Заключает прекрасный номер газеты «Прихоперье» отрывок из повести — рассказа А. Знаменского «Завещанная река». Это удивительное произведение литературного искусства!

Оно, по — моему, явилось предтечей замысла романа «Красные дни», где автор выступает как бы в роли Ильи, у которого сама жизнь пытает «правду истинную, подноготную».

Жизнь Анатолия Дмитриевича была своеобразной пьпкой, под которой он и вынужден был сказать, в какой-то степени, эту самую «правду истинную подноготную» про то, что сделала революция с. настоящими русскими людьми, преданными Отчизне.

Именно жизнь — пытка подвигла его и на публикацию чрезвычайно острых, похожих на кровоточащую рану статей о правде «в наморднике». На одну из последних его статей речь — тост на совете атаманов: «Сегодня не только интеллигенция, но вся Россия оказалась в мешке. И вновь — куда жестче и крепче — его пытаются завязать над нашими головами иод самый гузырь… Неужели мы позволим сделать это?..».

«Кубанские новости», апрель 1999 г.

Это необычная книга. И судьба ее необычна. И автор ее — Виталий Бараниченко — интересный молодой чело

век. Ему всего двадцать четыре, а он уже автор объемного, серьезного труда. Что‑то в нем от Николая Островского: у него подорвано здоровье, но он не сломался. И движим огромным потенциальным зарядом. Это озабоченный сын своего народа. Гражданской совестью призванный. Упрям, целеустремлен. Хорошо образован…

До несчастного случая и не помышлял писать. Злой рок поставил его перед выбором: либо раствориться в сонме несчастных, физически надломленных, либо взнуздать судьбу и быть чем‑то полезным Отечеству.

Он попал под высокое напряжение тока, утратил физическое здоровье, зато как бы подзарядился высоким гражданским самосознанием. Такой вот парадокс. Говорят же — нет худа без добра. Сказал себе: нет, я не буду человеческим баластом в этом безумном мире. И начал писать книгу. И написал ее. Тему подсказал отец — потомственный казак. Братья — казаки поддержали — снабдили чем могли: компьютер, книги, советы, материальная поддержка. Несколько лет упорного труда до изнеможения, и вот книга «Схватка над бездной».

Естественно — первая часть полностью посвящена истории казачества. Народа красивого, смышленого, боевого и высокодуховного. Чем дальше углублялся в материал о казачестве, тем яснее обозначались рядом некие противоборствующие силы, мешающие жить и трудиться людям на земле. Казаки — народ трудолюбивый, заслуженный перед Отечеством. Казалось бы обречены жить в довольстве и радости. Но… Кто‑то суетится рядом завидущий. Кому‑то казаки мешают с их довольством и вольницей. Нешто Бога прогневили? Али позавидовали кому? Так нет же! И боголюбивы, и уважительные. Может дьяволу на любимый мозоль наступили? Или просто сатане неймется? Закружил проклятый над землей и судьбой народа. Простер свои черные крылья Люцифер, падший ангел. Ядовитым змеем вплелось в судьбу России и русского народа воинствующее иудейство. Мрачная тень надвинулась на земли казачьи, на судьбу народную. Опутало паутиной лжи и обмана, намертво впилось жалом своим кровососным. И не жизни тебе, ни роздыху от этого племени богомерзкого. Вот тогда‑то вспомнилась мудрость вековечная — на Бога надейся, а сам не плошай. Бери, казак, свою судьбу в свои руки. Вспомни, что вражья сила не раз тебя гнула, но ты не поддавался. Распрямись, покажи свою удаль молодецкую.

И пошло. Сначала исподволь, незаметно схлестнулись с силами темными, на духовном рубеже: Изрядно прогнулись иод натиском богомерзких, приговоренные к поголовному уничтожению.

Каким — таким рескриптом? Какой — такой волей небесной? По какому праву? Нет такой воли небесной, нет такого права. Изловчился казак и вывернулся из‑под дьявола, из‑под ангела порченного. И завязалась между ними схватка крутая. Между Злом и Добром. Не на жизнь, а на смерть..

