— Благодарю покорно, я уже сражался, — засмеялся Верен. — Приятно точно понимать опасность. Кому-то так страшнее, но мне легче. Только что делать с этим знанием… Считаешь, у меня нет шансов?

— У тебя наверняка есть какие-то болевые точки. Даже не сомневайся, он их найдёт, — мрачно предсказал Шакли. — Просто не дай ему шанса добраться до нас, брат.

— Как это сделать?

— Ты — защитник, ты и думай. А я даже говорить вслух это имя не хочу. Дракон? Всё может быть. Скорее, змей. Он ужалил меня в самое сердце и укус точно ядовитый. Я теперь не совсем тот, что раньше. Раньше я легко врал другим, но себе верил полностью, а теперь…

— Меня он тоже укусил, — шепотом хрипло сказал Верен. — Если тебе от этого легче, из-за него я тоже потерял себя. Не совсем, но… кхм, часть.

Шакли так широко раскрыл глаза, пораженный догадкой, что не мог моргнуть, даже если бы постарался. Горло его перехватило, он сипло прошептал:

— Ты не рыцарь и не бродяга! Ты был… — Шакли невольно скосил глаза на свою новую куртку, даже погладил темные ромбы на светлом фоне, — … артистом. А здорово играешь новую роль, я б ни за что не догадался.

— Я сын дороги, — хрипло ответил Верен, — значит, всего понемногу. Не важно, что часть меня умерла, ещё много осталось. Пожалуйста, не болтай об этом.

— Ты знаешь это слово? — шакал почти развеселился. — Ладно, не буду я, не буду! Кулаки у тебя как… не хочу тебя злить. А что ты делал? Фокусы показывал? Знаешь, в движениях что-то есть, если хорошо присмотреться. По камням ты прыгал… акробатически!

— Заткнись, — процедил Верен.

— Я всего лишь рад, что ты поможешь нам с Тришкой выступить перед публикой, если что. У меня просто камень с души… И с проклятым драконом я теперь не один на один… Давай это отметим, брат. По глоточку…

— Медовуха ещё не созрела. Но если добавить по капле дубового сока… Давай. Неси кружки.

— Мигом, — шутовски откланялся Шакли. Медлис за время их откровений свернулся клубочком и спал на траве.

В десяти метрах дальше на ровной вершине холма вертолов объяснял блондинке тонкости совмещения пространств и выбора пути между гранями. Аванта молча сидела на камне чуть поодаль, рассеяно слушала и смотрела то на них, то на белую башню. Девицу беспокоило, не собираются ли Верен и Шакли снова сцепиться, как обычно. Но заметив, что беседа идёт мирно, без криков, она полностью переключилась на сложный выбор дальнейшего маршрута.

— Смотри, — Бабочка рисовала пальцем в траве. — Вот мы сейчас, а вот — остров. Точка отсчета этот холм, а вот наша цель. Если я правильно поняла, следуя за указаниями твоего компаса, мы будем двигаться так: — Бабочка начертила пунктиром спираль, выходящую из точки отсчета и кружащую вокруг цели. Петли спирали ложились всё ближе к цели и наконец поймали её в свой центр. — Но если вычислить направление, мы можем пройти так: — Она прочертила через спирать прямую линию, соединив две точки. Разве не так могло провести нас перо?

— Примерно, — кивнул Сильф. — Ты хочешь срезать путь, но понимаешь, что остров мерцает, так? Линия будет не прямой, но кратчайшей, относительно всех моих поворотов.

— Именно. Ты говоришь, вокруг нас всегда пересекаются грани. Можешь нарисовать, где они проходят здесь, на холме? Или в долине. В общем, те, что ты видишь между нами и островом. Как они идут, под каким углом? Я тоже должна их видеть хотя бы на схеме. Объединим наши умения. Я умею считать, а ты узнаешь, какие из цифр — правильные.

— Вот так примерно, — Сильф очертил пальцем вокруг исходной точки ломанный пятиугольник. — Важно, что место пересечения граней, не точка, а перекрёсток. Представляй их стеклянными, как оконные рамы, которые входят друг в дружку. Именно в пересечение граней мы можем пройти, там есть коридор вероятностей, — для наглядности он скрестил ладони, как две пересекающиеся грани.

— Поняла. Остров всегда в долине, не на холме? И когда начнет убегать, он не может оказаться позади нас?

— Может. Со следующей возвышенности мы можем увидеть его с любой стороны, не обязательно впереди. Ты сама начертила спираль. Он вращается вокруг нас, а мы — вокруг него. И совпасть можем только в одной точке.

