Наконец Сильф решил посмотреть, что получилось. Даже непосвященные ясно видели, что все камни выстроились извилистой треугольной дорожкой к белому камню, который венчал весь путь. Башня в центре Мерцающего острова.

— Ловушки… обманы… стрелы… клыки… когти… ничего не понимаю! Много обманов… — едва слышно шептал Сильф. — Переходы через огонь и воду… Мы точно должны быть вместе? — спросил он Аэндору.

— Не верится? Да, вы слишком разные. Но иначе не будет успеха. И… жертв станет больше.

Аванта вздрогнула, почувствовав холодок.

— Смотри, Верен, — не оглядываясь, парень сделал подзывающий жест. — Здесь начало пути. Этот плоский камень — болото. А там — остров с белой башней, до него не так далеко, как трудно добраться. Что ты видишь почти у ворот? Этот красный с черными полосками камень похож на Аванту? Темный с гладкими боками, обычно, я. Ну а этот, острый обломок кремния с зелеными точками, кто? Сам догадаешься?

— Гхм… — приглушенно кашлянул за его плечом Верен, удержав возражения. Три камня действительно лежали близко один к другому и очень далеко от условного начала пути.

— Не споришь с предсказанием? — удивилась Аэндора. — Неужели так поумнел? Что-то быстро. Нет ли здесь обмана?

— Я хочу знать, что говорит расклад о трудностях на пути, — хрипло сказал Верен. — Спорить я буду после.

— Мне пока неясны все значения, я их просто запомню, — спокойно ответил Сильф. — Вижу только, что препятствия идут несколькими грядами. Может, это горы? Или наши неприятности будут цепляться одна за другую — каскадом. Так что нужно быть осторожными. Вот этот розовый камушек мне не нравится. Он не просто близко к нам, он — опасность в самом безобидном обличье.

— А вот этот, огненный? — показала Аванта.

— Сердолик? Я не думаю, что это настоящее пламя, рядом нет знака угля. Это что-то страстное, много нервов, сердечные дела.

— И почти рядом с башней, — заметил Верен. — Всё верно, Аванта идет к жениху…

— Скажи прямо, боишься идти с нами? — бросила ему вызов девушка. Верен промолчал. Вид у него был очень хмурый, даже обреченный. Но слов возражения от него никто не услышал.

— Я не откажусь от этого приключения, — повторил он, скрипнув зубами.

Аэндора раскатисто рассмеялась:

— Вот и славно! Чаю на дорожку? Вы должны выйти на тот берег до темноты.

— На тот берег? Мы пойдем через болото? — Аванта не нашла слов, чтобы как следует возмутиться. Она смотрела сквозь открытое окно на бурую пустошь. И неотвратимо понимала, что Сильф не зря выбрал это направление для расклада. Стрела-карта вела вперед, а потом уходила вправо.

Им придется перейти через сильно неприветливую местность, чтобы только начать свой путь. Они молча смирились с таким началом.

Аэндора развела огонь в печке. Но прежде, чем поставить чайник с отваром бодрящих трав, она бросила в печь гадальные камушки. Огонь вспыхнул белыми колючими искрами, на миг посинел и опал, стал обычным.

— После каждого сеанса нужно сжечь тени, — буднично пояснила провидица. — Малыш, не теряй время, сам знаешь, другого ответа не будет. Собирай вещи.

Сильф со вздохом отложил в сторону плоский волчок размером с ладонь, расписанный знаками, цифрами и словами: да — нет, день — ночь, немедленно — позже, гроза, ясно, туман и прочее. Это и была обычная вертоловка. И как ее ни крутил парень, она упорно падала на бок, показывая: «немедленно».

— Разве это разумно, идти через гиблую трясину под вечер? Нельзя пересидеть ночь у тебя, а утром…

— Утром сильный туман. Ночью в Недобром краю легче выжить и схорониться, чем при свете дня, — Аэндора невозмутимо кивнула на люк с большим ржавым кольцом.

Сильф ее отлично понял. С усилием поднял крышку и скрылся в подполе, висящем в метре над землей, на сваях. Там что-то поскрипывало и гремело. Провидица разлила настоянный чай по чашкам, поставила в центр стола банку свежего лесного мёда, предложила угощаться. В ее странной избушке была на удивление дорогая посуда, тонкие расписные чашки, серебряные ложечки. Перед тем, как они начали пить, хозяйка взяла с полки стеклянный флакончик, отсыпала полную ложку темного травяного порошка и добавила персонально в чашку Верена.