Так уж сложилось исторически. Видно Всевышний так повелел. Только не видится победитель в этой вселенской схватке. Не будет победителя. Потому что сошлись силы необоримые. Над самой над бездной небытия. И если не опомнятся, не уймутся — быть им поверженными в прах и в вечность.

Но Всевышний на то он и Создат ель — он внушит этим силам благоразумие. Кто‑то первый опомнится. Поймет, что победа не светит ни тому, ни другому. Поймет, что это последняя схватка. Кто?

Казак — он испокон веков погибает, но не сдается. Так устроен. В генах непокорность заложена.

Богомерзкие вселенской жадностью и всепоглощающей ненавистью пропитаны. Проклятым Богом уже уготован ад. Они уже летят в тартарары. И норовят прихватить с собой весь род людской. Мол, пропадать так с музыкой и скопом. Побороть бы им свою жадность и ненависть — глядишь, и Создатель повернется к ним ликом своим божественным…

Задумайтесь, господа хорошие, пока не поздно. Ибо бездна — это всерьез и навечно…

Июнь, 1999 год.

На титульном листе его написано: «Ежемесячный литературно — художественный и публицистический журнал

Краснодарской краевой и Адыгейской республиканской организаций Союза российских писателей» На второй странице обложки, в порядке рекламы без ложной скромности сообщается: «Под нашей эгидой самые популярные, самые талантливые произведения художественной литературы».

Ну как гут не порадоваться?!

И выглядит солидно. Наподобие известных столичных журналов — объемист (20 п. л.), речист и оформлен неплохо. Как говорят украинцы, — визьмешь в руки, маешь вещь. Если б еще ошибок поубавить, да если бив самом деле — «подлинно художественная литература» — ему же цены не должно быть. Тем более, в редакционной коллегии такие имена: Ю. Н. Абдашев, А. С. Кайданов, А. П. Кешоков, Д. Н. Кугультинов, Г. Л. Немченко…

Я открываю его с предвкушением окунуться в «подлинно художественную». Заглядываю в конец журнала, как это бывает перед чтением. Вижу на третьей странице обложки состав Совета при редакции журнала: А. А. Джаримов — Президент Республики Адыгея, Н. И. Кондратенко — губернатор Краснодарского края, В. А. Самойленко — глава администрации г. Краснодара…

И тут в душу закрадывается бледная такая тревога: зачем понадобилось организаторам и составителям «подпирать» свое детище такими громкими именами? Обычно это делают, когда не уверены, что детище устоит самостоятельно.

Но отбросим тревоги и сомнения, приступим к чтению.

Открывается журнал повестью Ю. Абдашева «Глубокий циклон». Давно знаком с этим произведением. Написана вещь мастерски, добротно. В ней выверенная психологическая мотивация поступков героев, хороший стиль; прекрасные, по — настоящему художнические детали изображения быта, природы, внешности героев. Словом, действительно настоящая литература. Правда, мне кажется, в наши времена не совсем воспринимается и не совсем оправдана любовь Аркадия к хромоножке. С которой они волею судьбы и обстоятельств оказались наедине на дальней, отсеченной снежной бурей метеостанции. Просто мужика потянуло к женщине с «голодухи». И еще — удивляет, что журнал использован для переиздания произве

дения. Повесть была издана аж в 1966 году. Неужели у автора не нашлось ничего свеженького? Неужели все эти тридцать с лишним лет он пребывал в творческом небытии?..

Но даже не в этом дело. Ведь журнальная площадь традиционно предназначается для оригинальных произведений. Журнал должен быть первооткрывателем имен, новинок, в нем испокон веков шли иремьерные публикации. А это что? Своя рука владыка? Из 248 страниц 127 заняты абдашевцами.

Л. Пасенюк отчебучил еще хлеще — влез со своей вещью образца 1963 года! Эта документальная жвачка набила оскомину еще в те времена. А он снова ее сунул. Кстати — полуслепой набор. Говорят, что наборщики таким образом выражают свое отношение к тексту.