— Вставайте в очередь, один за другим, не надо отбирать друг у друга меч! Сказал же, не отбирать! Я первый подошёл!

— Какой же удар будет смертельным? Как я узнаю, получилось или нет?

— В общем, вонзайте меч в сердце, горло и живот!

— Если не уверены, что попали куда нужно, вонзите ещё раз для верности!

— Так не годится! Ведь другим места не останется!

Вначале они сомневались, жалели принца, но эта жалость постепенно таяла, пока не исчезла совсем. Их действия стали более смелыми и уверенными. Чёрный меч то и дело врезался в тело принца. Он раскрыл глаза так широко, как только мог, из них покатились крупные слёзы. А в его душе застыл беззвучный крик.

Спасите!

Спасите, спасите, спасите!

Спасите, спасите, спасите, спасите, спасите-спасите-спасите-спасите-спасите-спасите!!!

Больно, больно, больно, больно, больно, больно… Больно, больно, больно, больно, больно, больно-больно-больно-больно-больно-больно-больно-больно-больно-больно-больно-больно-больно-больно-больно-больно!!!

Почему я не умираю?! Почему я не могу умереть?!

Он хотел бы завыть самым отчаянным плачем, на который только был способен, но из горла не шло ни единого звука, только хрип. Наверное, его уже пронзили мечом. От боли принца охватило безумие, словно всю боль, предназначенную ему за несколько жизней, он должен был испытать здесь, сейчас. А после ему уже никогда не будет больно. Он ничего не видел, весь мир погрузился во тьму, и только маленький сгусток огня где-то поблизости горел всё безумнее, всё ярче, всё сильнее. Но только никак не мог вырваться из лап безликого демона.

Се Лянь не слышал своих криков. Зато услышал другой, пронзительный крик, кажется, исходящий от того призрачного огонька. И пусть этот крик слетел не с его губ, принцу показалось, что в нём ровно столько же боли, сколько он испытывал сейчас, будто бы это и впрямь кричал он сам.

Но к тому моменту принц уже не мог держаться — из горла Се Ляня послышалось бульканье, а потом его сознание окончательно разбилось вдребезги. В тот же миг храм охватила взрывная волна неистово палящего пламени…

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!

Бесчисленные голоса пронзительными криками заполнили храм. Огонь, подобно карме, несущей воздаяние за грехи, бушующим вихрем пролетел по главному залу. Никому не удалось спастись — призрачное пламя жаркой волной в одно мгновение превратило сотню человек на постаменте и под ним в сотню обожжённых дочерна трупов!

Когда же огонь постепенно угас и отступил, призрачный огонёк исчез, а на его месте сформировалась фигура молодого парня.

Он упал на колени перед выжженным божественным постаментом, сгорбился до земли, обхватил голову руками и издал долгий, протяжный крик неописуемого страдания.

Он не смел даже мельком взглянуть, во что превратился тот, кто лежал сейчас на постаменте перед ним. Потому что… наверняка… уже нельзя было узнать в нём человеческое тело.

В храме наследного принца пол устилали мёртвые тела. Безликий Бай же, смеясь, развернулся и вышел прочь. Территория, обожженная призрачным пламенем, не ограничилась одним только храмом — бешено пляшущие чудики снаружи тоже обернулись обугленными трупами и кучей костей. Но демон, будто и не заметив этого, прошёл прямо по телам.

Весь этот лес… Нет, скорее даже целая гора дрожала и стенала по принцу!

В небеса взметнулись бесчисленные чёрные тени — обитающие здесь души умерших перепугались так, что не могли не разлететься прочь от этого места, а там их подхватил ветер и разнёс по разным сторонам света. Тем временем над храмом наследного принца бесконечным покрывалом сгустились чёрные тучи, которые стали медленно завихряться, подобно огромному глазу демона.

Так небо возвещало рождение тёмной твари, так жестокий и беспощадный демон обретал форму!

Белое бедствие без скорби и радости

Се Лянь не понимал, проснулся он или до сих пор спит.

Если проснулся, то почему не реагирует ни на что вокруг и ничего не помнит? А если спит, то почему его глаза открыты?

