— Отлично. И вы свяжетесь с оксфордским управлением?

— Безусловно. Генри Пейтон — мой друг.

— Бомонт опасен, шериф. Очень опасен. Если он вдруг появится, будьте крайне осторожны.

— Да.

— И держите меня в курсе. — Харрисон отключился, даже не попрощавшись.

Его разум — по крайней мере та его часть, которая занималась протоколами и инструкциями, — пробудился и принялся задавать вопросы… или пытаться их задавать. Алан решил, что сейчас у него нет времени на протоколы и инструкции. В любой их форме. Сейчас нужно просто открыть и задействовать все возможные каналы. У него было чувство, что дело дошло до той точки, где некоторые из этих каналов вскоре начнут закрываться сами по себе.

По крайней мере собери хоть кого-то из своих людей.

Но Алан пока что был к этому не готов. Вот Норриса Риджуика он бы вызвал, но у того был выходной и он уехал из города. Джон Лапуант все еще сидел на больничном с отравлением ядоносным сумахом. Сит Томас сейчас на дежурстве. Энди Клаттербак был на месте, но Клат — новичок, а тут нужны люди с опытом.

Так что придется пока действовать самому.

Ты спятил! — кричал внутренний голос, отвечающий за инструкции.

— Еще нет, но уже близко к тому, — сказал Алан вслух. Он нашел номер Альберта Мартина в справочнике и позвонил ему, чтобы задать вопрос, который надо было задать в самом начале.

— Фаззи, а в котором часу ты видел, как черный «торонадо» выехал из сарая? — спросил он, когда Мартин взял трубку, и подумал: Он не знает. Черт, я даже не очень уверен, что он еще не разучился определять время.

Но Фаззи незамедлительно доказал, что о нем плохо думали.

— В три с хером, шеф. — Он помолчал и добавил: — Прошу прощения за мой французский.

— А ты позвонил только… — Алан заглянул в журнал, куда чисто автоматически записал звонок Фаззи. — В три двадцать восемь.

— Так надо ж было подумать, — ответил Фаззи. — Я всегда говорю: прежде чем прыгнуть, смотри, куда приземлишься, шеф. До того как звонить, я сперва заглянул в сарай, посмотреть, не учинил ли там этот, который взял тачку, каких безобразий.

Безобразий, со смешком подумал Алан. Не иначе, проверял, на месте ли тюк с травой на сеновале, да, Фаззи?

— И чего?

— Что — чего?

— Учинил безобразия?

— Да вроде нет.

— А что с замком?

— Открыт, — лаконично отозвался Фаззи.

— Сломан?

— Не-а. Просто висел на двери открытый.

— Ключом открыли, как думаешь?

— Не знаю, где бы он раздобыл ключ, этот дятел. Должно быть, отмычкой.

— Он был в машине один? — спросил Алан. — Ты не видел?

Фаззи задумался.

— Точно сказать не могу, — проговорил он наконец. — Я знаю, о чем вы думаете, шеф… если я сумел разобрать номер и наклейку на бампере с «сукиным сыном», то уж всяко должен был углядеть, сколько там было народу. Но солнце светило прямо в стекло, и это было, как я понимаю, не простое стекло. Вроде как затонированное. Мало что видно.

— Ясно, Фаззи. Спасибо. Мы разберемся.

— Ну, здесь его уже нет, — сказал Фаззи и добавил в приступе дедуктивного озарения: — Но где-то он должен быть.

— Очень верно подмечено, — согласился Алан, после чего распрощался с Фаззи, пообещав сообщить, «как оно все разрешится». Потом поднялся из-за стола и посмотрел на часы.

В три часа. Фаззи сказал: «В три с хером. Прошу прощения за мой французский».

Алан сомневался, что Тэд мог домчаться от Ладлоу до Касл-Рока меньше чем за три часа, да еще с коротким заездом домой — во время которого он мимоходом похитил жену и детей и зверски убил двоих полицейских. Возможно, если бы он ехал прямо из Ладлоу… но приехать в Ладлоу откуда-то еще, задержаться там на какое-то время, а потом добраться сюда к трем часам дня, вскрыть замок и укатить на черном «торонадо», который так кстати оказался в сарае у Фаззи Мартина? Никоим образом.

