Как только мы добрались внутрь, я закрыл дверь.

– Для начала… тебе нужно полностью раздеться.

Мэрилин нервно на меня посмотрела. Я открыл свой туалетный набор и достал оттуда небольшие ножницы. (Это для волос в носу, но Мэрилин я об этом не сказал, слишком противно!) Затем я разложил полотенце на кровати и усадил на него Мэрилин. Девушка уперлась локтями и посмотрела на своё тело. Не самая удобная поза в мире, но я лег ей между ног и начал стричь волосы на её киске. Триммер для усов бы сейчас пришелся кстати, но у меня не было усов. У Мэрилин не было кустов, скорее небольшой треугольничек, волоски с которого падали на полотенце.

Это часть один. Сказал я и сполз с кровати.

Еще?

Мы только начали, не двигайся.

Я спустился вниз и нашел несколько пустых двухлитровых бутылок из под колы. Я промыл их горячей водой, а затем наполнил их теплой, после чего отнес обратно вверх, вытащил свою бритву и крем для бритья.

– И что ты творишь? – спросила Мэрилин, рассматривая бутылки из под Колы.

– Это просто теплая вода, не переживай, – Я почесал голову, – Вставай. Я не смогу это сделать, если ты будешь лежать.

Моя кровать представляла собой матрас на полу и мне нужно было иметь возможность стать на колени и работать на уровне глаз девушки. Я сложил полотенце и положил его на стул.

– Садись.

Мэрилин привстала и уселась на моё вращающееся кресло, стал перед ней на колени и подвинул девушку так, чтобы её ноги были широко раздвинуты, а киска прямо передо мной.

Я смочил тряпку теплой водой и потер ею несколько раз киску, чтобы смочить её, когда услышал, что девушка постанывает. Я ухмыльнулся и выдавил на неё тонкую полоску крема для бритья, от удивления она визгнула.

Я потер её и продолжил.

– Так, теперь… что бы я не делал… не двигайся.

Я очень внимательно брил её, так как очень не хотел ранить.

Начав со старым лезвием, я заменил его на новое и прошелся по ней еще раз. Когда я закончил, Мэрилин была полностью гладкой, нежной и сияющей.

Что действительно её удивило, так это то, что мне пришлось развернуть её и повторить всё тоже самое сзади. Затем я еще раз всё смочил, дабы убрать лишнее.

Когда я закончил, Мэрилин встала и осмотрела свою новую прическу.

– О, Боже, поверить не могу! Откуда ты знаешь, как это делается?

Она глянула на моё улыбающееся лицо и быстро добавила:

– Нет! Не говори! Знать не хочу!

– Это всего лишь часть два. Мы не закончили.

– Еще?

– Последние штрихи! Сядь снова, как раньше.

– Штрихи? – Мэрилин была озадачена, но послушно села и широко раздвинула ноги.

Какой вид! Она выглядела такой гладенькой и сексуальной, со своей слегка приоткрытой киской. Я чувствовал по запаху, что она была невероятно возбуждена.

– Увлажнение! Скажи, когда закончишь свой шедевр!

Я начал лизать ей киску. Спустя секунду руки девушки зарылись в мои волосы и она вжалась в кресло, отчаянно постанывая.

Я глотал её соки, что свободно вытекали из киски. Приподнял её ноги к себе на плечи и сконцентрировался на клиторе.

Мэрилин очень нравилась третья часть процесса, но особенно ей было по вкусу, когда я играл с её горошинкой.

У неё был небольшой клитор, очень чувствительный и скрытый за капюшончиком. Пальцами я раздвинул её половые губы и начал посасывать его. Эффект не заставил себя долго ждать.

Мэрилин принялась дрожать и торопить меня неразборчивыми звуками.

– Угхххх…. ох…. ох… – или что она этим пыталась сказать. Я продолжал работать над ней и она развалилась в стуле.

Я присел на пятки. Она может и кончит, но мне ведь тоже нужно.

Киска выглядела невероятно влажной и готовой. Я стащил девушку на кровать и забрался сверху. Прошлой ночью мы занимались любовью. В этот же раз просто животным, безумным, грязным обезьяним сексом. Мэрилин приобняла меня руками и ногами и насаживалась на меня так же сильно, как и я имел её. Киска сжимала мой дергающийся член, что наполнял её пока я жестко долбил девушку.

Мы легли, задыхаясь, я был сверху и скатился снеё.

Мэрилин слегка постанывала, забрасывая на меня ногу.

– Это было… удивительно!

Я глубоко вдохнул.

