Но она не собиралась ложиться; ее ребенок плакал, и она не могла думать ни о чем другом.

Алан бросился к ней, развив почти сверхъестественную скорость — у него тоже был свой маленький секрет, — и сбил ее с ног как раз в ту секунду, когда вся стеклянная стена взорвалась осколками под весом двадцати тысяч воробьев. За ними последовало еще двадцать тысяч, и еще двадцать тысяч, и еще. В мгновение ока воробьи заполнили всю гостиную. Они были везде.

Алан навалился на Лиз сверху и, закрывая собой, затащил под диван. Мир наполнился пронзительным чириканьем воробьев. Отовсюду доносился звон бьющихся окон, всех окон в доме. Дом дрожал под ударами крошечных террористов-смертников. Алан выглянул из-под дивана и не увидел ничего, кроме колышущейся черно-коричневой стены.

Детекторы дыма начали включаться под натиском птиц. Где-то раздался чудовищный грохот — взорвался экран телевизора. Картины со звоном падали со стен. Из кухни донесся металлический лязг — это обрушились все кастрюли, висевшие на стене у плиты.

Но Алан все равно слышал, как плачут малыши, а Лиз кричит:

— Отпусти! Там мои дети! Отпусти! НАДО ЗАБРАТЬ ДЕТЕЙ!

Она ухитрилась выползти из-под него, высунулась из-под дивана, и в ту же секунду вся верхняя половина ее тела сплошь покрылась воробьями. Они путались у нее в волосах и бешено бились, пытаясь высвободиться. Она яростно отмахивалась от них. Алан схватил ее и затащил обратно. Сквозь взвихренную массу птиц, заполнивших все пространство, он сумел разглядеть широкую черную цепь воробьев, летящих над лестницей вверх, к кабинету.

Старк бросился на Тэда, когда первые птицы начали биться в потайную дверь в кабинет. Тэд слышал за стеной приглушенный грохот падающих пресс-папье и звон бьющегося стекла. Близнецы вопили во весь голос. Их крики сливались с исступленным чириканьем воробьев, создавая какую-то жуткую адскую гармонию.

— Прекрати! — заорал Старк. — Прекрати, Тэд! Не знаю, какого дьявола ты затеял, но прекрати!

Он попытался достать пистолет, но Тэд вонзил карандаш, который держал в руке, Старку в горло.

Кровь брызнула фонтаном. Старк повернулся к нему, давясь кровью и царапая пальцами горло. Карандаш дернулся вверх-вниз, когда Старк попытался сглотнуть. Потом он схватил карандаш и выдернул из раны.

— Что ты делаешь? — прохрипел он. — Что это?

Теперь он тоже слышал птиц; он не знал, что это такое, но он их слышал. Он уставился на закрытую дверь, и Тэд впервые увидел в его глазах подлинный ужас.

— Я пишу концовку, Джордж, — сказал он тихим голосом, которого не услышали ни Лиз, ни Алан. — Я пишу концовку в реальном мире.

— Хорошо, — сказал Старк. — Значит, напишем ее для нас всех.

Он повернулся к близнецам с окровавленным карандашом в одной руке и револьвером в другой.

На краю дивана лежал сложенный шерстяной плед. Алан потянулся за ним и тут же почувствовал, как в руку вонзилась дюжина раскаленных иголок.

— Черт! — крикнул он, отдернув руку.

Лиз все еще пыталась выбраться из-под него. Жуткий стрекочущий рев, казалось, заполнил собой всю Вселенную, и Алан уже не слышал близнецов… но Лиз Бомонт слышала. Она дергалась и извивалась, пытаясь сбросить с себя Алана. Он схватил ее левой рукой за ворот и услышал треск рвущейся ткани.

— Подожди! — заорал он, но это было бесполезно. Что бы он ни говорил, ее ничто не остановит, пока там наверху кричат ее дети. Энни вела бы себя точно так же. Алан снова высунул правую руку, на этот раз не обращая внимания на колющие ее клювы, и сдернул плед. Упав с дивана, тот развернулся. Из спальни донесся оглушительный грохот упавшей мебели — возможно, это был комод. Совершенно растерянный и перегруженный впечатлениями разум Алана попытался представить, сколько нужно воробьев, чтобы опрокинуть комод, и не смог.

