— Как-то так… — рыжебородый великан, ехавший первым на своём могучем вороном скакуне, настороженно всматривался в приближающиеся горы, до которых уже было рукой подать. Определённо, ему тут не нравилось. Точно так же, как Емельяну. И чем ближе подступали к ним эти мрачные остроконечные пики, тем всё более и более не по душе становилась Ратибору Проклятая долина. Где-то внутри самого его естества всё громче и громче голосила никогда не подводившая молодого богатыря интуиция, что лучше бы развернуться да пустить коней галопом прочь, в противоположном направлении. Когда только рыжий витязь её слушал-то в такие моменты. Лишь крепче стиснув зубы, Ратибор упрямо ехал вперёд. «До цели осталось всего ничего, а там мы уж разберёмся, что за зло поселилось в лощине… Главное, чтоб осязаемо было да добрую сталь боялось, тогда сдюжим…»

— А ты сам-то, Ратик, следуешь этому правилу? — Емельян ехидно крякнул. — Имею в виду, не дерзить первому встречному?..

— А как же, Емельмень по прозвищу Пупень, а как же!..

— Ну-ну… Фантазия, Ратиборушка, разыгралась у тебя, я смотрю!..

Заросший тракт извилистой змейкой огибал возникшие на пути естественные внушительные каменистые образования высотой в несколько сажень, намертво вросшие в землю. И вот последняя замысловатая дуга, после которой трое путников нос к носу столкнулись с патрульным отрядом серых отступников в количестве пяти человек, что не спеша шли по дороге навстречу приятелям, явно совершая свой обычный дневной обход. И те и другие тут же остановились от неожиданности, ошарашенно уставившись друг на друга.

— Вы чего на нас так вылупились, шакалята краснозадые? — наступившую было минутную тишину прорезал мощный рык Ратибора. — Давно по макушкам плюхи не прилетали добрые, отребье блохастое⁈ Так я сейчас это мигом исправлю!

Пятеро воителей, не сговариваясь, развернулись да сиганули что было мочи россыпью в обратку, аккурат к входу в Проклятую долину, что уже виднелся метрах в ста по прямой; Заросший тракт как раз упирался в этот самый проход.

— М-дя-я-я, наглядный пример того, как ты не дерзишь первым встречным, мы сейчас увидели, Ратик! Браво! Аплодирую сидя! — едко брякнул Емельян, суетливо поёрзав в седле и небрежно при этом похлопав в ладоши. — Только я не понял, мы их что, отпустили сейчас?.. Догонять не будем⁈

Мирослав с Ратибором мрачно переглянулись и, не сговариваясь, пришпорили своих рысаков, помчавшись вдогонку за улепётывающими лиходеями. Но нагнать удалось только четырёх; быстро отправив их на гульбу к Сварогу, друзья шустро огляделись, выискивая ещё одного, но его и след простыл; похоже, последнему разбойнику удалось унести ноги, и чем это грозило нехорошим трём нашим путешественникам, предугадать было несложно.

— Где пятый⁈ Ну вы и ротозеи!.. — слегка запыхавшись, выпалил подоспевший Емельян двум приятелям, с хмурым видом вытирающим лезвия своих вострых игрушек о распростёртые на земле телеса. — Теперь, кажись, наш тайный визит в эту дыру проклятую уже отнюдь не секрет для здешних обитателей, а?.. — Емельян поражённо замер, разглядывая вход в Проклятую долину, представлявший собой довольно широкую расщелину не менее трёх метров в высоту и примерно столько же в ширину. Но внимание его, если быть точным, привлёк, собственно, не сам вход, а покоящийся недалече от него здоровенный яйцеобразный валун, по всей видимости, совсем ещё недавно въезд в лощину и перекрывавший.

— Ого, вот это камушек! — княжий племяш неуклюже соскочил со своего лохматого пони и, восторженно подпрыгнув на месте, споро подбежал к огромной глыбе, тут же потрогав её пальцем и удостоверившись, что это не мираж перед ним. — Сколько же он весит⁈ Пудов сто? Да не, это я сказанул… Всю тысячу! И не одну, похоже, тысячу-то! Но кто же мог его с места сдвинуть⁈ Какой силищей надо обладать, а⁈

Друзья спешились, привязали коней к ближайшей берёзке и принялись осматривать необычного тяжеловеса, ещё недавно служившего в качестве затычки Проклятой долине.

