Теор оглянулся. Начальница Моро уже успела выйти из морга, так что, очевидно, допрос предстояло вести самому Хамелеону, который, несмотря на решительный вид, явно побледнел.

«Ты так и не разобрался с этим? Мы же Ткача победили, а это – просто память, не более».

«Ткач был вполне себе живым вообще-то. Ну в смысле – материальным. И вообще – не отвлекай».

Теор усмехнулся. Вильгельм рассказывал, что как-то в детстве залез в подвал к спиру, и был вынужден сидеть там всю ночь из-за закрывшейся двери. С тех пор к призракам он относился нервно, но на любые предложения помочь ментально отвечал неизменным отказом, уверяя, что у него все под контролем.

Что ж, хочет мучиться – пускай.

Начал допрос Моро с привычного установления личности. Формальность, но формальность необходимая – бывало и так, что с идентификацией тела ошиблись, или из-за неправильно ритуала поднятый Слепок принадлежал вовсе не тому, кого с кем нужно было поговорить.

– Ты занимался производствам эйлитонита? – задал первый вопрос по существу Хамелеон.

Теор качнул головой, понимая, что Моро ошибся. Название газу дал архимаг-алхимик, и едва ли вылетевший из школы житель Нижнего это название знал.

Так и оказалось – Отпечаток вопрос проигнорировал.

– Ты делал газ?

Вновь ноль реакции.

Теор заметил, что Моро, чувствовавший себя явно не в своей тарелке, растерялся, и решил спросить сам:

–Ты занимался алхимией в последний год?

– Нет.

Ответ заставил Теора задуматься. Моро сжал кулаки.

– Он не может врать, так? Значит, твой Дар что-то напутал, и...

Теор поднял руку. У менталиста была одна идея...

– Ты продавал Дару Сатору стимуляторы ре Гитара?

Молчание.

Менталист нахмурился. Металла заставили об этом забыть? Едва ли кто-то бы стал внедрять ложные мысли в голову боевика, а значит...

Моро все-таки справился с эмоциями, и, явно поняв идею Теора, сам задал свой вопрос:

– Ты передавал Дару Сатору что-то?

– Да.

– Это «что-то» было в бутылках или флаконах?

– Да.

– Ты передавал Дару Сатору бутылки или флаконы в течении последних семи дней?

– Да.

– Курьер, значит, – протянул Моро, – просто курьер. И ничего особо не знает. Откуда ты брал то, что передавал Дару?

– Мастер оставлял в условленном месте.

– Мастер – это кто?

Молчание.

Моро ругнулся.

– Простой же вопрос! Ладно, хорошо... Ты знаешь имя Мастера?

Молчание.

– Что ты знаешь о Мастере?

Слепок открыл было рот – но почти тут же утратил стабильность, начав таять. Де Кресси вытянул руки, что-то прошептал – и символы вокруг тела вспыхнули ярче прежнего. Слепок завис на месте, вновь почти такой же, как и прежде, разве что чуть-чуть более бледный.

– Слишком общий вопрос о том, о чем его заставляли забыть еще при жизни. Спрашивайте конкретнее.

Моро в очередной раз ругнулся.

– Ты встречался с Мастером?

– Да.

– Как он выглядел?

– В маске. Всегда. Средний рост, в мантии и перчатках.

Моро выругался еще раз. Теор понимал, почему – далеко не все преступники выбирали скрывать лицо и фигуру даже перед курьером из Нижнего.

– Он платил тебе?

– Да.

Теор жестом попросил друга прерваться и спросил сам:

– Ты говорил с Даром Сатором о том, чтобы уехать в Кантон?

– Да.

– Ты собирался уехать?

– Нет.

– Тогда зачем говорил?

– Мастер попросил.

«Зачем?» – удивился Моро.

«Видимо, чтобы кто-то другой решил, что наш дорогой Металл спутался с горцами» – ничего другого Теору на ум не приходило.

Моро мысленно ругнулся. И уточнил у слепка:

– Ты отдавал бутылки и брал деньги только у Дар Сатора?

Молчание.

– Назови тех, кому еще ты отдавал бутылки и у кого брал деньги?

– Сентшень ла Терат, Мирена те Криант, Алаит, Барри Отан, Фана, ле Играт...

