— Боюсь, что нет. — Вспомнила я рассказ фрая, продававшего мне Лекса. — Эти коты обладают общей памятью. И того, кто украл или пленил одного из их племени, преследуют потом все вместе, неважно сколько прошло лет. Так что учти, что в столице есть ещё один дикий кот с личными претензиями к тебе.

Отпустив Эжена отдыхать, мы втроём занялись Тристаном. И только потом я позволила себе отдых. Упала в кровать, даже не раздеваясь. Разбудила меня Анна несколько часов спустя.

— О чём думаешь? — спросила я, поймав её задумчивый взгляд в зеркале.

— Нам нужно собрать информацию о герцоге Хьюго в молодости, ну, лет до сорока точно. Что он за человек, что говорил… Да и эта Диана, что время от времени всплывает тоже покоя не даёт. Всё время заявляла, что озаров нужно ограничить и лишить любого, даже того минимального, что есть сейчас права хоть на что-то, и вдруг становится директрисой закрытого пансионата для девушек озаров. — Смотрела в окно Анна. — Она же мелькает рядом с герцогом, осуществляющим надзор за озарами, и как мы знаем, связанного каким-то странным образом со смертью Фрега Олди.

— А ещё у неё сейчас третий кот, — развернулась я к сестре. — Ты ведь не просто так это говоришь… Что придумала?

— Йерл и герцог Мардариан прибудут вечером, чтобы уже всем вместе собрать пазлы этой картины. До этого времени ещё часов пять. Мы могли бы навестить графиню Дорангтон. Если уж кто и может нам рассказать об обоих интересующих нас персонажах, то только она. — Сложила руки на груди Аня.

— А она нас примет? — уточнила я.

— У нас с ней взаимовыгодный договор, поэтому да, думаю примет. А учитывая тебя ещё и очень радушно. — Кивнула сестра.

Анна оказалась совершенно права. Мы ещё шли по центральной аллеи Дорангтон-холл, столичных владений графской семьи, а графиня лично встречала нас на ступенях.

— Какая приятная неожиданность, — улыбалась графиня. — Польщена.

Ей было около шестидесяти, может больше, сделала себе пометку уточнить позже. Седина превратила её волосы в белоснежные, странным образом усилив сходство с Анной. Не по возрасту яркие глаза смотрели строго и внимательно, не смотря на радушную улыбку. Идеальная осанка, ровный голос. Такой мог бы принадлежать женщине в расцвете женской зрелости, а не на закате. Идеальное владение собой. Даже захотелось увидеть, какой же она была в молодости и почему так и не вышла замуж. Уж желающих наверняка была толпа!

— Пройдёмте, девушки, самое время для чашечки чая, — пригласила она нас в дом. — И так, что же вас привело ко мне? Явно же не желание проведать старую тётушку.

— Хотели спросить совета, — прямо спросила Анна.

— Интересно, — кивнула графиня, сама наливая чай по фарфоровым чашечкам.

— Так сложилось, что фактически, мы обе только начали выходить в свет, и хотелось бы чувствовать себя увереннее. — Начала я. — Дружба между нами позволит хотя бы не сидеть в одиночестве. Да и общаться вне светских приёмов. И тут такое забавное совпадение, у нас обеих оказались дикие коты, которые ещё и от одного самца. Назвать их питомцами язык не поворачивается. Кажется, что это они соизволили выбрать нас. А третий котёнок был куплен для Дианы Пембрук.

— Я поняла вас, — сделала едва заметный глоток графиня. — Девочки, вы так быстро сошлись, потому что обе оказались вне своих сословий, вам обеим не подходят те рамки, что налагает общество. Вас объединяет то, что вы обе бунтарки по природе, по своей внутренней сути. А то, что вас обеих выбрали в друзья и спутники бердирианы всего лишь ещё одна ваша общая черта. Согласна, эти звери никак не могут быть всего лишь питомцами. Но наличие у кого-то бердирианского кота, не делает этого кого-то вашим человек. Леди Диана тот самый случай. Скажем так, она в совершенстве владеет искусством быть неприятной.

— У вас к ней какая-то неприязнь? — спросила я.

— О, леди Таисия, проще сказать у кого к этой леди неприязни нет, — позволила на секунду презрительно дернуться уголку губ графиня.