— Я могу просчитать, какая грань приведёт нас прямо к нему. Только мне нужно знать нынешнее расстояние до миража и точную высоту холма. Сделаешь?

— Тень это может выяснить. Где будешь писать?

— На камне. Сейчас сделаю уголёк…

— Лучше поищи белый камушек. Уголь оставит слишком заметный след, — сказал вертолов.

— Откуда ты знаешь, что твой краткий путь будет безопасным? — вмешалась Аванта. — А если там нас поджидают неприятные встречи или смертельная опасность?

— Это уж Сильф проверит, работа для вертолова, — Бабочка перепробовала несколько камешков, наконец нашла тот, что оставляет на сером базальте белую нитку следа. Ойра как раз вернулась и вспрыгнула на плечо хозяина.

— Пиши, — Сильф диктовал расстояния в средних шагах, а углы по румбам горизонта. Бабочка очень быстро и точно подставляла их в свой чертёж. А потом что-то считала по формуле треугольника. Наконец нарисовала ломаную линию между исходной точкой и точкой цели. В ней было всего две поворотных точки, не считая заданного направления отсюда, с холма.

Теперь за дело взялся ловкий проводник. Сильф водил ладонью над местом первой схемы и травинки то поднимались, как намагниченные, то падали, словно прибитые сильным ветром. В итоге трава на лужайке точно повторила линии чертежа на камне.

— Годится. Короткий путь не опаснее длинного. Но под самыми стенами города нас в любом случае ждет нечто, что мне сильно не нравится. Обойти его не удастся. Значит, мы прыгаем через юго-восточную грань, а потом резко свернём на запад… Должно получиться.

— Если получится, я вручу тебе орден, — Аванта торжественно достала из кармашка на поясе перламутровое крылышко кулона и подала Бабочке. — Впрочем, он и так уже твой. Бери.

— Какая красота… откуда?

— Сувенир из горного городка. Верен купил тебе, но не успел отдать. А у меня вот, — Аванта показала вино-красный кристалл. — Сильф я хотела попросить, чтобы ты уточнил то предсказание Аэндоры. Помнишь, она говорила, что мы до последнего не узнаем, кто из нас проводник, кто — ключ… и ещё что-то. Ты можешь разгадать этот шифр?

— Попробую. Нужно, чтобы собрались все.

Они расселись на лужайке рядком, лесной мальчишка сел напротив, так что бы видеть всех. Каждый дал свой личный предмет, выбрав самый маленький: Верен — авантюриновое сердечко, Аванта — красный кристалл, Бабочка — перламутровый кулон, сам Сильф — вертоловку, Шакли — игральную карту, крестового валета. Медлис неохотно расстался с одним бу-каштаном, который предварительно подержал в маленькой ладошке. Ойра считалась за одно лицо с Сильфом и не участвовала в раскладе. Сидела на камне, обвив лапы длиннейшим полосатым хвостом и пристально, как кошка за мышами, следила за предметами.

— Сильф, ты точно помнишь слова Аэндоры? — тихо спросила Аванта. — Провидица что-то говорила о наших тайных ролях, но я никак не могу вспомнить дословно.

— Помню. Она сказала: «Вам троим не по силам пробраться на остров. Вас должно быть вдвое больше». Это уже сбылось. Считая Тришку, нас шестеро. Ещё Аэндора предсказала: «До самых ворот, даже до самой верхней лестницы белой башни, вы не будете знать, кто из вас — проводник, кто — ключ, кто — карта, а кто — жертва. Ваши способности могут объединяться, у каждого — своя роль…» Но вот нас шестеро, а она назвала всего четыре роли. Попробую восстановить весь круг. Сейчас потише, не мешайте…

Вертолов собрал все именные предметы в горсть двумя руками, высоко подбросил их и закрыл глаза. Вместо того, чтобы беспорядочно упасть на траву, предметы плавно закружились по ветру. Сперва из них выстроилась воронка, так что воздушный водоворот по очереди засасывал один предмет и выбрасывал из тонкого хвостика воронки. Так он прокачал все шесть символов, и круг по которому они вращались, стал расширяться. Личные вещи плыли по воздуху против часовой стрелки, не задевая вертолова и его раскрытых ладоней. Постепенно они понизились и так же по кругу упали на траву. Сильф, не глядя, почувствовал это и вслепую водил ладонями по кругу, пытаясь считать общий расклад.