— А они-то знают о том, что их не бывает? — Мирослав усмехнулся. — Полагаю, даже не подозревают…

— Что значит «их»⁈ — встрепенулся раскрасневшийся Емельян. — Так он что, ещё и не один⁈

— Семью его не видел, врать не буду, — рассмеялся непринуждённо Мирослав. — Да и его самого тоже, по правде говоря. Только чью-то огромную тень в лесу у опушки. Ну и здоровенные необычные следы попадались нам как-то зимой, на недавно выпавшем снегу… Не принадлежали они ни человеку, ни зверю. Относительно свежие, между прочим! Часа за полтора до нас прошёл там. Легенды гласят, что живут они далеко на северо-востоке, как раз семьями. Чего он тогда к нам забрёл, понятия не имею…

— Ха-ха, легенды⁈ — Емельян громко расхохотался на всю харчевню. — Ну вы даёте! Такие взрослые суровые дяди, а всё в сказки верите! Да мало ли чего там бабки с дедами шепчут по вечерам у печи, страшилки всё это!

— У любого предания есть своё начало, Емеля, — глубокомысленно заметил Ратибор. — Пущай со временем оно обрастает всякими подробностями новыми да преувеличениями разными, но изначально-то событие имело место! Наши бабки с дедами не из воздуха берут эти истории…

— Ратик, я тебя умоляю, и ты туда же⁈ — Емельяна быстро накрывали винные испарения. — Вы с Мирославом как дети, Сварог свидетель! Скажите ещё, что верите в призраков, колдунов и ведьм!

— Кажись, кому-то уже хватит… — хмыкнул Мирослав.

— Да⁈ — возмутился нетрезвый Емельян. — Это кому же, позволь поинтересоваться⁈

— Да уж явно не нам с Ратибором! А насчёт ведьм… — Мирослав чуть понизил голос. — Взять вот, к примеру, эту нашу вчерашнюю знахарку Благану. Как она пронюхала, что у меня за пазухой трофеи медвежьи? Я ведь никому об этом не рассказывал! Причём точно ведь сказала, сколько клыков и когтей! Откуда узнала, что я с отцом был? Имя его откель известно ей? Мистика… Так что для кого-то она ворожея, а для кого-то, может статься, и ведьма, самая настоящая!.. Мало ли таких у нас по Руси в дремучих чащобах обитает?..

— А Белогор её, случаем, не знает? Видел, поди, недавно да сам и поведал ей! Дела, может, какие имеет с этой ведуньей? — Ратибор вопросительно посмотрел на своего приятеля. — Например, поставляет нашей целительнице медвежьи клыки с когтями!..

— Я, конечно, поинтересуюсь у отца при случае, знает ли он такую ворожею, — Мирослав задумчиво взглянул на Ратибора. — Давай даже предположим, что ты прав и мой батя недавно был тут да сам Благане всё и выложил. Но скажи мне тогда, откуда она узнала, что я — его сын⁈ Совершенно точно, клянусь секирой Перуна, я первый раз её сегодня увидел!

— Да, а вот это загадка!.. — Ратибор согласно кивнул.

— Вот и я о том же…

— Х-хозя-яин, как т-тебя там… Да не в-важно!.. Медовухи т-тащи! — Емельян допил второй кувшин вина, который совершенно явно хорошо лёг ему на вчерашние дрожжи, и совсем пошёл вразнос. Его пьяная душа требовала продолжения гулянки. Мефодий вопросительно глянул на Ратибора. Тот в ответ лишь пожал плечами и нехотя кивнул, после чего корчмарь быстро поставил перед Емельяном пузатый сосуд с медовухой.

Между тем было ещё утро, и только-только стали спускаться вниз, в обеденный зал, со второго этажа немногочисленные постояльцы. Были они по большей части напуганы и удивлённо, с облегчением озирались по сторонам, когда видели, что в трапезной более-менее прибрано.

— Мог бы поклясться на руне Велеса, что вчера ночью тут валялась гора трупов, — расположившись за соседним столиком, изумлённо молвил один из гостей, Демидий, степенного вида полноватый муж лет пятидесяти, с длинной тёмной бородой, слегка уже разбавленной сединой. Видно, один из тех немногих среднего достатка купцов, что в одиночку ездили туда-сюда между Мирградом и Борградом на свой страх и риск.

— Ха-а-а! — воскликнул пьяный Емельян. — Т-так значит, не мне одному это п-приснилось⁈ Н-но разве так бывает⁈

— Э, не, — затараторил торговец, — мне не приснилось! Что это за бурые пятна повсюду, как ты думаешь?

