— Давай поделим наши приобретения, — предложила Аванта. — Я понесу мешок с одеждой, а ты — стекло. Не хочу отвечать за его сохранность.

— Ерунда, одежда тяжелее припасов, — взвесил Верен. — Возьми хамелеон, заверни все бутылочки с соусом, они не разобьются. Хочешь помочь, неси их.

Аванта согласилась. Они не торопясь прошлись по городу, посмотрели, как живут люди, полюбовались витринами самых дорогих ювелирных и часовых магазинов, и другой дорогой вернулись к воротам.

— Уже уходишь? Слишком быстро. Тебе не нравится наш город? — тот самый проходимец, только с поддержкой двух дружков, окликнул Верена на выходе из переулка. Им с Авантой оставалось только выйти на площадку к воротам, но двое, ухмыляясь, преградили путь.

— Крапс, да у него хорошенькая подружка! А ты не говорил, — упрекнули они предводителя. — Пощупаем, что в мешке?

— Не поверите, бутылки! — дерзко ответила Аванта, пока Верен опустил с плеча сумки с покупками. — Пустые и небьющиеся. Личное оскорбление таким, как вы!

— Заходи с боку, — кивнул один проходимец другому. Они боялись сразу соваться под руку бродяге и кружили на расстоянии.

— Окажешь нам любезность, примешь бой? — пьяно оскалился первый, кого они назвали Крапсом. — Только по-честному! Я жажду получить реванш…

— Почему бы не размяться, — глядя поверх крыш, демонстративно не замечая противников, кивнул Верен. — Погода отличная, но ваши морды не украшают пейзаж. Готов их слегка начистить. Только если дама не будет против…

— А я думаю, вы сейчас не станете драться, — Аванта вызывающе склонила голову набок и накручивала на палец прядь темных волос.

— Почему, красотка? Ты помешаешь? — посмеивались трое.

— Именно я. Даже не представляете, как громко и пронзительно я умею кричать. Интересно, насколько быстро бегают стражи в этом городишке? Или вы убежите быстрее? Проверим? — Она демонстративно набрала воздух в грудь. Проходимцы чуть присели и съёжились, не желая проверки на громкость и скорость.

Верен встал между девушкой и шайкой, как на ринге.

— Спокойствие. Аванта пошутила, она любезно даст вам шанс, верно? Но если победа — за мной, хочу знать, кто меня ищет. Скажете? Или не тратим зря время и силы?

— Налетай, ребята! — в устах предводителя этот призыв прозвучал, как согласие на условия Верена. Ещё до начала драки Крапс и его дружки почувствовали себя обиженными.

Сын дороги снисходительно дождался, когда они нападут, отвёл все удары, увернулся, с легкостью побросал троих на землю, подбив или дернув так, чтобы они теряли равновесие.

Отплёвываясь от коричневой пыли, проходимцы снова сползлись и напружинились для нового броска. Теперь двое достали ножи, у третьего была свинцовая гирька в кулаке.

— Другое дело, — одобрил Верен. — Серьёзный разговор — больше уважения.

Теперь проходимцы кинулись остервенело, готовые убивать. Верен так и не доставал свой лесной нож. Предпочёл точными ударами по запястьям и захватом вырвать и далеко отбросить их оружие, так что один нож воткнулся в бревенчатый частокол, а гирька покатилась по земле. Молниеносные удары ниже колен, по хребту, под дых, и трое снова сидели в пыли, пытаясь отдышаться.

Вокруг стали собираться зрители. Глядя на их азартные лица и блеск в глазах, Аванта понимала, что ещё очень рано беспокоиться за Верена. Но с огромным трудом сдерживалась, чтобы не прервать нечестный поединок.

Третья атака не состоялась в полной мере. Они только набросились, но всех отвлёк от драки вибрирующий рёв сигнального рожка. Как будто слон сердился и ругался.

— Трое на одного? Так-так, господа… достойно, нечего сказать, — укоризненно качал головой страж городка с металлическим наплечником капрала. Вместе с ним со стороны площади подошли ещё двое в мундирах.

— Благодарю за помощь, — шутливо поклонился их группе Верен. — Но в нашем случае силы только так можно примерно уравнять. Ребята просто пошутили, верно?

