— Леша? — испуганно позвала сестра. — Ты чего?

— Тихо, — я снова поднял руку и, спешившись, раздвинул ветви живой изгороди. Хорошо, что мы решили вернуться со стороны леса по одной из грунтовок. Возможно, нас не успели заметить, разве что шум двигателя мог выдать. Оставалось надеяться, что поднявший крик дворецкий отвлек внимание незваных гостей.

Понять бы еще, кому хватило наглости ворваться в дом тетки самого императора, наплевав на все меры безопасности.

Впрочем, я уже прикинул, кому. И мне это совсем не нравилось. Вот уж воистину, проблемы — существа стадные и в одиночестве не ходят.

— Леш? — снова позвала сестра.

Я отправил Чуфту исследовать другую половину поместья, а сам залез в кусты и присмотрелся к происходящему. Получилось разглядеть только припаркованный у главного входа автомобиль — черный лимузин с гербами. Похоже на символы Императорского двора. Возле автомобиля стояли двое в форме Дворцовой гвардии. И еще три черные машины попроще тактично ждали на въезде в усадьбу.

Кажется, все серьезно. Одно радует — визит официальный, иначе не стали бы гонять казенный автопарк из Петербурга в Выборг. Хотя ворота могли и пощадить.

Я обернулся.

— Таня, мне нужно, чтобы ты кое-что сделала.

Не знаю, что именно сестра увидела в моем лице, но ее и без того огромные глаза распахнулись от страха.

— Кто это, Леш?

— Из Петербурга, — коротко бросил я. — Из Дворца. Брось здесь квадр, иди в лес пешком. Ты помнишь протокол на случай, если за нами приедут. Спрячься в дальней пещере на берегу. Жди меня до заката. Если я не приду за тобой, бери лодку и плыви на остров к дяде Мише. Егерь знает, что делать.

Давно знает, он получил все инструкции.

— Я с тобой! Там же мама…

— И думать не смей! — прошипел я.

— Но я могу помочь…

— Рано! Не обсуждается.

— Но Леша…

— Это приказ старшего. Иди к пещере и действуй по протоколу.

Она поняла, что пререкаться бесполезно.

Когда нас начали обучать с семилетнего возраста, трудно было представить, что навыки выживания пригодятся. Тогда мне это казалось излишней предусмотрительностью, но с годами я убедился, что князья Николаевы все рассчитали правильно.

Рано или поздно, Совет Регентов захотел бы окончательно убрать нас с шахматной доски. Вот только мы были к этому готовы, хотя и продолжали играть роль смиренных опальных князей.

— Помнишь, где лодка? — спросил я.

— Конечно.

— Если будет погоня, устрой им ад и беги. Ты все еще светлейшая княжна, наполовину Романова и имеешь право на применение любой силы для защиты своей жизни. — Я пристально посмотрел в ее ярко-голубые глаза. — Помнишь, что я тебе говорил?

— Д-да… Ударили по щеке — сверни обидчику челюсть, чтобы впредь думал, к кому лезет.

Я усмехнулся.

— Именно так. Но уверен, что до этого не дойдет. Все, дуй в пещеру.

Да, выглядело и звучало все это действительно страшновато, особенно для юной барышни. Но что всегда мне нравилось в Тане, так это ее умение быстро брать себя в руки. Девчонка росла с характером. А еще, несмотря на недавно пробудившийся дар, она прекрасно обращалась с аспектами огненной стихии. Устроить маленький ад на земле в самом прямом смысле этого выражения ей было по вполне силам. Лишь бы не подвела концентрация.

Сестра молча кивнула, затянула резинку на светлых, с платиновым отливом, волосах и натянула капюшон. Лихо спрыгнув с квадроцикла, она хотела было припустить в лес, но я схватил ее за рукав комбинезона.

— Телефон. Оставь у меня. И никому не звони с других аппаратов. Все сделает дядя Миша.

— А… конечно.

Я забрал из ее рук черный прямоугольник, выключил его одним нажатием и выдавил из себя улыбку.

— Не волнуйся. Уверен, это ложная тревога.

— Да… Но ты прав. Надо действовать, как учили. Вдруг это мамина проверка?

