— Знаешь, мне кажется, что это только добавляет плюсов, — рассматривала я подарок. — Странное чувство, когда точно знаешь, что не умеешь пользоваться чем-то, и в то же время в руке ощущается привычно. С йерлом мы встречаемся почти ночью, так что успею потренироваться и свыкнуться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Старший йерл Ногарэ должен был ждать меня у старого собора. Это был первый раз, когда он признал, что я могу сгодиться на что-то большее, чем перекладывание бумажек.

Мелкий моросящий дождь, ещё по весеннему холодный, заставлял зябко ëжиться.

— Леди Таисия, — произнёс кусок тьмы, отделяясь от одной из статуй.

— Йерл Ногарэ, — чуть склонила голову я.

— Старший йерл, леди Таисия, — поправил меня йерл.

— Если мы и дальше будем лишь стоять и разговаривать, старший йерл, то вы рискуете дослужиться до капрала младших ювеналов, — ехидно улыбнулась я лишь одним уголком губ.

— Леди Таисия, вы ведь знаете, что такая ваша улыбка и этот тон выводят меня из себя! — вышел наконец-то из тени старший йерл. — Вы нарочно это делаете?

Начинающая отрастать щетина и необычного разреза глаза придавали ему вид опасного человека.

— Я женщина, и как каждая женщина, настолько тупа от рождения, что никак не могу этого запомнить, — похлопала глазками я.

В душе просыпался азарт, давно позабытое ощущение нетерпения с нотками осознания опасности. Коктейль чувств, который навсегда в моей голове сплëлся с ощущением молодости. Наверное от этого и чувствовала я себя сейчас, словно немного опьянела.

— Не все женщины тупые, — прошёл йерл мимо меня.

— Ах, да! Фрау Анна Саргенс. Уж не влюблены ли в неё часом? — закатила глаза я.

— С чего вы это взяли? — резко обернулся он ко мне. — Какие основания для таких выводов?

— Да что вы так всполошились? — удивилась я такой реакции на откровенную подначку.

— Потому что возможно мои действия в некоторых недавних событиях могли воспринять как поблажку в адрес фрау. А мотивом выбрать именно некую симпатию к фрау. Это необоснованное заключение, тем не менее в некоторой степени меня порочащее. — Не поленился объяснить мне йерл, чем сильно меня разозлил.

— Знаете что, йерл Нудисл? — еле сдерживала себя я. — Я никогда не поверю в вашу симпатию к Анне хотя бы просто потому, что вы, будучи косвенно обязанным её отцу, как фармику управы, спокойно наблюдали, как такой скот, как сорр Фрег, превращает её в отбивную. Вы спрятались за странной отговоркой, что мол дела внутри семьи вас не касается, и муж в своём праве, когда издевается над женой. Вот это ваше утверждение вас порочит! А не подозрение в симпатии к женщине!

— Знаете, леди Таисия, — как-то очень странно посмотрел на меня йерл и даже вроде с грустью улыбнулся. — Ошибочность этой позиции я понял много позже, даже вернее сказать совсем недавно. И да, вы правы, меня не остановило бы семейное положение нравящейся мне девушки, если бы её супруг осмелился бы поднять на неё руку.

— Нравящейся? — переспросила я, почувствовав внутри разочарование и неприятно болезненное пробуждение чего-то, слишком похожего на ревность.

— Смею вас заверить, эта симпатия безответна. Да я и не позволю себе когда-либо даже намекнуть на её существование. — Вытянулся по стойке смирно йерл. — Это неприемлемо и недопустимо. И напоминаю вам, что у нас есть опасное, но необходимое дело на сегодня. Мы не можем терять время на бессмысленные разговоры.

— Вот как, стоило чуть проклюнуться чему-то человеческому, как вы сразу вносите это что-то в графу бессмысленные разговоры, — проворчала я, надеясь узнать ещё что-то о той, что смогла пробить брешь в броне этого сурового, как устав воинской службы, мужчины.

— Леди Таисия, нам придётся пересечь несколько не самых благопристойных кварталов нашей столицы, из так называемых неосвещаемых. Поэтому прошу вас соблюдать максимальную осторожность, — проигнорировал мои слова йерл, наматывая на шею широкий шарф, в котором обычно прятали шею и лицо от холода извозчики. — Дааа, с бородой было куда лучше, разводить эту мороку сейчас было бы не надо. Хорошо, что это был спор на разовую процедуру. Скоро буду ходить как человек.

