Лан Цяньцю кивнул:

— Хорошо! Я понял.

Ши Цинсюань вмешался:

— Довольно об этом, довольно! Ах, кстати, Ваше Высочество наследный принц…

На это обращение одновременно повернулись оба — и Се Лянь, и Лан Цяньцю. Ши Цинсюань уточнил:

— О, я имел в виду того из вас, который уже в возрасте.

Се Лянь слегка расстроенно потёр точку между бровей и подумал: «Уже в возрасте… что ж, я действительно старше, но не так уж и намного. Почему каждый раз обо мне говорят, будто о старике?»

Ши Цинсюань продолжил:

— Ваше Высочество, вы раньше уже встречались во дворце Шэньу? Если нет, то я представлю вас друг другу. Это Лан Цяньцю, наследный принц государства Юнъань, Бог Войны восточных земель. А это Се Лянь, наследный принц государства Сяньлэ, известный как небожитель, соби… особенно пользующийся доверием Владыки.

Се Ляню не нужно было переспрашивать, чтобы понять, что именно хотел сказать Ши Цинсюань, когда запнулся на середине фразы. Собирающий мусор! Однако, раз уж он намеренно изменил смысл высказывания, сейчас было не до придирок к оговорке, которой он попытался скрыть оплошность. Лан Цяньцю, послушав Ши Цинсюаня, посмотрел на Се Ляня и полюбопытствовал:

— Так вы и есть тот самый Его Высочество наследный принц, вознесшийся трижды?

Видимо, в прошлый раз во дворце Шэньу Лан Цяньцю действительно проспал всё собрание от начала до конца, и даже не запомнил, кто он такой. Если бы кто-то другой перед Се Лянем произнёс подобную фразу, она бы прозвучала, вне всяких сомнений, насмешливо. Однако, поскольку говорил Лан Цяньцю, Се Лянь безоговорочно поверил, что этот ребёнок в действительности считает удивительным факт вознесения в третий раз, только и всего. Принц лучезарно улыбнулся и ответил:

— Ага, это я.

Лан Цяньцю воскликнул:

— Огромное спасибо вам за помощь! Иначе… — Он вдруг кое о чём вспомнил, поспешно опустил голову и подтянул пояс, завязав покрепче, будто всё ещё не оправился от испуга. Очевидно, он вовсе не придавал большого значения прошлым отношениям между государствами Сяньлэ и Юнъань.

Ши Цинсюаню показалось вполне достаточно познакомить их без лишних формальностей, поэтому он обратился к Се Ляню с другим вопросом:

— Ваше Высочество, разве Собиратель цветов под кровавым дождём не знаком с вами? Почему только что он прикинулся, что совершенно не знает вас?

Лан Цяньцю, управившись с поясом, спросил:

— Это правда Собиратель цветов под кровавым дождём? Истинное воплощение?

Се Лянь не успел ответить, когда услышал слова Ши Цинсюаня:

— Да разве это могло быть истинное воплощение? Хуа Чэн в запасе имеет больше сотни личин, никому не известно, каково его истинное воплощение. В прошлый раз, когда я видел его в Крепости Баньюэ, он выглядел примерно так же. Наверняка это лишь изменённый облик. Ложный, несомненно.

Но Се Лянь всё это время держал в голове фразу, которую услышал от Хуа Чэна в монастыре Водных каштанов: «Когда мы встретимся в следующий раз, я предстану перед тобой в первоначальном образе». Принц подумал: «Облик настоящий».

Разумеется, он не стал высказывать это вслух. Ведь остальные были уверены, что облик ложный, и только он знал, что это — истинное обличие Собирателя цветов под кровавым дождём. Принц ощутил себя особенным, будто хранителем какого-то невероятного секрета. Следом пришла мысль: «Этот образ Сань Лана не слишком отличается от прежнего, он лишь, кажется, повзрослел и стал немного выше. Получается, что во время нашей первой встречи Сань Лан практически предстал передо мной в настоящем облике». Се Лянь вновь ощутил небольшую беспричинную радость.

Ши Цинсюань, в свою очередь, продолжал рассуждать:

— Все говорят, характер Хуа Чэна непредсказуем. По всей видимости, истинно так. Он ведь очевидно поддался вам, да ещё с серьёзным видом притворился, что вы не знакомы. Неизвестно, что за снадобье он продаёт в своём кувшине^[73]. Неужели всё ради того, чтобы мы ослабили бдительность?