Отпечаток все говорил и говорил. Теор с трудом подавил желание выругаться громче Хамелеона. Судя по всему, этот Металл не просто продавал Дар Сатору по старой дружбе запрещенные стимуляторы и «Полет Разума», а был частью сети по распространению самой разной запрещенной алхимии. Вроде как знакомых фамилий Слепок не назвал... Но от этого было не сильно легче.

Моро хмурился.

– Как ты их находил?

– Знал. Знал знакомых. Знал знакомых знакомых.

Теор нахмурился. Что-то не сходилось. Совершенно точно не сходилось...

– Ты предлагал им что-то конкретное?

Молчание. Значит – нет...

– Ты знал, что им нужно?

Вновь молчание.

Теор и Моро переглянулись. Менталист выразил явно пришедшую не только ему в голову мысль:

– Если он ничего не соображает в алхимии, и просто предлагал всем вокруг купить что-то, что ему доставал Мастер – то откуда этот Мастер мог знать, что понадобится покупателям, и иметь это на руках? Некоторые составы варятся месяцами! У нас в городе нет ни одной алхимической лаборатории, где варили бы абсолютно все!

– Как ты передавал заказы Мастеру? – спросил Моро.

Слепок вновь молчал.

Теор видел, что руны вокруг тела начали гаснуть, и, прокрутив перед глазами воспоминания Дара, обратился к Слепку:

– Ты давал тем, кому отвозил бутылки, связные пластины-артефакты от Мастера?

– Да.

– У тебя была такая же ?

– Да.

– И где она?

Слепок дернулся – и вновь начал утрачивать стабильность. Де Кресси вытянул руку, пытаясь удержать его в реальности – но лишь замедлил процесс распада и так не совсем четкого спирита.

– Чьи бутылки были в рюкзаке? – выпалил Теор.

– Мои! – перед тем как исчезнуть, прошелестел Слепок.

Теору казалось, что в словах мертвого, по сути, куска информации было торжество.

Круг потух. Слепок распался без следа.

– Его больше не вызвать, так? – уточнил Моро у де Кресси.

– Увы.

Теор вздохнул про себя. Энерго-информационные контуры, которыми по сути и являлись Слепки, не существовали бесконечно, и чем чаще с ними взаимодействовали, тем быстрее они утрачивали целостность. А этот и так был не слишком целым с самого начала.

Моро скрестил руки на груди.

– И что мы имеем? Наш Металл – просто курьер, и, к тому же, судя по всему – уже ненужный курьер. Даже удивительно, что его не отправили на тот свет сразу после того, как надобность в его услугах отпала.

– Думаю, отправили, – задумчиво произнес Теор, восстанавливая в памяти визит в Нижний Квартал, – просто мы немного ускорили процесс.

– Что? Думаешь, он должен был свой рюкзак кому-то на голову сбросить?

– Или так – или кто-нибудь издалека разбил бы тару.

– Ну, знаешь...

Теор хмыкнул.

– Мне тут недавно де Авар целую лекцию прочитал насчет того, насколько опасно хранить в, заметь, специальной алхимической посуде, зачарованной и от разбивания, и от много еще чего, этот самый газ. Что перевозить его в дилижансе было идиотизм, и все прочее. А у нас есть тот, кто добывал любые, кажется, зелья и препараты – и он случайно отдал емкость с газом вылетевшему из школы курьеру, который ее просто в рюкзак сунул? Очень смешно. Наверняка Мастер или что-то внушил, или рассчитывал попросить прийти с этим газом на встречу куда-нибудь, или и вовсе была какая-то договоренность, о которой мы просто еще не узнали.

Моро помрачнел.

– Еще жертвенных агнцев с рюкзаками, в которых эта летучая дрянь, нам не хватало. Ладно, надо отрабатывать список. Уверен, что часть его сидит у нас или у полицаев в камерах за противодействие следствию в Нижнем, но часть наверняка приличные люди. Надо понять, что именно им доставал Металл, тогда сумеем понять, какие условия были на производстве и где искать этого Мастера.

– Давай, – согласился Теор, – только я поищу с другой стороны, согласен?

– Что ты задумал?

– Поговорить с де Аваром, – прямо ответил менталист, – скорее всего мы имеем дело или с ним самим, или с кем-то из его подчиненных.

– Что? Ты спятил?

Теор покачал головой. Как не хотелось ему верить в возможность предательства, одно было очевидным: ни один алхимик не может достать совершенно любой состав. Ни один. Если только у него нет полномочий просто прийти и взять нужное из уже готовых образцов.