— Не-а, — между тем отрицательно мотнул сальной гривой Лазар, с печальной улыбкой наблюдая за нехитрыми манипуляциями чемпиона Кузгара. — Да ещё и не каждый прошмыгнёт! Стоков несколько, но все они узкие! Я ещё вот проскальзываю, так как худой, словно щепка. Но вот ты, бугай, точно не пролезешь!
— Ещё чего не хватало! По ослиной клоаке елозить на брюхе! — Ратибор брезгливо поморщился. — Мы аскеров и так забодаем!.. Без ползания на локотках по их дерьмецу! — дюжий ратник с тенью сомнения воззрился на своего гостя. — Я бы тебе, конечно, предложил чего-нибудь пожрать и попить, да кумекаю, что для начала не помешало бы твои вонючие телеса отмыть, ибо под столь непередаваемые благоухания кусок мяса в горло не полезет. К ведунье не ходи!
— Ты совершенно прав, чемпион! — согласно кивнул высокородный вифириец, за два года своей, мягко говоря, не очень почётной работёнки к специфическому запашку до конца так и не привыкший. — Да и не голоден я, пожрал знатно перед вылазкой! Так что не переживай, что не срастается соблюсти элементарные правила гостеприимства. Лучше поведай, чем вы тут занимаетесь? Почти три седмицы назад ваша рать пришлёпала к Нурязиму, взяла его в плотное кольцо… И? Первые пару дней, насколько удалось подслушать, ещё были какие-то телодвижения. Вроде вам, как балакают, осы порушили притащенные с собой из Амарака катапульты, ну а далее тишина! Только денно и нощно какие-то непонятные приглушённые стуки да звуки топоров по округе разносятся; весь лес рядышком вырубили. Чего мастерите? Новые катапульты, что ль? Аль тараны с требушетами? Может, копья? Луки со стрелами? И почему первым делом не возводите наш огромный камнемёт? «Скорая погибель» мы его называем. Где, кстати, мои рукодельники, коих я по твоей просьбе прислал для его постройки? Я могу их видеть?
— Не можешь, — смурно проворчал Ратибор.
— А почему? — Лазар озадаченно заморгал.
— По кочану! — с раздражением рявкнул в рифму князь Мирграда. — Вытряхни ослиное дерьмо из своих забившихся лопушков; кажись, они у тебя знатно засорились, оттого и не уловили главного!..
— Ента чего же? — с подозрением пробубнил глава чистильщиков Нурязима. — Объясни нормально, не зубоскаль!
— Да не зубоскалю я! — Ратибор тяжело вздохнул. — Просто нема у нас более вашего вифирийского камнемёта. И умельцев твоих больше нет. Все зажмурились… Твои слухи слегка расплывчаты и неточны. Осы порушили нам не притащенные из Амарака катапульты, отнюдь нет. Усё куда хуже. Они поломали лишь одну-единственную… Зато самую здоровую, дальнобойную и ценную! Ну и таран с баллистами довеском.
На минуту под навесом военачальника настала практически гробовая тишина, нарушаемая только лёгкими дуновениями гуляющего по просторам тёплого ветерочка. Погодка стояла жаркая, то есть самая обычная и привычная для Ослямбской империи.
— Как⁈ — наконец огорошенно прошелестел Лазар. — Как ента случилось⁈
Ратибор, было присевший на табурет, поднялся и, выйдя из-под тента на холм, на котором и стоял его навес, угрюмо воззрился вдаль, на виднеющийся впереди, в двух верстах величавый Нурязим. Выполненная в большинстве своём из тёмно-жёлтого кирпича, столица шалмахов, прозванная в народе Золотым городом из-за строительного камня характерного цвета, поражала своими необъятными размерами.
Спустя секунду-другую темнокудрый гость поравнялся со старым знакомым и выжидательно на него покосился.
— Ослы нас ждали, — хмуро начал правитель Мирграда. — И отлично подготовились, разместив на своих широченных стенах высотой под пять саженей хренову тучу катапульт, баллист и… несколько ваших, как там ты баял, они называются? «Скорый Карачун», да… В общем, их самых. Уже собранных, прошу заметить! При всём этом ослямы неплохо замаскировали енти здоровенные камнемёты; издалека и не сказать было, что там на стенах за нагромождения из веток, листвы да папоротника виднеются. Зато мы об этом прекрасно расчухали, когда подвалили на расстояние прилёта. А шмякнуло по нам знатно, Перун раздери задницы тем, кто придумал енти чудовищные сооружения!..