Пока он говорил, Се Лянь несколько раз прокашлялся. Оказалось, всем было очевидно, что Хуа Чэн во время игры поддался ему. И не удивительно. Ведь для описания его действий вместо фразы «спустил воду»^[74] больше подошло бы вовсе «убрал заслонку».

Один Лан Цяньцю ничего не разглядел, и потому нахмурился.

— Он поддался? Почему?

Двое собеседников похлопали его по плечу и в молчаливой договоренности избрали ничего не объяснять, оставив Лан Цяньцю наедине с мыслями о том, почему Хуа Чэн поддался Се Ляню, может быть, всё потому, что они знакомы?..

Они развернулись и двинулись по переулку. Се Лянь обратился к Ши Цинсюаню:

— Теперь мы, можно сказать, выдали себя. Как будем действовать дальше? Сменим облик и попытаемся снова? Не думаю, что это хорошая идея, толку не будет. Его Высочество Тайхуа своим ударом привлёк к себе столько внимания, что в Призрачном городе наверняка усилят меры предосторожности.

— По правде говоря, я был готов к разоблачению, но не ожидал, что оно произойдёт настолько быстро.

— Понимаю, понимаю, — вздохнул Се Лянь.

— Ну что ж, раскрыли — так раскрыли. Раз уж мы выдали себя, может быть, вы выступите в открытую?

Се Лянь в душе догадался, что означает это «выступить в открытую».

И действительно, далее Ши Цинсюань предложил следующее:

— Ведь теперь, если мы не хотим быть пойманными на лжи, вам остаётся только отправиться прямо к Хуа Чэну и сказать, что вы пришли специально, чтобы повидаться с ним. Ему ведь известно, что вы — небожитель Небесных чертогов? Если да, то вполне подойдёт объяснение, что вы прихватили с собой пару младших товарищей.

Се Лянь ещё не успел ничего ответить, когда Лан Цяньцю, услышав предложение, возразил:

— Не годится!

— Почему не годится?

Лан Цяньцю серьёзно ответил:

— Ваше Высочество Сяньлэ, вы ведь знакомы с Собирателем цветов под кровавым дождём?

Се Лянь кивнул. Лан Цяньцю продолжил:

— Тогда, конечно, не годится. Пусть, как мне кажется, этого Князя Демонов хорошим человеком не назовёшь, всё же он позволил вам выиграть. Должно быть, потому что считает вас своим другом. Если это так, вы ни в коем случае не можете лгать, тем самым обманывая доверие друга.

Ши Цинсюань, будто мучимый головной болью, воскликнул:

— Ай-яй, Цяньцю, ну почему ты такой твердолобый?!

Се Лянь же с улыбкой кивнул:

— Отлично сказано, Ваше Высочество Тайхуа.

Лан Цяньцю улыбнулся в ответ:

— Так вы согласны со мной?

Ши Цинсюань возразил:

— Что же здесь отличного? Мы с вами, позвольте напомнить, три небожителя. Если вернёмся с пустыми руками, и об этом узнают все, наверняка скажут, что от нас пользы меньше, чем от дворца Линвэнь. Позора не оберёмся.

Се Лянь широко улыбнулся, собираясь что-то сказать, как вдруг услышал за спиной нечеловеческие крики и шум. Трое невольно обернулись на звук и увидели, что снаружи переулка пронеслась толпа нечисти в погоне за чем-то, выкрикивая:

— Где этот мелкий выродок с забинтованным лицом? Где он?

Се Лянь, заметив настороженность на лицах двоих спутников, произнёс:

— Не обращайте внимания, это не за нами.

Не успел он договорить, как их ушей достиг надрывный пронзительный крик, резанувший слух.

Визит в Дом Блаженства. Вопросы о Сяньлэ.

От этого крика Се Лянь содрогнулся в душе. Умом он ещё не успел ничего понять, когда тело уже бросилось действовать. Принц выбежал из переулка и увидел снаружи толпу демонов самых причудливых видов и форм, которые окружали что-то плотным кольцом и наперебой вопили:

— Попался!

— Прикончим его, чтобы сдох ещё раз!

— Сколько съестных припасов этот, мать его, гадёныш у меня стащил? Я не успокоюсь, пока не срежу их с кусками мяса с его тела!

Ши Цинсюань воскликнул:

— Ваше Высочество, что с вами?

Се Лянь не ответил. Лишь направился вперёд, к толпе, ускоряясь с каждым шагом. В конце концов он побежал, с силой растолкал нескольких зевак, бросил взгляд… В центре толпы избивали юношу в лохмотьях, на вид лет пятнадцати-шестнадцати. Он сжался в комок на земле и дрожал от страха.