– Ага! – Я улыбнулся и повернул свою голову, дабы увидеть её, – Так… и как тебе твой новый стиль?

Мэрилин закатила глаза.

– Я поверить не могу, что мы это сделали!

– Как тебе?

– Необычно.

– Ну, теперь тебе нужно её постоянно подбривать или будет болеть и колоться. Я буду рад помочь, но тебе придется заботиться об этом самой.

– Господи! – сказала она, по большей части себе, – Надеюсь, оно того стоит. Куда мы, кстати? Обратно в Оушен Сити?

Я улыбнулся.

– Нет, это секрет.

– Так не честно! Как я должна знать что мне брать с собой?

Запротестовала она.

Я сел прямо и улыбнулся ей.

– На войне и в любви все средства хороши! Тебе не понадобится много вещей. Можешь оставить лифчики и трусики дома. Ты их носить не будешь.

– Что!?

– Поверь мне, там будет куда теплее, чем здесь! Неплохой пляж, рестораны, отельный номер, большая кровать… что тебе еще нужно знать?

– Карлинг! – запротестовала она. Но я держал строй и сказал только что это в Америке.

Наконец-то она злобно глянула на меня.

– Думаю я знаю как тебя разговорить, – сказала она облизывая губы.

– Я посмеялся. Единственное что я тебе скажу это "не останавливайся! Не останавливайся! " Не самый верный метод сломить меня.

– В том-то и дело. Я остановлюсь, если не скажешь!

Мы посмеялись.

– Попробуем после ланча. Ты брала с собой юбки?

– Только одну, ту джинсовую, что тебе нравится. А что?

– Очень важно сейчас не раздражать кожу. Тебе нельзя надевать трусики или штаны. Как и лифчик, тоже вредно.

– Какой же ты засранец! – ответила она, привставая на кровати, – Я не буду бегать здесь сверкая прелестями! Ни за что!

– Дорогая, жаль, что ты это воспринимаешь именно так. Я ведь желаю тебе только лучшего. Поверь, если ты сейчас наденешь штаны, к тому моменту, как закончится ланч, ты будешь выть от желания почесаться. Но я тебе помогу, если что!

– Ага. Посмотрим.

– Давай пойдем на компромисс. Сегодня мы пойдем на ужин и ты не наденешь ничего, кроме блузки и юбки. Так мне будет легче тебе помогать!

Мэрилин фыркнула и рассмеялась.

– А ты услужливый сукин сын! – я невинно глянул на неё. Девушка рассмеялась и встала. – Пошли, я голодна.

Она схватила сумку и начала вытаскивать из неё одежду, останавливаясь на джинсах и свитшоте, которые натянула на себя в стиле коммандо. Я проделал тоже самое со штанами и кофтой братства.

Наверное мы пропустили ланч, так как в доме больше никого не было. Я обжарил оставшуюся ветчину в масле на сковороде, а затем положил в неё овощей и разогрел всё это.

– Ты серьезно про ужин, – спросила она?

Я кивнул:

– Не то чтобы ресторан будет роскошным, но в Хусике есть неплохое место где готовят итальянскую еду. Пойдем поедим пиццу.

Мэрилин кивнула и мы заговорили о обстановке у неё дома. Меня все еще не отпускало чувство вины за то, что произошло.

– Нельзя было терять самообладание, мне очень жаль.

– Ты приедешь на Рождество?

– Ни за что!

– Карл!

– Забудь об этом. Представить не могу, чтобы я стал желанным гостем в вашем доме. Подожди пока твоя мать спросит поеду ли я повидать семью. И что мне тогда им сказать, а?

– Когда-нибудь тебе придется им что-нибудь сказать.

– Когда-нибудь мне и умереть придется. И я не уверен какой из этих вариантов лучше.

– Они все равно узнают об этом.

– Да? Ну, я не хочу быть рядом когда узнают. Вот тебе идея.

Скажи им сама! Но только после того мы вернемся из нашего небольшого отпуска. Так хоть повеселимся перед тем как тебя отправят в монастырь… А они всё еще есть?

Эти слова заработали мне еще одно злое "Карл!" и высунутый язык.

После ланча мы пошли обратно вверх. Мэрилин сидела за моим столом играя в солитер и почитывая мой плейбой, а я развалился в кресле над Теорией Информации. Я перечитывал конспект и делал расчеты по соотношению между плотностью информации и размером соответствующих наборов символов. Через пару недель начнутся финальные экзамены. Какое-то время спустя, я отложил свои книги и тетради, после чего взял другой учебник по базовой топологии. Но вмешалась Мэрилин, что слезла со своего стула, подошла ко мне и села мне на колено.