Вряд ли, хотя с родителей бы сталось. Когда твой отец — бывший начальник службы безопасности Зимнего, а мать — боевая колдунья из рода Романовых, других вариантов не было. Особенно, если на твою семью повесили всех собак за несчастный случай, в котором погиб предыдущий император, и отправили в позорную ссылку.

От казни моего отца спасло лишь то, что он был женат на сестре погибшего. И то, что этот несчастный случай вовсе невозможно было предвидеть. Но виноватыми сделали мою семью. Потому что людям всегда нужен козел отпущения.

И все равно все эти интриги были настоящим курортом по сравнению с моими обычными трудовыми буднями в прежнем воплощении.

Невысокая фигурка Тани юркнула в заросли, и уже через несколько мгновений я потерял ее из виду.

— Только потихоньку, — шепнул я ей вслед. — Береги силы.

А сам направился к усадебному дому — перемахнул через декоративный забор и приземлился аккурат между двумя роскошными кустами пионов. Пионы давить нельзя — их прислали матушке в подарок чуть ли не из садов Версаля. Как раз зацветут на следующей неделе.

Губы сами собой растянулись даже не в улыбке — в оскале. Видит бог, я давно ждал момента показать этим толстозадым вельможам, где заканчивается их власть и начинается моя. Слишком долго они гнобили семейство, в котором я проводил отдых. Родители терпели нападки ради будущего детей — хотели, чтобы со временем нам позволили вернуться в Петербург, дали зеленый свет для построения карьеры…

Вот только мне уже терять нечего. И мне нужно спасти сестру от смерти.

— Алексей Иоаннович! Княжич!

Двери выходившего в сад флигеля распахнулись, и ко мне бросилась Аграфена — одна из служанок моей матери. Точнее, помощница, посвященная во многие дела семьи. Радужная оболочка ее глаз окрасилась в кроваво-алый цвет. Значит, применила магию. Уровень ее Потенциала был Гранатовым — слабенький, но лучше, чем ничего.

— Что там творится? — спросил я, не сбавляя шага.

— Началось.

— Началось оно пятнадцать лет назад, Феня. А сейчас, видимо, продолжилось. Кто явился?

Обычно девушка жутко бесилась, когда я так сокращал ее имя, но сейчас была так напряжена, что даже не отреагировала. Серьезный знак.

— Рюмин, — сухо ответила она.

Я резко затормозил, и Феня легонько в меня врезалась.

Интересно. Князь Иван Петрович Рюмин занимал должность секретаря Совета регентов. А это был главный управляющий орган государства. Ибо наш нынешний император, хотя и выжил в той самой трагедии, но получил настолько сильные ментальные повреждения, что в двадцать лет так и остался на уровне развития пятилетнего мальчика.

— Значит, все-таки спустили на нас свою свору, — задумчиво произнес я. — Рюмин сказал, зачем явился?

Аграфена покачала головой.

— Знаю только, что привезли какой-то приказ. Ваша матушка велела мне вас найти. Анна Николаевна примет Рюмина в гостиной.

— Идем.

Интересно, знал ли секретарь, что отца и старшего брата здесь нет? Если они пришли нас арестовывать, то их ждет большое разочарование. И пара сюрпризов от меня лично.

— Где Татьяна? Ваша матушка велела…

— Спрятал, — отрезал я. — На всякий случай.

— Отлично.

Казалось, Аграфена немного успокоилась. Я же решительно распахнул двери флигеля и двинулся в гостиную.

— Алексей Иоаннович! Ваша светлость, вы так возмужали…

Мерзкая рожа Рюмина расплылась в снисходительной улыбке. Невысокий, тучный, с глубокими залысинами на круглой голове. Алый придворный мундир лишь подчеркивал его несуразность. Однако маленькие хитрые глазки не бегали. Этот человек чувствовал себя слишком уверенно на нашей территории.

— Не растрачивайте время на любезности, Иван Петрович, — отрезал я. — Раз уж силой ворвались в дом моей семьи.

Рюмин театрально всплеснул руками.

— Что поделать… Ваш управляющий переусердствовал с мерами безопасности. У меня срочный приказ, который я должен доставить лично в руки вашей матери. И напомню, что я уполномочен применять силу в интересах выполнения поручений…

— И что же в этом поручении настолько срочного, раз вы явились сюда лично, Иван Петрович? — прозвучало из распахнутых дверей.