Через пару часов, с моей любимой станции, отправится вдогонку транспорт, на борту которого тысячи крио-капсул, сотни дроидов и один искин, специально запрограммированный мною лично, как резерв и сторожевая собака всей системы.

Он будет дремать на границе, время от времени контролируя искин-систему, оставленную на планете, проверять накопившиеся сообщения о сбоях и ошибках, чтобы вовремя поменять вышедшее из строя звено и снова уходить в слип-режим, экономя ресурс.

Здесь же и оставлю портальный маяк, благо, что научился их делать.

Пусть не десятками в час, но два в месяц – без проблем, уж больно там получилась забойная смесь псионики и магии, которая работает исключительно на моей крови, во избежании неприятностей, которые могут случиться.

Чего я, собственно говоря, жду, ведь куафэ выпит, сигнал до сюда будет идти пару дней, а пути назад нет – я уже вот совсем-совсем не администратор этой Звездной системы и возвращать все обратно это как превратить прокрученный фарш обратно в свинью и корову, с добавлением курицы…

«Финальное торможение»

Да, оставшиеся три часа мы будем тормозить и выставлять ангар так, чтобы никто с планеты, буде найдутся такие любопытные, не заметил старта моей флотилии.

Конечно, остаются точные приборы и сканеры, но…

Уходить мы будем «одним куском», на двигателях ракетного номерного крейсера, принцип действия которых, для этой реальности, совершенно непостижимы и, следовательно, совершенно не обнаружимы!

Да, первый прыжок «сожрет» треть запасов топлива крейсера, но для его пополнения у меня есть и домен, и мобильный заводик, так что с этим проблем не будет.

Вернувшись в вертикальное состояние души и тела, помахал системе рукой – я не зарекаюсь, что никогда сюда не вернусь, но…

И торопиться не буду.

Торопиться можно домой, а у меня с этим какая-то проблема – вроде и жены-любовницы были, вроде даже и любили, а вот дома как-то не срослось.

Да мне общага Шараги дороже, чем вся эта система!

Сладко потянувшись, откинул люк и прошмыгнул в ангар, в деловую, предотлетную суету взрослых людей, искренне радующихся, что «пытка берегом» благополучно завершилась.

Загнав в трюм «Кансармо» свой кораблик, потопал к рубке управления пешком – бока отлежал – спасу нет!

Пять минут и я включился в деловую суету экипажа, проверяя, шаг за шагом системы.

Подглюкивала система автозапуска дронов наблюдения и ремонтировался, до сих, сам пункт БЧ-6, но тут без вариантов, дроны «Кансармо» были редкостным говнищем, тупым и медленным, так что пришлось все переводить на системы «гномов», включая стартовые катапульты и системы управления.

Дварфы с «Яниты» беззлобно переругивались с хомо сапиенсами «Кансармо», споро крутя гайки и обновляя оборудование.

Кстати, после демонтажа старых приборов выяснилось, что БЧ-6 в ее первозданном виде была на сорок пять квадратных метров больше – рассчитывалось на этих метрах установить управляющий искин, но вместо этого «лишнее место» просто зашили фальшстенами.

Дварфы, от такого нецелевого использования свободного пространства были просто в шоке!

«Вынырнув» из глобального тестирования, глянул на часы, на нейросети – полчаса до часа «Ч», ни спать, ни есть не хотелось – душа уже была «там», далеко, вне всяких сомнений, за «горизонтом событий», после которого возврата нет.

Выбрался из своего капитанского кресла и поблукал по рубке, разминая ноги и здороваясь с новой сменой, заступившей во время тестирования.

Заодно снова приложился к куафэ и просмотрел лог сообщений.

Транспорт с криокапсулами уже пылит-торопится к нам, ангар сориентирован и створки гостеприимно разведены, приглашая сделать последний шаг в холод и тьму. Номерной крейсер уже высунул свой нос и ждет остальных, которые усядутся на его толстенную шкуру и замрут, дожидаясь варп-прыжка.

Допив куафэ, вернулся в кресло и активировал «слияние».

Мир вокруг сразу превратился в объемное пространство, корабль стал тушкой, у которой болело где-то в районе диафрагмы.

