— Скоморохи тут, похоже, сумасшедшие, — покачал головой Алеша Попович. — И поют они, кажись, все песни разные. Аж в ушах засвербело от грохота.

— И почто же они так русалку мучают, — жалостно вздохнул Добрыня, кивнув на поющее «нечто». — Отпустили бы в воду, болезную. Вон, ужо, она вся бьется в конвульсиях.

— Не обращайте на них внимания, — махнул рукой Филипп. — Это местный оркестр. Музыка нового поколения, — он болезненно скривился. — Пойдем лучше к стойке, расспросим бармена.

— Как же, был тут такой. В позапрошлый час, — закивал бармен, выслушав словесное описание Горыныча. — Посидел немного, музыку послушал, — бармен кивнул на дергающуюся на сцене «русалку», — да и ушел.

— Ничего не пил? — поинтересовалась Алена.

— Как же, как же, — закивал бармен, тщетно ища Алену глазами. Впрочем, не найдя ее он не сильно расстроился и принялся излагать далее пустому пространству прямо перед собой. — Он попросил чего-нибудь местного, экзотического… Ну, я налил ему фэньки двойную дозу.

— Что за фэнька? — переспросила Алена и бармен снова стал рыскать глазами в поисках источника звука.

— Коктейль местный, — разъяснил Филипп. — Они туда какой-то наркотик добавляют, чтобы задуреть. Я сам-то не пробовал… и вам не советую.

— А как эта фэнька действует? — насторожилась Алена.

— Как-как… Да обычно. — охотно объяснил бармен. — Сперва с духами разговариваешь, потом начинаешь по тучкам прыгать. А потом тучки по тебе прыгают… Навести? Всего полтора золотых финиста, и ты полчаса в отрубе!

«Полчаса — это ж, по нашему, полдня!» — ужаснулась Алена и поспешила отказаться.

— А этот парень, про которого мы расспрашивали, он что же, двойную дозу выпил? — с тревогой переспросил Добрыня.

— Двойную, — кивнул бармен и стал забивать в курительную трубку какую-то сухую траву. — Да только его не зацепило что-то совсем. Только так, повело немного… Оно и не мудрено, такой амбал. У него тут прикурить трое спросили, так он об них столик сломал. Это уже потом, после фэньки… Ну и пошел, — бармен чиркнул огнивом и закурил. — Пошел, понимаешь, к выходу… Пробоину видели? Так там нормальная дверь раньше была… Ну ниче. Так еще более клево. Пиплы балдеют. Так что я на вашего кореша не в обиде… Ну так что, по фэньке, да?

— Нет, нет, спасибо, уважаемый, некогда нам, — заторопился Филипп, и, взяв за руку Алену, направился к выходу, точнее к пролому.

Следом за ними поспешили и богатыри. У самого выхода Алена услышала, как бармен хрипло обращается к кому-то:

— Вот, попробуй, красотка. Хорошую мне Бубель траву привез. С одного косяка так зацепило, что невидимых духов стал слышать…

— Отсюда Горыныч ушел, будучи не в себе, — вздохнула Алена, оказавшись на свежем воздухе. — Но куда он мог направиться потом?

— Да куда угодно, — пожал плечами Филипп, окинув взглядом порт. — Нам следует снова вызвать его. Попробуем? Даже если он откажется говорить, область поиска еще более уменьшится.

— Давай попробуем, — Алена присела на обмотанную швартовочным канатом причальную тумбу и закрыла глаза, а Филипп снова взял ее за руку.

«Змеюшка, откликнись пожалуйста, милый!»

«Кто это? Кого ты ищешь?..»

«Это я! Алена! Где ты?»

«Дома», — в тоне Змея появилось удивленное недоумение.

«А адрес, адрес какой? Как найти тебя?»

«Да просто. Третий причал от правой башни. Там от синего баркаса вверх по улице будет красный дом. А следом за ним мой… А зачем я тебе нужен?..»

Алена разорвала связь. Ее душили слезы и она ничего не могла с собой поделать. «Что же это? Что они с ним сделали?!»

— Я все слышал, Алена, — Филипп под руку поднял ее с тумбы. — Похоже, у него частичная потеря памяти. С такими вещами как фэнька играть опасно… Пошли. Ориентиры довольно четкие. Сейчас мы найдем его.

Они отыскали дом довольно быстро. Обычный бревенчатый дом. Не очень-то справный. Забор покосился, один из углов дома заметно просел. Филипп решительно вошел в калитку, подошел к входной двери и постучался.