Сколько нужно воробьев, чтобы ввинтить лампочку? — мелькнула безумная мысль. Три воробья, чтобы держать лампочку, и три миллиарда, чтобы вертеть дом! Он издал сумасшедший смешок, а потом большая круглая люстра, висевшая под потолком, взорвалась, как бомба. Лиз закричала и на мгновение замерла, и Алану удалось набросить ей на голову плед. Потом он сам нырнул под него, но даже там они были не одни — с полдюжины воробьев оказались под пледом вместе с ними. Алан почувствовал, как крылья бьются рядом с его щекой, ощутил укол боли в левом виске и хлопнул себя по голове через плед. Воробей свалился ему на плечо и скатился на пол.

Алан рывком подтянул Лиз к себе и закричал ей на ухо:

— Сейчас мы пойдем! Мы пойдем, Лиз! Под пледом! Если ты попытаешься бежать, я тебя вырублю! Кивни, если ты поняла!

Она попыталась вырваться. Плед натянулся. Воробьи тут же принялись садиться на него сверху, подпрыгивать, как на батуте, и снова взлетать. Алан притянул Лиз обратно к себе, схватил за плечо и встряхнул. Встряхнул со всей силы.

— Кивни, если ты поняла, черт возьми!

Он почувствовал, как ее волосы щекотно скользнули по его щеке, когда она кивнула. Они выползли из-под дивана. Алан крепко держал Лиз за плечи, опасаясь, что она рванется бежать. Они начали медленно продвигаться к лестнице сквозь кишащую птицами комнату, сквозь взвихренные тучи кричащих воробьев. Под этим пледом они напоминали танцующую лошадку, как ее изображают ряженые на сельской ярмарке: Майк — голова, Айк — задние ноги.

Гостиная в доме Бомонтов была просторной, с высоким скошенным потолком, но сейчас в ней как будто вообще не осталось воздуха. Они шли сквозь подвижную, плотную, вязкую атмосферу из птиц.

Трещала и ломалась мебель. Птицы бились о потолок, стены, электроприборы. Весь мир грохотал и чирикал, весь мир пропах птицами.

Наконец они добрались до лестницы и начали медленно подниматься, по-прежнему прячась под пледом, уже усыпанным перьями и покрытым птичьим пометом. И как только они ступили на лестницу, в кабинете раздался выстрел.

Теперь Алан снова услышал близнецов. Они вопили во весь голос.

Когда Старк нацелил револьвер на Уильяма, Тэд повалился на стол и схватил пресс-папье, которое раньше вертел в руках Старк. Это был тяжелый кусок серо-черного сланца, ровный и плоский с одной стороны. За миг до того, как Старк выстрелил, Тэд со всей силы обрушил камень ему на запястье, сломав кость и отклонив ствол револьвера вниз. Грохот выстрела в маленькой комнате был оглушительным. Пуля вошла в пол буквально в дюйме от левой ножки Уильяма, щепки посыпались на его голубой спальный комбинезончик. Близнецы пронзительно завопили, и, сцепившись со Старком, Тэд успел увидеть, как они обнялись в спонтанном порыве защитить друг друга.

Гензель и Гретель, подумал он, а потом Старк вонзил карандаш ему в плечо.

Тэд заорал от боли и оттолкнул Старка. Тот споткнулся о стоявшую в углу пишущую машинку и ударился спиной о стену. Он попытался переложить револьвер в правую руку… и уронил его.

Теперь грохот птиц, бившихся в дверь, напоминал непрестанные громовые раскаты, и дверь начала медленно поворачиваться, открывая проход. Воробей со сломанным крылом протиснулся в щель, упал и забился на полу.

Старк запустил руку в задний карман… и достал бритву. Он открыл ее зубами. Его глаза горели безумным огнем над стальным лезвием.

— Ты этого хочешь, дружище? — спросил он, и Тэд увидел, что его лицо вновь покрывается гниющей порчей. Разложение обрушилось мгновенно и сразу, как груз кирпичей, высыпавшихся из кузова самосвала. — Правда хочешь? Ну ладно. Считай, что уже получил.

На середине лестницы Лиз и Алану пришлось остановиться. Они наткнулись на шелестящую, висевшую в воздухе стену птиц, сквозь которую было никак не пробиться. Воздух звенел и дрожал от бьющихся крыльев. Лиз закричала от страха и ярости.