— Для твоего горла.

Он молча кивнул и без опаски пил чай и вдыхал пар с ароматом розмарина и неизвестных Аванте смолистых трав. Ее чай холодил голову мятой, согревал кровь имбирным корнем и щекотал нос и нёбо ягодно-земляничным духом.

Хозяйка не сидела за столом с гостями, смотрела в окно, держа свою чашку на весу. Казалось, всё ее внимание носится над просторами болот, временно покинув свой дом.

— На самом деле твоё имя Бард? — тихо спросила Аванта.

— Это старое прозвище. Когда-то считалось, у меня красивый голос. Я рассказывал истории… — Верен сухо кашлянул, съел полную ложку мёда, запил волшебным чаем, и его хриплый голос действительно чуть смягчился.

— Что произошло?

— Не стоит глотать огонь, если не хочешь обжечься, — равнодушно ответил он.

— Ты дрался с драконом? Или это был пожар? Ты кого-нибудь спас? — вопросы Аванты звучали без сочувствия, иронично. Ей казалось, собеседник не простит жалости и снова замкнется.

— Да… огонь дракона, — медленно проговорил Верен. — Для этого не нужно вызывать на бой древнего ящера. Есть такое оружие, огненная трубка, в ней именно такой состав пламени. Один из подарков того самого Мерцающего острова, куда ты так стремишься.

— О чем ты?

— Все научные идеи, изобретения (легальные, разумеется) проходят испытания в белой башне, прежде чем выйти в свет. Всё слишком вредное, опасное, бесчеловечное навсегда остаётся в её стенах, не получив разрешения круга магистров. Или становится глубоко секретным, не для народа. Огненные трубки признаны законным оружием.

Аванта вздрогнула, словно была причастна к созданию драконьего пламени.

— Они очень мощные?

— Нет. Вот такая штука, длиной в локоть. Действует всего на три метра, в упор. Я и был слишком близко. Говорю же, глотать или выдыхать огонь безвредно для здоровья только на ярмарках. Да и этот старый трюк доступен не всем, верно?

— А что в том поединке потерял твой противник?

— Жизнь, — всё так же ровно, без эмоций ответил Верен. — Не хочу вспоминать подробности, это было давно. Уже больше трех лет. Но и я, и он были не одни, и драконово пламя им не помогло. Хочешь знать, я жалею? Не особо. Мы спасли две юные жизни… А горло когда-нибудь восстановится, если верить Аэндоре. А я ей верю.

Загрохотало громче, Сильф вынырнул из люка и вытащил большую деревянную тачку на двух колёсах. Верен помог ему сложить вещи в дорогу.

— Если бы я знал, что мы не вернемся в селение, сразу всё взял бы, — сокрушался вертолов. — У тебя есть оружие?

— Лесной нож и всякие дорожные мелочи — кремень, фляга… Я вообще не собирался идти с вами, но у меня всегда всё при мне. Гхм, только плащ не взял, остался в «Орешке».

— А у меня в сумке есть теплый плащ, крепкие башмаки, если мы заберемся в горы, смена одежды и деньги. Но нет ничего для ночевки в лесу, — сказала Аванта.

— Походные одеяла, котелок и самое необходимое — крючья, веревки, хлеб, сушеное мясо, сыр, соль, посуду я взял, — вздохнул Сильф, обозревая гору имущества на тележке. — Придется обойтись тем, что есть. Арбалет Аэндора не отдаст, ладно, Верен сделает по пути лук и стрелы. Верно?

— Угу.

— Что ж, пора. Солнца здесь почти не видать, но я чувствую, оно уже слишком высоко. Вот-вот и покатится на запад.

— Счастливой дороги, малыш. Всем вам удачи, не отступайтесь от трудной цели! — пожелала им Аэндора. — Остерегайтесь чужаков, но и расходиться не торопитесь. Помните — только вместе откроете… то, что скрыто на острове.

— Спасибо, госпожа Аэндора, — поклонилась Аванта. — И вам — сил и удачи здесь, на границе.

В зарослях камыша нашлась припрятанная широкая плоскодонка. Они с трудом втолкнули туда тележку, Аванта перебралась на нос, Верен сел на вёсла, Сильф держал руль. Бурый бугристый берег болотной пустоши приближался, но лодка никак не могла его достичь. Озеро оказалось намного шире, чем выглядело. Аванта ожидала, что всего несколько сильных взмахов вёсел, и они уткнутся носом в противоположный берег. Но они плыли уже минут десять, и берег только казался близко.