А мы с Анной, вытаращив глаза, наблюдали как приоткрывается дверь в комнату, и вальяжной походкой живой ртути в комнату проходит огромный зверь, размером с хорошо откормленную пантеру. Чёрный, с отливом сверкающей шерсти, просто оживший обсидиан.

— Не пугайтесь, Флам очень серьёзный зверь и настоящий аристократ. — Засмеялась графиня.

— Откуда? Мне говорили, что эти звери очень редки. А этот ещё и без ограничителя, — не скрывала удивления я.

— Не все звери попадают в столицу через лавку фрая Вольфберга, — чуть пожала плечами графиня. — Флама для меня привёз один из давних поклонников, хотел удивить.

— Флам… Пламя, значит, — хмыкнула Аня, а я вспомнила огненно рыжего герцога и то, что Лихо испытывал к нему необъяснимую неприязнь.

— Кстати, о том вашем поклоннике, — заметив мелькнувшую на секунду во взгляде графини тоску, я решилась осуществить свою сумасбродную идею. — Что вы скажете, если я вам сообщу, что на месте герцога Хьюго Вестарана уже более двадцати лет самозванец, а сам герцог был заживо похоронен в гробнице императора?

— Что? Какая тварь? — мгновенно превратилась в фурию графиня.

А мы с Аней настороженно рассматривали обивку кресла графини. Только что вспоротую когтями этой аристократки с идеальными манерами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Уже завтра ночью должен наступить новый две тысячи второй год. Хотя, если учесть, что через несколько минут пробьёт полночь, то уже сегодня. И давно бы пора идти спать, но я чувствую, что бесполезно. Старость бессонницей не удивишь, старость встречает её, как давнего друга. Только вместо долгих задушевных разговоров, мысли и воспоминания. На широком подоконнике, только наполовину заставленном горшками с геранью, лениво потянулся крупный чёрный кот. Покрутил головой и громко, тягуче замурчал. За это мурлыканье я его и назвала Баюн.

Уже больше тринадцати лет прошло с тех пор, как мы с сёстрами нашли троих полузакопанных кем-то котят. Я взяла мелкого, худого и длинноногого котёнка для пятилетней внучки. И помню удивлённый взгляд мужа, когда он встретил меня в аэропорту с котом в птичьей клетке в руках.

И внучка уже выросла, студентка факультета аналитики национальной экономики, совсем недавно вернулась с полугодовой стажировки из Лондона. Ради этого ей пришлось сдавать летнюю сессию досрочно и брать отпуск почти на весь первый семестр второго курса. Зато сейчас сидела и готовилась к зимней сессии.

Да и Гена давно ушёл, и сëстры… Остались вон я и Баюн. Задержались уже, но мне было важно дотянуть до восемнадцатилетия внучки. Определённый рубеж. Ей конечно и раньше сам чëрт был не указ, но теперь для этого есть законные основания. Вспыльчивая, дерзкая, не желающая молчать вообще не перед кем. Такой характер бы, да мальчишке! Но достался вот, Чернобурке.

И хотя новый год я всегда отмечала у одного из сыновей, где решали собираться, дома пахло хвоей и мандаринами. Алька позавчера прилетела прямо после экзамена и полдня генералила и украшала квартиру. Сбегала на войсковую пилораму, притащила несколько сосновых кругляшей с дырой посередине. В это отверстие насовала еловых веток, а под дно поставила специально оббитые по краям и отмытые жестяные банки из-под селёдки с водой. Их для этой цели и хранили. Это её Генка приучил, он так делал ещё в детстве. Сколько этих ёлочек было потом высажено вокруг части! Свежие еловые ветки умудрялись пускать корни, и порой новогоднее украшение не осыпалось и не выносилось на мусор, а пересаживалось и переселялось на балкон. А через несколько лет высаживалось на новую делянку.

Сейчас в еловой зелени прятался штаб, казарма, старый пожарный пруд. Ели украшали дорожку к военторгу. Настоящим еловым бором был окружён детский садик. Когда-то мы с женой начфина части просто своровали саженцы прямо от Кремля. Там как раз обновляли аллею. Забили багажник и салон служебной «Волги», и отправили солдата-водителя в часть. А сами, компанией на четверых, отправились домой на электричке.