Женщине не удалось его завлечь, поэтому она скривилась и выплюнула:

— Даже с доплатой отказываешься брать? Ты вообще мужчина?

Се Лянь, глядя в сторону, ответил:

— Да.

Женщина взвилась:

— Так докажи мне это!

Кто-то из прохожих расхохотался и заметил:

— Эй, потаскуха, он брезгует тобой, потому что ты старая и страшная, вот и отказывается. Чего ты к нему клеишься?

Ни один мускул не дрогнул на лице Се Ляня, когда он, услышав это, произнёс:

— Дело вовсе не в этом. У меня есть недуг. Я страдаю бессилием.

Толпа вокруг замерла всего на мгновение, затем разразилась хохотом с нечеловеческими подвываниями.

— Ха-ха-ха-ха-ха-ха!..

На этот раз объектом насмешек стал Се Лянь. Где это видано, чтобы мужчина осмелился при всём честно́м народе объявить, что страдает подобным недугом! Се Ляню же было абсолютно безразлично, решат ли остальные, что его «корень греха» не способен эти самые «грехи» вершить. Он всего лишь применил излюбленный предлог, чтобы выходить из подобного рода положений — способ, неоднократно проверенный в деле.

И действительно, женщина сразу запахнула платье и отстала от него, бросаясь ругательствами:

— А я всё думала, чего он из себя строит. У тебя что, свиное рыло вместо башки? Сразу не мог сказать, что больной? Тьфу!

Неподалёку вепрь-мясник со стуком опустил тесак и разразился бранью:

— Ах ты, мать его, проклятая стерва, что ты там ляпнула? Чем тебе свиньи не угодили?

Женщина оказалась не робкого десятка и завизжала:

— И правда, чем мне свиньи не угодили? Твари никчёмные!

По улице пошёл галдёж:

— Демоница Лань Чан^[68] опять взбеленилась!

— Мясник Чжу^[69] сейчас её на куски порубит!

Воспользовавшись тем, что стороны начали шумно обмениваться проклятиями, Се Лянь наконец смог ускользнуть. Отойдя чуть дальше, он обернулся, чтобы посмотреть на развернувшееся действо, и вздохнул.

Принц всё шёл и шёл, пока вскоре впереди вновь не послышался галдёж и не показалось огромное здание красного цвета.

Здание это можно было смело назвать необыкновенно внушительным. Колонны, крыша, стены — всё выкрашено в великолепный ярко-красный цвет, а у входа расстилается толстенный роскошный ковёр. Говоря начистоту, строение ничем не отличалось от дворцов Небесных чертогов, только выглядело намного менее торжественно и немного более красочно. Люди непрерывными потоками входили и выходили из дверей; голоса, раздающиеся изнутри, напоминали клокотание кипящего котла; атмосфера в здании царила чрезвычайно оживлённая. Если приглядеться и прислушаться, можно предположить, что это — игорный дом.

Се Лянь подошёл ближе и увидел подвешенные на столбах по обеим сторонам дверей надписи. Иероглифы слева гласили: «Стремясь к богатству, жизни не жалей», справа — «Желая выиграть, честь не береги». Дополняла ансамбль поперечная надпись сверху: «Ха-ха-ха-ха».

Принц просто онемел от такого зрелища.

Столь вульгарные строки совершенно не заслуживали называться дуйлянями^[70], к тому же написаны были некрасиво и смазано, ни о какой каллиграфии не могло идти и речи.

Словно кто-то во хмелю схватил кисть и, исполнившись дурных намерений, одним росчерком осуществил свой гнусный замысел. В довершение всего творение сие обмахнули дурным поветрием, так и получилось это безобразие. Се Лянь, будучи престолонаследником государства, обучался искусству каллиграфии у множества известных мастеров, для него подобное зрелище являлось поистине ужасающим. И всё же надписи в своём уродстве достигли точки, когда что-то отвратительное начинает притягивать внимание, поэтому Се Ляню они даже показались забавными. Принц покачал головой и подумал, что Повелитель Ветров, должно быть, не станет здесь развлекаться. Лучше поискать его в местах, где мастера красоты делают новые лица умершим женщинам.

И принц уже намеревался уйти прочь, как ни с того ни с сего, не пройдя и пары шагов, вернулся обратно и вошёл внутрь.

