А ведь у Фэн Синя рабочая рука именно правая, и для Бога Войны подобная рана ничего хорошего не несёт. Фэн Синь тут же вскинул левую ладонь, чтобы нанести удар, но Цзянь Лань взмолилась:

— Не бей его!

Рука Фэн Синя застыла в воздухе, а следом в его голове зародилась страшная догадка.

И не только он — все присутствующие подумали о том же самом.

Фэн Синь, позволив духу нерождённого подобно пиранье трепать своё плечо, посмотрел на Цзянь Лань.

— А… так это…?

Кому решение принимать — дороге или мне?

Се Лянь внезапно вспомнил, как в тот день во дворце Шэньу Лань Чан беспорядочно тыкала во всех пальцем, но будто специально обошла стороной Фэн Синя, который как раз стоял на самом видном месте.

Цзянь Лань тут же воскликнула:

— Нет!

Фу Яо стоял потрясённый, словно не мог поверить в происходящее. Видимо, он действительно не знал, что связывает Фэн Синя и эту женщину с её ребёнком, поэтому весть также его обескуражила. Юноша наконец пришёл в себя и спросил:

— Он ведь ещё не задал вопроса, почему ты так спешишь с ответом?

Цзянь Лань:

— Вздор! И так понятно, что он собирался спросить. И вот что я тебе скажу — нет!

Фэн Синь же, глядя на дух нерождённого, спросил:

— Как ты его назвала? Цоцо?

Похоже, в этом имени содержался особый смысл. Цзянь Лань открыла рот, но в итоге объяснять ничего не стала, только раздражённо выкрикнула:

— Ты же взрослый мужчина, откуда такая тяга к пустой болтовне? Нет — значит нет! Кто в здравом уме поведёт себя, подобно тебе, — примется назойливо настаивать на своём отцовстве?!

Фэн Синь сердито возразил:

— Что ты такое говоришь? Если это так, то я, конечно…

— Конечно — что? Признаешь его?! Будешь растить?!

— Я… — Фэн Синь запнулся. Потом опустил голову и посмотрел на маленького уродливого монстра, который повис на его плече.

Дух будто испытывал к нему особенно глубокую ненависть, рвал плоть с яростным визгом, вцепившись смертельной хваткой. Фэн Синь не мог ни ударить его, ни оставить так, ведь кровь уже стекала по крепко сжатому кулаку.

Видя, что он застыл, не в силах сразу принять раскрывшуюся правду, Цзянь Лань с презрением выплюнула:

— Сказала же — нет. Что ещё тут спрашивать! Он не имеет к тебе отношения, теперь ты успокоишься?!

Раздался вопль Ци Жуна:

— Отговорки! Ребёнок точно его! Я оказался прав, это разве не простолюдин?! Вы полюбуйтесь, люди добрые, сынка Фэн Синя кто-то вырезал из пуза матери и превратил в мелкого демона, хи-хи. И люди продолжают поклоняться какому-то проклятому «Наньяну, дарующему сыновей»? Поклоняйтесь, поклоняйтесь, да только глядите, как бы и вашего собственного сына…

Се Лянь повёл рукой, и Жое замотала Ци Жуну рот, а Цзянь Лань от души добавила несколько пинков по голове, да так, что демон разразился невнятной бранью.

Тем временем в себя пришёл Гуцзы. Увидев, что отца избивают, он бросился к нему.

— Нет… Не наступайте на моего отца…

Видя, как Гуцзы обнял голову Ци Жуна, Цзянь Лань не смогла опустить на неё ногу. Она схватила духа нерождённого за маленькие бледные ножки и потянула на себя, гневно выкрикивая:

— Сказано, не кусай его! Почему ты такой непослушный?!

Женщина бросилась наутёк, а Фэн Синь всё ещё не пришёл в себя, поэтому не успел сразу их удержать. Тогда Се Лянь по привычке приказал:

— Жое, догнать!

И лента отправилась выполнять. Однако когда она просвистела мимо, Се Лянь вспомнил, что ранее Жое связывала Ци Жуна. Обернувшись, он увидел, как тот, подхватив Гуцзы, одним прыжком поднялся в воздух и самодовольно провозгласил:

— Я вновь обрёл свободу!

Се Лянь же сменил приказ, увидев, что Фэн Синь более-менее пришёл в себя:

— Жое, лучше тебе всё-таки вернуться.