— З-знамо что! Это ви-и-ино, глуподырый т-ты пузатик!

— Вино у тебя вместо мозгов, дурья твоя голова!

— Ты к-как со мной разговариваешь, ж-жирный остолоп⁈ Т-ты знаешь, кто я такой, а⁈ — Емельяна понесло.

— Конечно, знаю! Ты пьяный дурачок, который давно розгами по заднице не получал! — Демидий за словом в карман не лез.

— Д-да я тебя, с-старый ты козлина!.. — Емельян махом допил свою медовуху и, сильно качаясь, пошёл разбираться за соседний столик с купцом. А тот оказался не из робких и, недолго думая, встал да ударил подошедшего к нему Емельяна в голову правым боковым. Княжий племяш завалился неуклюже на пол, опрокинув при этом ещё и стоящую рядом лавку, после чего перевернулся на бок, подложил руки себе под тыковку и сладко захрапел.

— У тебя что, здоровье лишнее имеется, барышник? — Ратибор хмуро перевёл взгляд с заснувшего на полу Емельяна на его обидчика. — Так я могу мигом поправить это дело.

— Простите покорно, но ваш друг сам напросился…

— Этот обормот, может, и сам виноват, да… Потому на первый раз прощаю, так уж и быть, — Ратибор лениво поднялся и сверху вниз угрюмо взглянул на притихшего Демидия. — Но если ещё раз хоть пальцем тронешь нашего приятеля, я тебе башку откручу. Емеля, может, и неправ был, но это не значит, что его можно лупить почём зря. Понял меня?

— П-понял… — пробормотал тихо купец, совсем не горя желанием связываться с этим рыжеволосым исполином, тем более после событий сегодняшней ночи. Его мигом обострившаяся интуиция громко кричала ему где-то в глубинах души, что ничем хорошим для него это не кончится.

Ратибор лишь кивнул в ответ, показывая, что в таком случае конфликт исчерпан.

— Я наверх, Мир, — обратился он затем к Мирославу. — Оттащу этого пьянчугу в кровать, пущай дрыхнет. Я бы тут нашего молодого забулдыгу отсыпаться оставил, да мало ли, наступит кто ему на вымя случайно, устанем слушать поросячьи визги…

— Пошли, я с тобой. Яромира проведаем заодно.

— Ну пошли проведаем, — Ратибор одной рукой, как пушинку, закинул к себе на плечо обмякшее тело пребывающего в сладкой нирване Емельяна да понёс его на второй этаж. Окружающие только диву давались природной мощи этого рыжего великана, разметавшего вчера с друзьями добрых шесть десятков разбойников с большой дороги.

Ратибор бросил Емельяна на койку в их с Мирославом комнате, дабы он не смущал перегаром Яромира, и вместе со своим приятелем они заглянули к их раненому другу. У него была Злата, и они о чём-то увлечённо разговаривали. Она всё ещё язвительно подтрунивала над русоволосым красавцем, но уже не со злостью, а ласково, стараясь выбирать выражения помягче. Ратибор с Мирославом озадаченно переглянулись. Яромира было не узнать, он сильно преобразился и воспрянул духом. Видно, что к Злате он неравнодушен, как и она к нему. Друзья были только рады за своего товарища, но как быть с тем, что они везут по приказу князя эту принцессу на свадьбу с другим? М-дя, это проблема…

— Ты как, Яр? — с порога поинтересовался Мирослав.

— Да нормально! Хоть сейчас в седло! И скакать галопом, только в обратном направлении… — Яромир грустно улыбнулся.

Злата потупила сконфуженно взор, а Мирослав с Ратибором понимающе переглянулись.

— Знаете что, други мои, — прервал затянувшееся неловкое молчание Яромир, сменив резко тему, — а ведь у нас проблема! Курьян-то вчера, думая, что я уже мертвец, болтнул лишнего! Кто-то ему шепнул шустренько, что мы выехали в Борград! И это, скорее всего, был кто-то из своих, из терема Святослава! Кто-то, кому «не по нраву наши рожи», как ляпнул этот самодовольный кусок дерьма…

— Да, было такое! — встрепенулась Злата. — Этот негодяй сказал, что ему сообщили о нашем отбытии и что вы едете с двумя племяшами княжьими…

— Хм… Ну, тайны-то особой мы не делали из нашей поездки, но и не трепались об этом никому чужому, это верно… — Мирослав задумчиво взглянул на нахмурившегося Ратибора. — Емеля-то, дурашка, никому не мог проболтаться?