— Без обид, — спустя секунду буркнул Ратибор понимающе икнувшему собеседнику, а после продолжил:
— Полагаю, куда присвистело нам, ты уже догадался. Прямо в яблочко. Только твои соплеменники приволокли нашу «Скорую Карачунку» да изготовились к её сбору, как по закону подлости, точнёхонько в ентот растреклятый пятачок и опустился из Златого города гранитный гостинец. Пудов этак на тысячу. Вместе с дождичком из камней. Накрыло всех: и мастеров с тягловыми лошадками, и, собственно, нашу единственную, с таким трудом притащенную из-за моря катапульту. Хорошо хоть, не собранную ещё, а то было бы вдвойне обидно.
Ратибор скривился так, будто проглотил что-то кислое, а затем принялся вещать далее:
— Моя ошибка. Причём не первая в тот день. Не предусмотрел я, что у них на стенах, как мы опосля прикинули, аж четыре «Скорых Карачуна» наготове нас поджидают. Между тем тогдась слишком близко наши войска подошли к Нурязиму. Ну оттудова не удержались и бахнули. Ещё пара залпов разнесла пято́к позаимствованных в Амараке баллист, а следующая прилетевшая глыба вспахала добрую грядку средь моей рати, угробив разом более семидесяти славных рыл. Ну а после того, как мы в страшной панике отступили на безопасное расстояние, побросав при этом всё, что можно и что нельзя, в том числе и свои замаранные исподники, аскеры в спокойном темпе прицельно развалили и сварганенный нами заранее таран.
— И таким образом ты остался без нашей осадной машины? — огорчённо пропищал Лазар.
— Именно, — Ратибор досадливо прищурился, а затем развернулся к старому знакомому и впился тому синими очами в глаза. — Ты знал, что они замыслили?
— Понятия не имел, друже! — смущённо пожал плечами высокородный вифириец. — Ведал лишь, что они чего-то мастерят громоздкое для обороны, но, признаться, особо в детали не вникал; не до того было. Из местных срамных катакомб, ставших мне чуть ли не вторым домом, свет белый, знаешь ли, порой целыми днями не видишь! Плюс всё держалось осами в строжайшем секрете. Да и у нас, как помнишь, своих забот хватает…
— Ну и как обстоят дела с вашей главной заботой, то бишь с восстанием? — сухо поинтересовался Ратибор.
— Всё хорошо, — Лазар удовлетворённо крякнул. — Нас уже больше трёх сотен! А ента сила, как ни крути! Я, собственно, и пришёл разузнать, что за заминка и не треба ли тебе наша помощь?
— А чем вы можете нам помочь? — с ёрнической усмешкой хмыкнул рыжекудрый витязь. — Разве что врата откроете!
— Не-е, на енто не рассчитывай, — Лазар скорчил недовольную мину. — Система отворения их очень заумная и муторная, представляющая собой несколько не самых лёгких этапов: потяни за то, затем за это, ну и опосля нажми туда-то да опусти аль подними то-то… Посему даже ежели мы сладим с полтинником вооружённых до зубов отборных гвардейцев Нурязима, круглосуточно дежурящих на воротной башне и у врат, то отворить мы их всё равно не сможем, ибо просто-напросто не умеем; мудрёный механизм открывания специально был более века назад придуман местными головастиками для того, чтоб те, кто не ведают его секретов, ничего не смогли с воротами поделать. Потому покумекай, чемпион: быть может, ты найдёшь задание, которое нам по плечу?.. И кстати, ты так и не ответил: что мастерите? — Лазар внимательно огляделся. — Вижу только осадные лестницы и ничего более.
— Их, родимых, и сколачиваем! В немыслимых количествах. Ну и пару таранов ещё собрали. На днях пойдём на штурм Нурязима. Со всех четырёх сторон света. На западном склоне, там, где скалы, конечно, проблематично будет протиснуться, но всё равно тоже можно с десяток-другой лестниц притулить. Ежели ударим одномоментно по всему периметру, Златой град не устоит. По крайней мере, я очень на ента надеюсь!
— Сколько у тебя воинов? — тихо спросил Лазар.
— Ежели считать с варягами и со всеми рабами, кто присоединился к нам с галер, в Амараке, а также по пути сюда, то уже под сто тысяч кочерыжек.
