— Может быть… попробуем?

Фэн Синь, посмотрев на него, ответил:

— Что ж, давай попробуем.

Они уже не в первый раз задумывались о том, чтобы «попробовать», но никак не могли окончательно решиться. К тому же, однажды смысл их разговора случайно дошёл до государя, который лежал в доме, и тот не на шутку разгневался и настрого запретил Се Ляню зарабатывать деньги таким унизительным способом, в противном случае он грозился перестать принимать снадобья. Тогда принцу пришлось оставить эту затею. Но сейчас… объяснять не требовалось, и Фэн Синь, и сам Се Лянь всё прекрасно понимали. Принц кивнул и получше затянул белую ленту на лице.

— Ваше Высочество, тебе не нужно ничего делать. Я сам. Так, даже если государь узнает, ничего страшного не случится! — предложил Фэн Синь.

Затем он сделал глубокий вдох, надолго задержал дыхание и вдруг громко закричал, обращаясь к прохожим:

— Уважаемые господа, почтенные земляки, прохо́дите мимо — не проходи́те мимо…

Люди вокруг вначале испуганно отшатнулись, затем стали понемногу собираться, послышались вопросы: «Чего ты так орёшь?!», «Чем вы занимаетесь?», «Коль чего умеете — так показывайте!», «Хочу посмотреть на разбивание камня на груди!»

Фэн Синь снял со спины лук и, позабыв о всяком стыде, заявил:

— Меня… меня называют «Божественным Стрелком», я могу пронзить лист тополя с расстояния в сотню шагов и готов продемонстрировать вам на потеху свой талант. Если господам понравится, не откажусь… от награды!

Фразы про «Божественного Стрелка» и «талант на потеху» они подслушали у других уличных артистов. И хотя сами то и дело повторяли, что ни за что не станут заниматься подобным, а всё же как-то так вышло, что все эти зазывальные речи остались в памяти.

Толпа зашумела:

— Хватит болтать попусту! Сколько можно ждать?! Показывай скорее!

Фэн Синь вложил стрелу в лук и указал на какого-то зеваку, который стоял и грыз яблоко.

— Прошу вот этого господина выйти ко мне и поставить фрукт на голову. Я смогу попасть в это яблоко с трёх сотен шагов!

Но мужчина втянул шею в плечи и спрятался в толпе.

— Ещё чего!

— Я не попаду в тебя, не беспокойся! А если попаду, готов заплатить, сколько скажешь!

— Я же не дурень какой! Если ты меня пристрелишь, деньги мне уже не понадобятся. Раз уж вышли на улицу продавать своё искусство, значит, у вас за душой ни гроша! И вообще, разве ты не должен стрелять в своего напарника?

Толпа согласилась:

— Вот именно!

Тогда и Се Лянь присоединился:

— Хорошо, давайте я поучаствую.

Кто-то тут же бросил им фрукт, который Се Лянь поймал и поставил себе на голову. Но Фэн Синь ни за что не желал втягивать в это Се Ляня, как он мог позволить принцу участвовать? Разволновавшись, он отобрал фрукт, сам съел его в пару укусов и нацелился на разноцветный флаг на высоком здании неподалёку.

— Я выстрелю вон туда! — и сразу выпустил стрелу.

Фэн Синь стрелял отлично, и конечно, сразу же попал в цель. Толпа взорвалась хохотом и закричала:

— Неплохо! Что-то да умеешь!

Со смехом и криками люди и впрямь накидали им денег. Круглые монетки покатились по земле, Фэн Синь бросился подбирать их. Се Лянь тоже молча присел собирать монеты, но в душе почувствовал себя опустошённым, как будто что-то безвозвратно потерял.

Фэн Синь ведь когда-то был приближённым наследного принца, и, не говоря уже о простолюдинах, даже чиновники при виде него старались вести себя крайне вежливо, некоторые даже пытались снискать его расположение. Когда им пришлось таскать кирпичи и корзины с землёй, выслушивая крики мелких начальников, для Фэн Синя это уже считалось оскорблением, а теперь и вовсе приходилось выставлять себя напоказ, как дрессированную обезьянку. И его умение попасть в лист тополя с расстояния в сотню шагов нашло применение не на поле боя, а на улице, чтобы поразвлечь народ. Если подумать, ничего приятного тут нет.