— Самое интересное, — пробурчал задумчиво Мирослав, — это то, что я не могу понять, как его передвинули!

— Что ж тут непонятного, следопытик ты наш? — пренебрежительно фыркнул Емельян. — Это же ясно даже мальцу несмышлёному!

— А ну-ка, поведай, поведай-ка…

— Не вопрос, Мирославчик! Варги с данами его и перекатили в полторы сотни рях, вот и всё!

— Всё, да не всё, Пупень… — Мирославу явно понравилось новое прозвище Емельяна, Ратибором придуманное. — Если бы его перекатывали, как ты полагаешь, то наверняка остались бы на земле следы сего труда титанического… А ты их видишь?

— Э-э-э, вроде нет… — «пупень» озадаченно почесал белобрысую макушку.

— Вот-вот! Я тебе больше скажу, его просто невозможно было поставить так, как он сейчас покоится! Я глазам не верю своим!.. Смотри, вот тут он загораживал проход, правильно? — Мирослав указал на расщелину да на видневшийся прямо перед ней след от стоявшей тут ранее каменной махины. — А потом кто-то его поставил туда, где он сейчас прикорнул… Ничего странного не замечаешь?

— У-у-у… Э-э-э… А-а-апчхи!..

— Емельчук, для главы Тайной Канцелярии ты как-то туговато соображаешь… — проворчал ехидно Ратибор опять громко чихнувшему на всю округу непутёвому писарю. — Обрати внимание, что у валуна этого бочка отлежалого нет…

— Чего нет?.. — княжий племяш растерянно захлопал очами.

— Не видно места того, на котором он стоял, вход в лощину много лет перегораживая. А отчего так может быть?..

— Отчего, отчего… Хм!.. Видно, оттого, Ратиборушка, что его поставили опять на тот же самый бок, на котором он стоял до этого!

— Именно, Емеля! Другого объяснения нет! Но как такое возможно, вот в чём вопрос… С учётом того, что его не перекатывали да волоком не тащили… — Ратибор удивлённо хмыкнул: — Чудеса!..

— Ну а точно его не волокли-то, нет?

— Точнее быть не может, Пупешка! — Мирослав показал на неказистый кустик чертополоха. — Смотри, он находится аккурат по центру возможного перемещения данного булыжничка, и даже не поломано у него ничего, ни стебелька! Да на траву ещё вокруг позыркай! Если и замята малость, так только нашими пятками, ибо топчемся тут уже порядком!..

— Да-а-а, во дела! — Емельян огорошенно крякнул. — То есть выходит, что его кто-то поднял, да по воздуху перенёс на двадцать шагов правее, приземлив на то же самое бочишко, на котором он возлежал до этого, так, что ль⁈

— Выходит, что так… — друзья озадаченно переглянулись.

— Помнится, мне бабка моя что-то такое вещала про заклинание пуха, что у тёмного мага в загашнике имелось, да я всё на грибочки её чудотворные списал… Суть того заклятия пушистого в том, что могёт наш волшебник седой временно веса лишить предмет какой материальный… Так, выходит, не врала мне бабулька-то?.. — Емельян ошеломлённо ущипнул себя за пятую точку, дабы проверить, что ему не снится представшая перед ним удивительная картина. — Очуметь, так это всё правда!..

— Кажись, Емеля, от твоей бабки толку в нашем походе поболее было бы, чем от тебя… Да и от любого из нас! — поправился быстро Мирослав, видя, как мгновенно надулся княжий племяш. — Она там, случаем, не поминала, как можно, не особо напрягаясь, умертвить этого барана-шамана?

— Не-а, чегой-та не припоминаю… — буркнул насупленно тот в ответ.

— Опять магия! — тем временем Ратибор раздражённо сплюнул. — Терпеть её не могу!.. То ли дело…

— На кулаках аль топорах зарубиться добро, мы помним, медвежонок, помним твои предпочтения… — Емельян мигом оживился, не преминув едко хрюкнуть, после чего вдруг тихо прошелестел, как трава на ветру, испуганно взирая на безмолвный проход в Проклятую долину, из которого как раз раздались странные гулкие завывания, мало походившие на порывы ветра: — Пойдёмте отсюда, а?.. Коль мы пришли к выводу, что без чар магических тут не обошлось, то надо воротиться в Бобруйку и письмишко дяде отправить, а опосля сидеть ровнёхонько и ждать, когда добрый отряд витязей на подмогу прискачет…