— Называйте меня просто Тэд.

Алан неловко заерзал в кресле.

— Думаю, «мистер Бомонт» мне пока будет удобнее.

Тэд кивнул:

— Как вам угодно. Стало быть, Клоусон мертв. — Он задумчиво опустил взгляд, потом вновь посмотрел на Алана. — И мои отпечатки пальцев опять были повсюду на месте убийства?

— Да… и не только отпечатки. В журнале «Пипл» недавно опубликовали статью о вас, верно, мистер Бомонт?

— Две недели назад, — подтвердил Тэд.

— Статью нашли в квартире Клоусона. Одна из страниц, по всей видимости, была использована как символ в убийстве, очень похожем на ритуальное.

— Господи, — проговорила Лиз голосом одновременно испуганным и усталым.

— Вы не хотите мне рассказать, кем он вам приходился? — спросил Алан.

Тэд кивнул.

— Не вижу причин, чтобы не рассказать. Вы сами читали статью, шериф?

— Жена приносит журнал домой из супермаркета, но я, честно сказать, только просматриваю картинки. Но теперь я, конечно, прочту статью, как только будет возможность.

— Вы не много потеряли… но эта статья появилась как раз из-за Фредерика Клоусона. Видите ли…

Алан поднял руку.

— До него мы еще дойдем. Для начала давайте вернемся к Гомеру Гамишу. Мы перепроверили данные по БДВС. Отпечатки пальцев в пикапе Гомера — и в квартире Клоусона, хотя таких четких, как на засохшей жвачке и на зеркале заднего вида, там не было, — полностью совпадают с вашими отпечатками. Это значит, что если вы этого не совершали, мы имеем двух разных людей с одинаковыми отпечатками пальцев. Есть все шансы попасть в «Книгу рекордов Гиннесса».

Он посмотрел на Уильяма и Уэнди, пытавшихся играть в «ладушки» у себя в манеже. Игра получалась опасной для зрения, но малышам все равно было весело.

— Они идентичные близнецы? — спросил Алан.

— Нет, — ответила Лиз. — Они очень похожи, но это брат и сестра, а брат и сестра никогда не бывают идентичными близнецами, таких в народе еще называют двойняшками.

Алан кивнул.

— Но даже у близнецов отпечатки пальцев не совпадают. — Он мгновение помедлил, а потом добавил небрежным тоном, показавшимся Тэду насквозь фальшивым: — А у вас, мистер Бомонт, случайно, нет брата-близнеца?

Тэд медленно покачал головой.

— Нет, — ответил он. — У меня нет никаких братьев или сестер. Я был единственным ребенком. Родителей уже нет в живых. Уильям и Уэнди — мои единственные кровные родственники. — Он улыбнулся малышам и повернулся обратно к Пэнгборну. — У Лиз был выкидыш в тысяча девятьсот семьдесят четвертом. Они… эти первые дети… тоже, как я понимаю, были двойняшками, хотя тогда вряд ли было понятно… выкидыш произошел на втором месяце, на таком сроке это определить невозможно. Но даже если бы было возможно, кому и зачем захотелось бы это знать?

Алан пожал плечами, немного смущенный.

— Она была в торговом центре. В Бостоне. Кто-то ее толкнул. Она ехала на эскалаторе, упала вниз и очень сильно порезала руку… хорошо, полицейский из службы охраны быстро наложил жгут, иначе все могло бы закончиться очень плачевно… и она потеряла детей.

— Об этом написано в той статье в «Пипл»? — спросил Алан.

Лиз невесело улыбнулась и покачала головой.

— Мы дали согласие на публикацию лишь при условии, что будем рассказывать только то, что хотим рассказать, шериф Пэнгборн. Это наша жизнь, и мы сами ее редактируем. Майку Дональдсону — человеку, который брал интервью, — мы этого, разумеется, не сказали. Именно так мы и сделали.

— Вас толкнули нарочно?

— Этого никто не знает. — Лиз задумчиво посмотрела на Уильяма с Уэнди. — Но для нечаянного толчка это было как-то уж слишком сильно. Я пролетела пол-эскалатора и грохнулась на ступеньки уже в самом низу. И все-таки я попыталась себя убедить, что это был просто несчастный случай. Так было легче. Сама мысль о том, что кто-то может толкнуть женщину на крутом эскалаторе для того, чтобы посмотреть, что получится… от такой мысли бессонница гарантирована.