— Тебе видней, настолько велика была опасность, — мирно сказал капрал. — Но безобразие вы сейчас же прекратите. Ворота — не место для кулачных боёв. Хотите драться, идите на ярмарку, в манеж. А здесь мы отвечаем за порядок! Всё-таки, я спрошу вашу даму, стоил ли нам забрать этих троих господ в городскую тюрьму или отпустить?

— Заберите и держите не меньше двух суток, — холодно посоветовала Аванта.

Бандиты зароптали, бормоча что-то об уговоре, о работе и своих правах.

— Разве что этот, главный, принесёт свои извинения. Давай, скажи то, что мы хотим слышать, — Аванта поманила рукой Крапса.

Нагнув голову, словно готовясь броситься в последнюю атаку, главарь проходимцев бочком приблизился. И что-то шепнул Верену.

— Имя мне ни о чём не говорит. Назови причину охоты.

— Не знаю, — буркнул Крапс. — Только у заказчика много денег и он очень зол на тебя за своих друзей…

Так же бочком, точно краб в море, Крапс ускользнул в тень переулка, подальше от стражей. Его дружки давно слиняли. Верен на ходу кивнул стражникам, те приложили пальцы к козырькам, салютуя воинской доблести. Аванта вслух поблагодарила их городок за помощь и гостеприимство, заверила, что никогда их не забудет и машинально сжала подвеску на груди — символ Юзефеля.

— У тебя кровь на щеке, — Аванта протянула защитнику платок. Они вышли из города и подходили к подъему на гору. — Полей дубовым соком.

— Спасибо, — Верен капнул из фляжки на пальцы и протёр ссадину на скуле. — На ощупь ничего страшного. А как на вид?

— Смотри, — Аванта сняла с пояса складное зеркальце.

— Царапина. Гирькой с когтями зацепил. Частый риск, когда их трое или больше. Хоть руки и одежду не порезали и то славно. Спасибо, что молчала. — Он вернул зеркальце.

— Мне было очень трудно, — призналась Аванта. — Ты узнал, что хотел. Есть соображения, кто твой враг?

— Пока нет, — хрипло ответил Верен, пытаясь успокоить приступ кашля, прикрыл горло рукой. — На ум приходит только срок, больше трёх лет. Крапс помнит меня ещё как Барда, видимо, заказчик — тоже. Заказчик был не один, но с его приятелями что-то случилось из-за меня… Картина в точности, как та, с огненными трубками.

— Драконий огонь?

— Да… Предводитель той банды тоже был богат, со связями и считал себя безнаказанным. Но я числил его среди мёртвых врагов.

— Из-за чего всё было между вами?

— Не между нами, — угол рта Верена дёрнулся в усмешке, больше похожей на нервный тик. — Политика. Он был сынок министра. И давил на других в королевском круге, чтобы министры приняли сторону его отца. Какой-то мерзкий закон. Не помню. Мне это всё равно. Братство Дороги выше государства. Мы можем вмешиваться в их дела, а они нет. Обычно происходит наоборот, но по всеобщему закону — так.

Нас часто просят быть гонцами и парламентерами в безнадёжных делах. Сынок министра взял в заложники детей двух других министров. Девочка и мальчик, десять и двенадцать лет. Я вёл переговоры в самом конце, при обмене. Сынок министра и его дружки внезапно передумали отдавать детей. Нас было двое, их — трое. По условиям обмена только мы были без оружия…

— Но вы спасли детей, ты говорил, — Аванта видела, что её спутнику трудно рассказывать, поднимаясь в гору, но Верен продолжал:

— В братстве знают достаточно уловок, чтобы отнять оружие у противника, если уж слишком припечёт. У них были не только огненные трубки… пришлось делиться с нами.

Похитители требовали политической уступки втайне, а явно — денег. Чтоб не узнала тайная полиция, обе стороны до последнего разыгрывали обычное похищение за выкуп. Открылось, только когда с тел сняли маски. Мне и тогда было всё равно, я этого не видел. Но потом говорили, что дети целы, а из троих бандитов никто не выжил. Вероятно, сынок министра долго не мог встать после нашей встречи, так же, как я, раз объявился только сейчас. Если это и правда он… Не понимаю. Кхм… В нём была дыра насквозь, даже светилась.