— С бородой вы на одичавшего разбойника с большой дороги похожи, а не на человека, — проворчала я. — Без зарослей на лице вам гораздо лучше. Но это моё мнение.

— Да? — удивился йерл, обведя свое лицо круговым движением. — Я старший йерл столичной управы, а этим, бандитов только смешить! Многие из них гораздо старше меня, а так как я сам из трущоб, многие помнят меня ребёнком. Оттого и считают, что смогут договориться или надавить своим уличным авторитетом.

— А как неопрятное мочало на всё лицо меняло ситуацию, что вы их трущоб и многих бандитов знаете лично? — фыркнула я и остановилась как вкопанная. — Это что?

— Казенный экипаж, их не трогают ни в одном, даже самом неблагополучном квартале, — пожал плечами йерл.

— Это катафалк! — прошипела я.

— Да, именно. Во-первых, катафалки, как я сказал никто не трогает, на последнем пути не встаёт даже последнее отребье. Во-вторых, смерть равно приходит в любой дом и в любое время, а казённые экипажи работают круглосуточно, поэтому появление катафалка ночью в любом квартале столицы никого не удивит. В-третьих, общественная мертвецкая расположена на самой окраине столицы, я бы конечно сказал, что от неё ещё минут десять ехать до той самой окраины, но не спорить же мне с планами градостроителей? И в-четвёртых, когда по улице едет катафалк, все стараются отвернуться и не всматриваться в возницу и сам экипаж. Примета плохая. Когда ты присматриваешься к смерти, смерть присматривается к тебе.

— Я-то думала, что вы верите лишь в устав и сословные предрассудки, а оказывается не тут-то было. Вы ещё и в курсе всех суеверий, — закатила глаза я. — И не только в курсе, вы ими ещё и пользуетесь.

Йерл только хмыкнул, пряча эту свою ухмылку под шарфом, скрывающем его лицо почти до самых глаз. И галантно подал мне руку, помогая забраться в катафалк.

Ехали мы и правда очень долго. Что происходит за стенами короба экипажа, так как окон здесь было не предусмотрено, а прижиматься к дверной щели просто не хотелось.

Я ориентировалась по звуку и тряске. Звук становился всё глуше, видимо брусчатка мостовых сменялась какими-то настилами или каменной крошкой, а потом и вовсе утоптанным грунтом. А вот тряска заметно усиливалась. Иногда это были прям уверенные такие скачки.

— Леди, — подал мне руку йерл, после того, как катафалк остановился.

— И как по таким дорогам возят умерших? Я чуть пару раз не навернулась, что уж говорить о теле! — недовольно бурчала я.

— Думаю, что вы не оценили бы, если бы я пристегнул вас к скамье, а как это делают с покойниками, — я внимательно посмотрела на йерла, мне показалось, что он нарочно насмехается.

— Вы всё это затеяли, чтобы поиздеваться надо мной? — прищурилась я.

— Нет, леди Таисия. — Совсем другим голосом ответил йерл. — Поверьте, будь у меня хоть какой-то другой вариант, я бы не воспользовался вашей помощью.

— И о какой помощи речь? — уточнила я.

— Ваше присутствие и есть помощь, — ответил он.

— Моё присутствие… И как оно должно вам помочь? — удивилась я. — Хотя… Если допустим, оно должно подтвердить ваши слова и быть гарантией, что вы говорите правду, или удержать кого-то от резких действий… Кого-то, кого я хорошо знаю, и кто знает меня, и мне, в отличии от вас, поверит… Вы догадываетесь где может скрываться Эжен?

— Я в который раз убеждаюсь, что судьба была несправедлива, подарив столь острый ум, развитую интуицию и умение выстраивать логическую цепочку действий женщине. Будь вы мужчиной, и такой сотрудник в управе был бы на вес золота! — вздохнул йерл.

— Ну конечно, — закатила глаза я.

— Леди, если бы не уникальность вашего обучения, где бы вы всё это применяли? И ведь не факт, что эти ваши способности передадутся вашим детям, — повернулся ко мне йерл. — Представляете, какой потенциал был бы просто загублен? И лишь потому, что достался женщине.