Алан кивнул.

— Врачи, к которым мы обращались, говорили, что Лиз, возможно, уже не сможет иметь детей, — сказал Тэд. — Когда она забеременела Уильямом и Уэнди, врачи говорили, что она, вероятно, не сможет их выносить. Но она смогла. И после десятилетнего перерыва я наконец сел за работу над новой книгой под своим собственным именем. Это будет мой третий роман. Так что теперь у нас все хорошо.

— А еще вы писали под именем Джордж Старк.

Тэд кивнул.

— Но теперь с этим покончено. Я начал задумываться над тем, чтоб закончить с этим делом, когда Лиз была на восьмом месяце, в целости и сохранности. Я решил: если собираюсь стать отцом, то пора начинать становиться самим собой.

На этом месте в разговоре случился маленький сбой — не совсем пауза, просто секундная заминка. Потом Тэд сказал:

— Сознавайтесь, шериф Пэнгборн.

Алан удивленно приподнял брови.

— Прошу прощения?

Тэд улыбнулся одними уголками губ.

— Не стану утверждать, что у вас был составлен полностью проработанный сценарий, но какая-то версия… в общих чертах… была наверняка. Если бы вдруг оказалось, что у меня есть брат-близнец, можно было бы предположить, что на той вечеринке гостей встречал он. А я бы спокойно поехал в Касл-Рок, убил бы Гомера Гамиша и налепил бы своих отпечатков пальцев по всему его автомобилю. Но и это еще не все. Пока мой брат-близнец спит с моей женой и делает за меня все дела, я так же спокойно еду в машине Гомера до той зоны отдыха в Коннектикуте, там угоняю другую машину, еду в Нью-Йорк, бросаю и эту машину, сажусь на поезд или в самолет до Вашингтона. По прибытии в Вашингтон я по-быстрому грохаю Клоусона, мчусь обратно в Ладлоу, отсылаю братца домой, и мы все живем дальше, каждый своей жизнью. Все трое, если предположить, что Лиз в этом тоже принимала участие.

Лиз изумленно уставилась на него, а потом рассмеялась. Смеялась она недолго, но от души. В ее смехе не было ничего деланного и натужного, но все равно это был невеселый смех — смех человека, который расхохотался от удивления, а не от радости.

Алан тоже смотрел на Тэда с неподдельным изумлением. Близнецы на мгновение перестали катать большой желтый мяч, рассмеялись над мамой — или, может быть, вместе с ней — и снова вернулись к своему занятию.

— Тэд, это ужасно, — произнесла Лиз, отсмеявшись.

— Может быть, — согласился он. — Прошу прощения, если так.

— Лихо закручено, — сказал Алан. — Со знанием дела.

Тэд улыбнулся ему.

— Как я понимаю, вы не фанат покойного Джорджа Старка?

— Честно признаюсь, нет. Но у нас есть констебль, Норрис Риджуик. Вот он — да. Он мог бы мне объяснить, чем все так восторгаются.

— В общем, Старк знал, на чем строится детективный роман. У него, правда, не доходило до такой откровенной Агаты Кристи, как я сейчас изложил, но это не значит, что я не могу мыслить в том же ключе, если настроюсь. Признайтесь, шериф… вы что-то подобное предполагали или нет? Если нет, тогда я действительно должен извиниться перед женой.

Алан надолго задумался, улыбаясь своим мыслям. Наконец он сказал:

— Может быть, что-то и предполагал. Не то чтобы всерьез и не совсем так, но вам не надо извиняться перед супругой. После сегодняшнего утра я готов рассмотреть все возможности, даже самые невероятные.

— С учетом сложившейся ситуации.

— С учетом сложившейся ситуации, да.

Тэд опять улыбнулся.

— Я родился в Бергенфилде, штат Нью-Джерси, шериф. Если не верите мне на слово, можете проверить регистрационные книги, нет ли у меня брата-близнеца, о котором я напрочь забыл.

Алан покачал головой и отпил еще пива.

— Это была идиотская мысль, и я себя чувствую идиотом. Впрочем, к этому я уже понемногу привыкаю. Я себя чувствую идиотом еще с утра, когда вы сказали про ваших гостей. Кстати, мы их опросили. Они все подтвердили.

— Конечно, они подтвердили. — Голос Лиз прозвучал немного резко.