Но допустим, что полицейских у дома Бомонта убил кто-то другой и он же похитил семью Тэда? Кто-то, кому не надо было избавляться от полицейского сопровождения, менять машины и заезжать по дороге куда-то еще? Кто-то, кто просто запихнул в машину Лиз Бомонт и ее близнецов и сразу поехал в Касл-Рок? Алан подумал, что они бы успели добраться сюда к трем часам с хвостиком, когда их увидел Фаззи Мартин. Успели бы запросто, даже не запыхавшись.

Полиция — читай, патрульный Харрисон — по крайней мере на данный момент считает, что это был Тэд. Но Харрисон и его compadres не знают о «торонадо».

Миссисипский номер, сказал Фаззи.

Миссисипи — родной штат Джорджа Старка, согласно вымышленной биографии этого человека, придуманной Тэдом. Если Тэд шизанулся настолько, что вообразил себя Джорджем Старком, он вполне мог разжиться черным «торонадо», чтобы укрепить иллюзию, или фантазию, или что там еще… но чтобы получить миссисипские номера, ему надо было не просто приехать в Миссисипи, но и подтвердить, что у него есть там жилье.

Это бред. Он мог украсть миссисипские номера. Или купить старые на какой-нибудь барахолке. Фаззи ничего не сказал о том, каким они маркированы годом. Да и вряд ли бы он разглядел с такого расстояния, даже в бинокль.

Но эта машина была не Тэда. Не могла быть. Лиз знала бы об этом, правда?

Может, и нет. Если он совершенно свихнулся, то, может, и нет.

И ведь на двери висел замок. Как Тэд ухитрился проникнуть в сарай, не сломав замок? Он писатель и преподаватель, а не взломщик со стажем.

Дубликат ключа, подсказывал здравый смысл, но Алан сомневался. Если Фаззи и вправду время от времени прятал в сарае траву, то вряд ли бы он стал разбрасывать где попало ключи, несмотря на свою идиотскую привычку разбрасывать где попало непогашенные окурки.

И последний вопрос, самый главный: как получилось, что Фаззи никогда прежде не видел черный «торонадо», который все это время стоял у него в сарае? Как такое возможно?

А вот еще вариант, шепнул голос в глубинах сознания, когда Алан схватил шляпу и вышел из кабинета. Идея дурацкая, Алан. Ты будешь смеяться. Смеяться до колик. Но допустим, Тэд Бомонт чист перед законом. Допустим, монстр по имени Джордж Старк действительно существует… и элементы, составляющие его жизнь, элементы, созданные Тэдом, тоже возникают в реальности, когда они ему нужны. КОГДА они ему нужны, но не всегда там, ГДЕ нужно. Допустим, они возникают лишь в тех местах, которые связаны напрямую с его изначальным создателем. Поэтому Старку пришлось взять машину оттуда, где Тэд держит свою машину. Поэтому Старку пришлось начать с кладбища, где Тэд его символически похоронил. Как тебе такой вариант? Говорю же, обхохочешься.

Такой вариант Алану вовсе не нравился. И ему было совсем не смешно. Ни капельки не смешно. Такой вариант перечеркивал не просто все, во что Алан верил. Он перечеркивал и сам способ, которым Алана учили мыслить.

Он вдруг вспомнил, как Тэд однажды сказал: Я не знаю, кто я, когда пишу. Не прямо такими словами, но близко. И что самое странное, до сих пор я никогда не задумывался об этом.

— Ты был им, правда? — тихо проговорил Алан. — Ты был им, а он был тобой, и так вырос убийца.

Он невольно поежился, и Шейла Бригем, которая как раз оторвалась от пишущей машинки за диспетчерским столом, это заметила.

— Такая жарища, а тебя знобит, Алан. Ты не простудился? Как себя чувствуешь?

— Чувствую я себя странно, — честно ответил Алан. — Шейла, ты сиди на телефоне. Все, что по мелочи, передавай Ситу Томасу. Если что-то серьезное — сразу мне. Где Клат?

— Я здесь! — донеслось из туалета.

— Я вернусь минут через сорок — сорок пять, — крикнул Алан. — Остаешься пока за главного!

— Ты куда, Алан? — Клат вышел из туалета, заправляя рубашку в штаны.

— На озеро, — неопределенно ответил Алан и вышел, прежде чем Клат или Шейла успели задать следующий вопрос… и прежде чем он сам успел задуматься о том, что делает. Уходить, не сообщив, куда и зачем, в такой ситуации — значит, не просто нарываться на неприятности. Это смерти подобно. Причем в прямом смысле слова.