К примеру, сегодня у божества, заведующего конюшнями и лошадьми, дела идут прекрасно, поскольку люди не могут обойтись без лошадей и повозок. Кому не хочется, чтобы собственный конь был силён и вынослив, чтобы в дороге сопутствовала удача? Поэтому благовония в храмах этого божества горят неугасимо.

Но если однажды люди найдут для передвижения что-то новое, быстрее лошади, и это средство станет для них предпочтительнее, огни в храмах старого божества неизбежно угаснут. Таких чиновников, мелькающих на небе, словно падающие звёзды, подавляющее большинство.

И подобный процесс забвения — самый страшный, поскольку его почти невозможно обратить вспять. Единственный выход — самому спрыгнуть с Небес, стать простым смертным, сменить вид деятельности и вновь тяжкими трудами вознестись в совершенно ином качестве. Иначе остаётся лишь своими глазами наблюдать, как тебя забывают до полного исчезновения. Но не у каждого найдётся на это смелости, не каждому даётся такая удача.

Пантеон богов предыдущего поколения канул в небытие. Поговаривали даже, что их владычество привело к большому бедствию, они передрались между собой, и потому всем скопом исчезли с Небес. Доподлинно это неизвестно, да и давным-давно утратило важность.

Поскольку спустя несколько столетий появился Цзюнь У, который и заложил новый пантеон богов. Следом за ним непрерывной вереницей вознеслось новое поколение небесных чиновников. Недостаток верующих восполнился, и постепенно сформировалась прочная основа нынешних Небесных чертогов.

Другими словами, вряд ли кто-то мог знать, как именно были стёрты все следы древнего государства Уюн и божеств, которым поклонялись его жители. Разве только существовал небожитель ещё старше Цзюнь У.

Они перешагнули через развалины стен храма и оказались в главном зале, где стояла кромешная тьма. Однако, не пройдя и двух шагов, Се Лянь понял — что-то здесь не так.

Он было решил, что в зале так темно, потому что сюда не проникает свет через окна. Но осматриваясь по сторонам, он всё сильнее чувствовал некую странность. Принц подошёл к стене, дотронулся до неё пальцами и поднёс их к глазам. У него невольно вырвалось:

— Стены…

Хуа Чэн подхватил:

— Чёрные.

Дело не в плохом освещении! Стены громадного храма оказались полностью чёрными!

Хуа Чэн:

— Насколько мне приходилось видеть, практически все храмы на горе Тунлу подобны этому.

Зрелище и впрямь пугающее. В каком храме станут красить стены в чёрный, чтобы помещение походило на преисподнюю? От одного взгляда любого охватит ужас, как в подобных условиях сосредоточиться на молитвах и подношениях божеству?

Пэй Мин переспросил:

— Все подобны этому? Почернели от старости?

— Среди построек, что встретились на пути сюда, я не видел почерневших настолько сильно, — возразил принц. — Посудите сами, ведь все эти здания должны быть примерно одного возраста.

Говоря это, принц продолжал осторожно трогать стены храма. Они оказались не только пугающе чёрными, но и неровными, словно изуродованное женское лицо, покрытое страшными шрамами. И к тому же несравнимо твёрдыми.

Се Лянь вдруг кое-что понял.

— В храме случился пожар.

Пэй Мин:

— Почему вы так решили?

Се Лянь повернулся к нему.

— Стены храма изначально покрывали фрески, нанесённые особой краской. Очень толстым слоем. После сильного пожара она почернела, в некоторых местах от жара растаяла и потекла, а когда застыла, образовала твёрдые неровности.

— Ваше Высочество, вы прекрасно осведомлены. Мне остаётся только восхищаться и вами тоже.

Се Лянь потёр точку между бровей и кашлянул.

— Здесь… вовсе нечем восхищаться. Дело в том, что когда сжигались мои собственные храмы, возникал такой же эффект.

Остальные тут же замолчали. А Се Лянь вспомнил ещё кое о чём:

— И эта табличка снаружи! На хвалебной надписи видны царапины, не похожие на естественные повреждения. Должно быть, они нанесены острыми предметами. Это сотворили люди.

Пэй Мин нахмурился:

— Почему они это делали?