Главный зал игорного дома, как и ожидалось, оказался забит до отказа. Внутри собралось множество людей, громкий смех в этой толпе перемешивался с плачем навзрыд. Се Лянь едва спустился на несколько ступеней от входа, как его ушей достиг внезапный душераздирающий крик. Приглядевшись, принц увидел четверых верзил в масках, которые тащат к выходу человека.

Бедняга, кажется, испытывал ужасные муки, и даже когда его несли, всё ещё пытался вырваться и издавал бешеные вопли. Там, где его проносили, оставались целые лужи крови. Дело в том, что несчастному подчистую отрубили ноги, поэтому кровь лилась рекой. А следом бежал мелкий демон, который жадно слизывал кровь с пола, не оставляя ни капли.

И всё же ни один посетитель игорного дома не удостоил взглядом столь ужасающую картину. Все продолжали кричать, подбадривать друг друга и выбрасывать карты на стол. Нужно заметить, что здесь собирались в основном нечеловеческие существа. А если среди посетителей и попадались люди, то явно необычные.

Се Лянь посторонился, чтобы пропустить четверых верзил, несущих беднягу, и прошёл дальше.

К нему немедля подбежала служанка в смеющейся маске и с улыбкой в голосе поинтересовалась:

— Молодой господин, желаете поиграть?

— У меня при себе нет денег, могу я просто посмотреть? — с лёгкой улыбкой спросил Се Лянь.

По своему опыту принц знал, что если зайти с такой фразой в обычную лавку, его обязательно вытолкнут взашей — зачем пришёл, раз денег нет? Тем не менее, служанка, вопреки ожиданиям, захихикала и ответила:

— Если вы не взяли денег, ничего. Наши гости в большинстве своём играют вовсе не на деньги.

— Правда?

Служанка, рассмеявшись, ответила:

— Правдивее некуда! Молодой господин, прошу, следуйте за мной.

Она поманила Се Ляня рукой, затем, изящно покачивая бёдрами, поплыла вперёд. Принц, не изменившись в лице, последовал за ней, оглядываясь по сторонам.

Игорный дом, что снаружи, что изнутри, выглядел великолепно, но без излишества, ярко, но не вычурно. Можно сказать, обстановка была оформлена со вкусом. Служанка привела Се Ляня в самую глубь главного зала, где располагался длинный стол, вокруг которого в три ряда сгрудились посетители. Подойдя поближе, принц тут же услышал, как какой-то мужчина выкрикнул:

— Ставлю свою руку!

Зевак вокруг собралось слишком много, Се Ляню не удалось протиснуться внутрь толпы, пришлось стоять снаружи и слушать. Внезапно послышался другой, томный и протяжный голос:

— Не принимается. Ни твоя рука, ни вся твоя собачья жизнь не стоит и ломаного гроша.

Едва услышав этот голос, Се Лянь ощутил, как сердце вдруг подскочило.

Он произнёс про себя: «Сань Лан».

Только что он действительно услышал голос юноши. Вот только, по сравнению с воспоминаниями принца, звучал он немного ниже.

Но именно поэтому теперь голос сделался ещё более приятным на слух, и даже посреди хохочущей толпы слышался крайне отчётливо. Пролетев насквозь всё пространство заполненного шумными людскими голосами игорного дома, он проник прямиком в уши принца.

Се Лянь вскинул голову, и лишь тогда заметил, что за длинным столом висит тканный полог. А за пологом, вольготно откинувшись в кресле, виднеется красный силуэт.

Цветком сквозь алый занавес любуясь, не скрыться от очарования его

Голос Хуа Чэна звучал с откровенным презрением, без тени учтивости. Однако стоило ему заговорить, и тот игрок готов был стерпеть все насмешки толпы, но не посмел бы перечить.

Служанка, что привела Се Ляня, произнесла:

— Молодой господин, сегодня удача поистине благоволит вам.

Се Лянь, не отрывая взгляда от полога, спросил:

— Что это значит?

— Наш градоначальник крайне редко приходит сюда поиграть, но вот уже несколько дней подряд он посещает игорный дом, да ещё пребывает в прекрасном настроении. Это ли не большая удача?

Судя по тону, девушка относилась к этому самому «градоначальнику» с обожанием и даже благоговением, будто для неё возможность увидеть его — это уже великое счастье. Се Лянь не смог сдержать улыбки.