Когда сознание принца наконец прояснилось, Безликий Бай уже повесил чёрный меч ему на пояс и поощрительным тоном, словно взрослый — ребёнку, сказал:

— Это мой тебе подарок, — он похлопал меч по рукояти и многозначительно, но мягко произнёс: — Его клинок наверняка острее, чем все мечи, которые ты когда-то собирал и которые тебе дарил Цзюнь У.

Се Лянь позволил ему прицепить меч к своему поясу, не воспротивился и не вымолвил и слова. Поскольку любые попытки сопротивления были бы бесполезны.

Так он и вышел из храма наследного принца — в новом одеянии, с новым драгоценным мечом и будто бы с новым телом.

— Постой, — вновь позвал демон за его спиной.

Се Лянь остановился. Безликий Бай, беззвучно оказавшись рядом, вложил ему в руку белую ленту.

— Ты забыл вот это.

Лента, которой принц скрывал лицо и которой его же впоследствии и связали.

Пошатываясь на ходу, Се Лянь в одиночестве спустился с горы. Стоял белый день, солнце давно взошло, но под его лучами принц совсем не чувствовал тепла.

По пути он увидел звенящий горный ручеёк, прозрачный и живой. Принц остановился на берегу, заглянул в воду и уставился на своё бледное отражение.

Кожа белая и сияющая, без единого шрама. И шея тоже. Значит, ни на груди, ни на животе не осталось больше ран. И всё же, поглядев на себя совсем недолго, Се Лянь отвёл взгляд. Затем зачерпнул несколько пригоршней воды, чтобы омыть лицо и выпить пару глотков. За питьём он вдруг заметил кое-что выше по течению.

Медленно подняв взгляд, Се Лянь увидел недалеко большой камень, а рядом мёртвое тело. Судя по одежде, это был тот здоровяк, уличный артист.

Он даже с горы не спустился — умер по дороге. На камне ярким пятном виднелась кровь, видимо, мужчина убился об него, не вынеся боли или страха. Труп уже начал разлагаться и наполовину сполз в воду, источая зловонный смрад. Он не шевелился, но на его полусгнившем лице всё ещё подёргивались маленькие человеческие лица.

Се Лянь упал на четвереньки возле ручья, его тошнило целый час, так сильно, что пошла кровь.

Спустившись с горы, он долго шёл куда глаза глядят по широкой улице. Внезапно кто-то схватил его за плечо и затащил в переулок. Се Лянь обернулся, но прежде лица увидел кулак, летящий в него.

— Куда ты пропал?! Где ты был все эти дни?!

За кулаком показалось разгневанное лицо Фэн Синя. Се Лянь разглядел его, уже лёжа на земле, повалившись от удара.

Но Фэн Синь, похоже, и сам не ожидал, что так легко собьёт принца с ног. Он посмотрел на свой кулак, потом на Се Ляня и застыл, не успев помочь принцу подняться — тот встал с земли сам. Фэн Синь переменился в лице, но его гнев так и не угас.

— Поглядите, какой вспыльчивый! — закричал он. — Сказали ему слово, и убежал прочь, два месяца не появлялся! Да ты хоть представляешь, как о тебе волновались Их Величества?!

Се Лянь стёр кровь, пошедшую из носа от удара.

— Прости.

Наблюдая, как принц только сильнее размазал грязь с кровью, Фэн Синь тяжело вздохнул.

— Ваше Высочество! Забудь об извинениях, между нами это слово не имеет никакого смысла. Но ты же… Что с тобой творится? Где ты был так долго? Неужели существуют проблемы, которыми нельзя поделиться со мной? — Он заметил на поясе Се Ляня оружие. — Где ты взял этот меч?

Се Лянь хотел ему рассказать. Но, вспомнив ссору, возникшую между ними ранее, сомнение на лице Фэн Синя, а ещё тот кошмар, который он пережил и не хотел больше никогда вспоминать, принц лишь повторил:

— Прости.

Они вернулись в хижину, где прятались родители принца. Государыня сразу обняла сына и разрыдалась, а его отец, кажется, ещё сильнее постарел — раньше среди чёрных волос виднелись белые, теперь же среди белых едва проглядывали чёрные. Впрочем, он не стал гневаться, только сказал пару фраз и снова замолчал. Наверное, боялся, что Се Лянь снова разволнуется и сбежит на полмесяца. Все трое теперь старались быть осторожнее в речах и действиях.