Хуа Чэн холодно отозвался:

— Потому что не были согласны с написанным.

— Верно, — кивнул Се Лянь. — То же самое, что разбить табличку над храмом.

Бань Юэ, подивившись, спросила:

— Получается, храм сожгли сами жители государства Уюн?

Спустя некоторое время молчания Се Лянь хотел ответить, но Пэй Мин неожиданно воскликнул:

— Это что ещё такое?

Се Лянь обернулся и увидел, что Пэй Мин держит навесу левую руку, в которую его, разинув пасть, кусает скорпионовая змея, да ещё яростно жалит своим хвостом.

Бань Юэ опять чуть не бухнулась перед ним на колени.

— Простите, у меня повсюду змеи…

Се Лянь, не зная, плакать или смеяться, удержал её на месте и сказал:

— Бань Юэ, не нужно взращивать привычку то и дело падать на колени с извинениями. Генерал Пэй, как вышло, что её змея вас укусила?

Пэй Мин, не опуская руки, с мрачным видом сказал:

— Откуда мне знать? Я только хотел положить руку ей на плечо и оказался укушен.

Се Лянь терпеливо продолжил расспрашивать:

— В таком случае, для чего вы, генерал Пэй, хотели положить руку ей на плечо?

Кажется, сам Пэй Мин только что заметил эту деталь и начал над ней размышлять, после чего ответил:

— Дело привычки. Совершенно логично в таком тёмном, мрачном месте обнять девушку за плечо и утешить, чтобы она не боялась, вам не кажется?

Бань Юэ:

— Простите, но мне совсем не страшно.

Се Лянь всё понял — у Пэй Мина неосознанно зачесались руки, что и привело к печальному исходу. С огромным трудом оторвав змею от руки, которая уже заметно опухла, Пэй Мин сказал:

— Скорее дай мне противоядие.

Бань Юэ:

— Простите, но я истратила всю траву шань-юэ.

Се Лянь:

— Ничего страшного, генерал Пэй — небесный чиновник, скоро опухоль спадёт.

Принц отвернулся и продолжил изучать стену. Как вдруг его взгляд, коснувшись одного участка, застыл.

— Скорее посмотрите сюда. На стене осталось лицо!

Кроются во тьме стен небесные божества

Принц не ошибся. То ли пламя обошло этот участок стороной, то ли краска сверху, растаяв, стекла и накрыла рисунок, защитив от исчезновения, но под пальцами Се Лянь действительно ощутил очертания человеческого лица. Он принялся с осторожностью очищать со стены застывшую чёрную корку.

Пэй Мин, придерживая опухшую до огромных размеров руку, поинтересовался:

— Ваше Высочество настолько увлекается настенными фресками?

— Дело не в увлечении. А в довольно смелом предположении, которое меня посетило.

— Поделитесь?

— Нам выпала редчайшая возможность побывать на горе Тунлу. Возможно, помимо уничтожения потенциального Князя Демонов, мы также сможем разузнать что-то о её истоках? К примеру, кто создал гору и какая сила поддерживает её существование? Кто знает, вдруг нам удастся одним ударом уничтожить её раз и навсегда? И тогда больше не придётся беспокоиться о появлении нового Князя Демонов.

— И впрямь смелое предположение. Но если уж градоначальник Хуа не докопался до истины, боюсь, мы потратим на это ещё больше времени. В данных обстоятельствах я не рекомендую вам заниматься подобным.

Хуа Чэн однако возразил:

— Я не докопался до истины из-за собственной глупости и ограниченных способностей. Кроме того, тогда я был занят истреблением противников. Если же гэгэ возьмётся за дело, всё возможно.

Се Лянь:

— Нет, нет, нет. Это мои способности ограничены, а Сань Лан намного способнее моего.

Будто не в силах больше их слушать, Пэй Мин передал Пэй Су на попечительство Бань Юэ, а сам развернулся и направился прочь из храма.

— Выйду подышать свежим воздухом.

Тем временем Се Лянь на удивление легко справился с избавлением стены от чёрной краски и растерянно застыл.

— Выходит, всё это можно…

Обожжённую корку можно соскрести со стены целыми кусками!