Поэтому лента снова просвистела мимо и с громким хлопком хлестнула Ци Жуна по лицу. Тот мгновением ранее возрадовался так, что едва не запел, а теперь от удара перекувырнулся трижды и упал на землю, хватаясь за лицо. Однако лежал он совсем немного, вдруг взбеленился, схватил Жое одной рукой и заорал:

— Даже ты, мерзкая тряпка, смеешь бить меня?!!

На этот раз Жое оказалась у него в плену и, как бы ни старалась, не могла вырваться — физическая сила Ци Жуна неожиданно возросла. Се Лянь вознамерился разобраться с ним лично, но Ци Жун вдруг вспомнил, что у него на шее сидит маленький ребёнок, поэтому схватил Гуцзы и выставил перед собой на манер щита.

— Не подходи! Только приблизишься, и я его придушу! Эй, эй, оглянись, пёс Хуа Чэн вот-вот помрёт!

Се Лянь, испугавшись, резко повернулся и увидел, что Хуа Чэн хмурится, будто с трудом претерпевая что-то, а его руки едва заметно дрожат. Но поймав взгляд принца, Хуа Чэн выкрикнул:

— Со мной всё в порядке!

Тысячи демонов теряют покой!

Очередная волна оказалась сильнее, чем какая-либо из предыдущих. И Се Лянь, нисколько не раздумывая, принял решение — заключил Хуа Чэна в объятия. Пользуясь моментом, Ци Жун схватил Гуцзы и дал дёру.

Цзянь Лань, по всей видимости, тоже ощутила сильную головную боль — женщина закрыла уши руками, а дух нерождённого, задетый волнением, принялся ещё яростнее атаковать Фэн Синя. Бедняге досталось уже более десятка укусов, кровь текла рекой, и всё же Фэн Синь не осмеливался ударить тварь, только крепко держал Цзянь Лань за плечо. Тем временем дух безжалостно полоснул его когтями по лицу. Удар оказался очень серьёзным, Фэн Синь негромко вскрикнул и зажал рану рукой — возможно, ему поранило глаза. Се Ляня всё это зрелище привело в ещё большее беспокойство, и он приказал Жое отправиться на подмогу Фэн Синю.

Цзянь Лань же топнула ногой.

— Если не перестанешь, я рассержусь!!!

Услышав ругань матери, дух наконец скользнул к ней за пазуху, послушно свернувшись комочком. Цзянь Лань бросила взгляд на Фэн Синя и сквозь зубы прошипела:

— К тебе он не имеет отношения, предупреждаю, отстань от нас!

Одной рукой держась за голову, другой прижимая дитя, женщина на всех парах бросилась бежать.

Фу Яо закричал принцу:

— Отпусти меня!

Фэн Синь упал на одно колено, закрывая рукой половину лица.

Се Лянь с Хуа Чэном на руках присел рядом и спросил:

— Ты в порядке? Дай взглянуть на рану. Задело глаз?

Кровь по капле сочилась сквозь пальцы Фэн Синя. Он ответил, не открывая глаз:

— Нет… Не задавай мне вопросов.

— Фэн Синь, и всё-таки, Лань Чан… дева Цзянь Лань сказала...?

И вдруг, не дав принцу договорить, Фэн Синь ударил. Сломал соседнее дерево, которое с грохотом переломилось, и в гневе заорал:

— Сказал же, не задавай мне вопросов!

В этой фразе слышалась малая толика ненависти, и Се Лянь невольно застыл, когда понял, что эта ненависть обращена к нему.

Хуа Чэн же холодно бросил:

— Изливай гнев на того, кто превратил твою жену и сына в демонов.

Фэн Синь медленно поднял голову, покрасневшими глазами глядя на Фу Яо.

Тот застыл, затем взъярился:

— Что ты на меня смотришь? Ты что, в самом деле решил, что… мой генерал это сделал? Вот уж поистине проклятие на его голову! Он всего лишь узнал женщину из аристократического рода погибшего государства Сяньлэ, вот и решил помочь, хотел освободить духа нерождённого от страданий! Да кто же знал, что тот станет упорствовать, не примет помощи и вообще обозлится на спасителя? Вместо благодарности моего генерала дерьмом облили! Да знай он раньше, что так выйдет, прошёл бы мимо! Мелкий демон даже не ведает, кто его отец, неужели правда ожидаешь от него признания собственного убийцы?!

Возможно, по причине накопившегося за несколько дней раздражения, его речи сделались явно грубее.

Хуа Чэн вмешался:

— И это ты называешь проклятием на голову своего генерала? Выходит, тому, кто оказался менее везучим, вообще не жить на этом свете?

Фэн Синь покачал головой, бормоча:

— …Как же так? Как же так вышло?

Се Лянь сказал ему: