вывернулась из ставших непослушными пальцев, и кружка с глухим звяканьем покатилась по полу. Адреналин, плескавшийся в крови, растворился окончательно, колени подломились, и менестрель безвольной куклой повисла на руках байкера. Тело стало чужим. Разум абстрагировался, заняв место пассивного наблюдателя. Чувствительность начала потихоньку возвращаться лишь после того, как оружейник запихнул подругу под душ. Резко переключаемая вода – от почти обжигающей до ледяной – заставила рецепторы проснуться и хоть как-то реагировать на окружающее. А окончательно вывели сознание из транса тонкие пальцы целителя, быстро пробежавшиеся по лбу и рукам. Сам момент появления Эрика ди Таэ в комнатке Радислава попросту не заметила. Пронзивший кожу магический импульс заставил оборотничку инстинктивно дернуться в сторону и выбросить вперед руку с удлинившимися когтями.