Внезапно раздался визгливый женский голос:

— Кто это тут вздумал из лука стрелять?!

Се Лянь испуганно замер, а люди немедля указали на «Божественного Стрелка»:

— Он!

Фэн Синь застыл в недоумении, а толпа тем временем расступилась и пропустила грозно вышагивающих женщин. Одна из них держала в руке стрелу, которую только что выпустил Фэн Синь. Окружив его, женщины принялись браниться:

— Проклятый паршивец! Ты стрелял? Да как посмел! Посреди бела дня размахивать оружием! Испортил складную ширму на нашем дворе! Как теперь будешь возмещать ущерб?!

— Да! И ещё наших гостей распугал!

Выяснилось, что стрела, пронзив флаг, не остановилась, а полетела дальше, в чужой двор. Фэн Синь и без того не очень любил иметь дело с женщинами, а эти были ярко наряжены и накрашены, аромат их косметики ударял в нос так, что хотелось задержать дыхание — наверняка никакие это не благородные дамы. С перепугу Фэн Синь замахал руками и стал отступать. Се Лянь поспешил выйти вперёд и заслонил его собой со словами:

— Простите, простите. Он не специально. Что до возмещения ущерба, мы что-нибудь придумаем…

Разгневанные женщины принялись толкать принца, восклицая:

— А ты кто такой?! Тебе… — Но от нескольких толчков белая лента нечаянно сползла с лица Се Ляня, и женщины, увидев его облик, внезапно сменили тон. Их глаза засияли, а голоса сделались приторно-сладкими: — Ой, какой красивый паренёк!

Се Лянь застыл, в недоумении глядя на них.

Одна из женщины хлопнула в ладоши и радостно заявила:

— Отлично! Решено! Вы ведь с ним заодно? Значит, ты нам и заплатишь!

Недоумение на лице Се Ляня сделалось ещё более явственным.

Принц ещё не успел ничего понять, когда женщины потащили его за собой к роскошному зданию. Подняв голову, он увидел на балконе второго этажа целую стайку красивых наряженных девушек, подобных веточкам цветущих деревьев, щебечущих словно иволги. Лишь тогда Се Лянь понял, что его увели содержательницы публичного дома!

Он немедля покрылся гусиной кожей с ног до головы и затараторил:

— Подождите, у меня нет денег, у меня правда нет ни копейки!

Хозяйки борделя противно загоготали:

— Разумеется, денег у тебя нет! Мы как раз за этим тебя сюда привели! Подзаработать!

— Простите, но я ведь мужчина!

Хозяйки начали сердиться:

— Мы поняли, что ты мужчина! Не слепые!

Фэн Синь, окружённый зеваками, наконец пробрался через толпу, подбежал к ним и прикрикнул на женщин:

— А ну отпустите Его… отпустите его!

В итоге двое, чтобы выбраться из затруднительного положения, просто бросились бежать, прекрасно понимая, что провинились перед женщинами, и ни о какой потасовке речи идти не может. Разъярённые хозяйки публичного дома позвали два-три десятка бойцов, и те в итоге гоняли Фэн Синя и Се Ляня по всему району! В таких передрягах им ещё бывать не приходилось. В итоге они решили впредь не приближаться к этой части города.

Однако теперь они убедились в одном: уличными представлениями действительно можно раздобыть деньжат. Поэтому, выбрав другое место, они установили для себя подмостки и принялись за работу. В этом городе они появились недавно, и потому принесли зрителям чувство новизны. Кроме того, Фэн Синь был довольно хорош собой, его благородная наружность в первые же дни позволила им заработать денег, которых хватило на пропитание и лекарства для государя. Однако всё хорошее когда-нибудь заканчивается — не прошло и двух недель, и кое-кто явился по их душу.

В тот день Се Лянь и Фэн Синь только завершили представление, как их окружили несколько рослых мужчин. Принц насторожился, заподозрив, что это солдаты Юнъань, руки в его рукавах сжались в кулаки, готовые в любой момент нанести удар.

— Кто вы такие? — тихо спросил он.

Главарь молодчиков недовольно хмыкнул:

— Вы столько времени работаете на нашей территории, и до сих пор не знаете, кто мы такие?

Се Лянь и Фэн Синь ничего не поняли. Между тем другой мужчина заявил:

— Вы отбираете наш хлеб уже так долго, не хотите ли дать нам объяснение? Или сказать нечего?