Судя по иголочным уколам, так ощущался ремонт БЧ-6…

- Капитан… - У меня перед глазами возникла рубка крейсера, маленькая, на три человека, два из которых сейчас полулежали в своих креслах, накрытые матовой белой скорлупой защиты, а третий ждал моего всевысочайшего одобрямса на старт. – Все готовы, системы активны…

- Раз готовы и активны… - Я еще раз проверил почту – пусто! – Тогда, поехали!

— Каян, ты слышал новость? К нам переводят недотрогу… это правда?

Каян едва не сбился с шага и бросил хмурый взгляд на приятеля. Янтарные глаза Ридена светились лихорадочным блеском.

— Вас ночью снова гоняли на кладбище? Лучше бы уделил внимание контролю, магия смерти — это тебе не шутки, — холодно бросил Каян, продолжая путь на тренировочную площадку.

— Неужели тебе совсем неинтересно? — не отставал Риден.

Каян машинально тронул серьгу в ухе.

— Нет, не интересно. Она долго не продержится, перегорит, как и многие новички, или заноет и у ректора не останется выбора, кроме как запечатать дар. Я бы не стал тратить на девчонку время…

— А если она красивая? — взгляд Ридена наполнился азартом.

— И что? — не понял Каян. — Какое отношение красота имеет к некромантии?

— Ну… — Риден замялся. — У нас учится не так много девчонок, вот и интересно, красивая ли она.

— Не вздумай играть, — серьёзно предупреди Каян. — Недотрога здесь и месяца не протянет. Просто сосредоточься на даре, следи, чтобы умом не тронулся. Это важнее, мне кажется…

— Так я ничего… — Риден отвёл взгляд.

Каян резко остановился и крепко ухватил приятеля за руку, чуть повыше локтя.

— С этого места поподробнее, пожалуйста… — процедил он, ощущая, как «сила» выпустила свои острые коготки. Сознание на мгновение помутилось.

«Нельзя злиться. Нельзя радоваться. Нельзя… чувствовать…»

Каян моргнул и тряхнул Ридена, поторапливая с ответом.

— Ну?

— Так это… — Риден поскрёб затылок. — Я слышал разговор Клариссы и Снежаны, они готовят для недотроги особо «тёплый» приём. Говорят, посвящение в некроманты обязательно для всех…

Каян выпустил приятеля и с равнодушным выражением лица отправился дальше. Нет смысла загонять себя мыслями, его это не касается.

— Псих… — тихо буркнул Риден, потирая руку…

На трибуне тренировочной площадки сидел Крайден и компания. Его товарищи по безделью, по придумыванию тупых шуток, просто неудачники, которые желают примкнуться хоть к кому-то, чтобы не выглядеть настолько жалко.

Каян не боялся одиночества, не боялся того, что о нём говорят, предпочитая держаться ото всех подальше. Так проще контролировать эмоции и силу. Проще быть первым почти во всём, проще совершать успехи и стремиться к цели. А цель у него, как и у многих, одна. Закончить обучение и не двинуться. Такое вот простое желание…

Каян начал с турников.

«Сила и ловкость не менее важны для некроманта, как и для воина…» — часто повторяет магистр Рокк, а он знает толк и в том, и в другом.

— … я слышал её фамилия Де Камелье.

— Да, ну? Врёшь ведь? — скользкий голос Крайдена напоминал шипение змеи. Он всегда говорит приглушённо, растягивая слоги, словно пытается загипнотизировать собеседника.

Каян же видел в этом желание покрасоваться, произвести впечатление, показаться более уверенным, чем есть на самом деле.

— Я тоже слышал. Ректор говорил с нашим куратором, советовался куда девчонку определить.

— Да ладно? — недоверчиво произнёс Крайден. Каян невольно стал прислушиваться, продолжая упражнение. — В роду Де Камелье магов никогда не было. Обычные аристократы. Откуда «искре» взяться?

Де Камелье… о них не раз писали в газетах. Давно почтивший мир старый лорд Де Камелье был на стороне революционеров, которые выступали за свержение Эдварда Солнцеликого. Позже, его старший сын был в опале, расплачиваясь за грехи отца, а младшего вместе с семьёй сожгли в собственном доме. Осталась только малолетняя дочь и средний сын старого лорда, который и спас девочку. Николь Де Камелье. О ней тоже много писали…