— Кто там? — спросил женский голос из-за двери.

«Я так и думала», — Алена всхлипнула.

— Охрана порядка, — казенным голосом произнес Филипп. — Именем Кречета откройте.

— Конечно, конечно… — засуетились за дверью. — Я сейчас.

Дверь со скрипом распахнулась. За дверью стояла худая женщина в сереньком платьице. Увидев грозные фигуры богатырей у Филиппа за спиной женщина испуганно попятилась.

— Кто там, Саманта? Что им надо? — в сени вышел незнакомый коренастый мужчина с загорелым, обветренным лицом. — Кто вы такие и по какому праву вторгаетесь в мое жилище? — глаза его гневно сверкнули знакомым зеленым светом.

— Змей? — чуть слышно спросила Алена, но моряк лишь скользнул мимо нее взглядом и нахмурившись посмотрел на волшебника и богатырей.

— Горыныч, это ты? — надвинулся на него, внимательно вглядываясь Добрыня.

— Какой к рыбам Горыныч? — отмахнулся от него моряк, отступив на шаг.

— Не верь им, Джеф! Они пришли, чтобы забрать тебя! Я чувствую! — истошно завизжала Саманта.

— Да ты что, совсем, что ли, память потерял? — возмущенно всплеснул руками Добрыня… и едва увернулся от кулака Змея. — Что с тобой, Змей? — схватив Горыныча за руки, Добрыня прижал его к стенке. — Друзей своих позабыл? Нашел себе вдовушку, и решил бросить нас на полдороги, да?

— Совесть он потерял, — укоризненно покачал головой Алеша Попович, благоразумно держась за спиной Добрыни.

— Не верь им, Джеф! — снова закатилась в истерике Саманта, но Филипп уже подхватил ее и поволок в одну из комнат. — Отпусти, отпусти, окаянный! — не унималась женщина. — Это муж мой, Джеф! Он только вчера вернулся! Не смейте отнимать его у меня!..

Алена поколебалась, но побежала за ними.

— Это не твой муж. Это демон. А я уполномочен Кречетом отлавливать подобных существ, чтобы они не причиняли горожанам вреда, — прошипел Филипп, вытащив Саману на кухню и силой усадив на стул. — И если ты не заткнешься, то я предъявлю тебе обвинение в колдовстве и вызове демонов, женщина… Вот так. Сиди тут тихо, и ничего тебе не будет, — отпустив обмякшую Саманту, Филипп обратился к Алене. — Ты побудь пока с ней. А я посмотрю, как там они. Похоже, у вашего Змея обширная амнезия…

Дверь за волшебником захлопнулась. Саманта, тут же вскочив со стула, бросилась к двери и принялась барабанить по ней кулаками.

— Не надо, — Алена положила руку ей на плечо. — Это бесполезно.

— Вы его заберете, я знаю… — женщина зарыдала, уткнувшись Алене в плечо. Невидимость девушки почему-то ее не пугала.

— Это не твой муж. Это… демон. Он все равно не остался бы надолго.

— Неправда! Это Джеф!.. Он… Он уплыл три года назад. У Змеиных островов их барка разбилась. Спаслись только трое. А мой муж не вернулся. Но я знала, я верила, что он жив, что он где-то там, на островах… только домой добраться не может.

— А глаза у твоего мужа были зеленые?

— Нет, карие, — Саманта зарыдала еще горше. — Но это неважно. От солнца это у него. От солнца. Выгорели они!..

— Так не бывает, милая, — Алена погладила ее по голове. — Ты просила о помощи какого-то колдуна?

— А что же мне, всю жизнь мучиться?! Попросила, и Джеф сразу вернулся… Вернулся ведь?

— Когда он вернулся?

— В самом начале прошлого часа. В зеленую четверть, — всхлипнула Саманта. — Его подобрал баркас с друзьями… Они только вчера приплыли, в зеленую четверть.

— Город был в осаде, — Алена говорила с Самантой мягко, как с ребенком. — Ни один корабль не мог в прошлом часу приплыть в порт. А у меня пропал друг. Это его ты вызвала…

— Но ведь он же все помнит! Он помнит все-все, — горячо зашептала Саманта. — И то, как ухаживал за мной, и как мы поженились три года назад, и как он обещал мне…

— Он помнит только то, что помнишь о нем ты. Ты не пробовала спрашивать его, как он прожил все это время на острове, а?

— Он говорил, — Саманта утерла нос. — Тяжело. Голодно было.