— Итак, вы все, я вижу, уже готовы к походу?

Богатыри и рыцари утвердительно загалдели.

— Ну что ж… Тогда собирайтесь. Я подкину вас отсюда до ближайшего ко входу в Подземный мир озера. От озерца вам надо будет два дня ехать на восток. Ехать вы будете по степи, переходящей, местами, в пустыню. Сначала к югу от вас появятся Черные горы. Приближаться к этим горам не стоит. Просто проезжайте мимо. Потом на севере будет виден Черный лес. Потом с юга появится русло высохшей реки. Я умоляю вас, господа рыцари… и вас, богатыри, — Лебедь внимательно посмотрела на мужчин, — проезжайте мимо всех чудес, не задерживаясь. Ваша цель сейчас — как можно скорее добраться до входа в Подземный мир… Когда на юге появится высохшая река, подъезжать к ней не надо. Просто скачите дальше на восток, вдоль русла. Потом русло повернет на юг. А ваш путь, как и раньше, — к востоку. Как окажетесь у берега Моря-океана, найдите высокую белую скалу. Вход находится в каменистом склоне побережья, прямо над полосой прибоя, в двух сотнях шагов к югу от белой скалы, — Лебедь еще раз оглядела мужчин и, на всякий случай, переспросила. — Все с маршрутом понятно?

— Понятно…

— Конечно… — закивали воины.

— Ну что ж, два дня, так два дня, — пожал плечами Персиваль. — Никогда не думал, что восточный край земли отсюда так близко.

— Это не отсюда, — поторопился растолковать ему Ивейн. — Это с того озерца, до которого может добросить нас колдовством дева-Лебедь.

— А может, мы богатырским скоком быстрее доедем? — предложил Добрыня. — За пару часов…

— Ты не понял, Добрыня, — покачала головой царевна Лебедь. — Это не на обычных лошадях два дня пути. Это богатырским скоком два дня.

— Однако, — удивленно хмыкнул Илья.

— Поближе входа Черномор найти не мог, — недовольно пробурчал Добрыня.

— Вы же сами все слышали, — развела Лебедь руками. — Он утверждает, что это единственный путь в Подземный мир. Вход я своими глазами видела, и по его медному блюдечку, и по своему водяному зеркалу. Глядя на воду я проследила весь ваш маршрут до места.

— А у рыцарей лошади что, тоже могут богатырским скоком идти? — уточнил Алеша Попович.

— А что такое этот ваш «богатирски-скок»? — простодушно улыбнувшись переспросил Персиваль.

— Понятно, — вздохнул Добрыня. — Ну, пойдем на двор. Покажу вам, что такое богатырский скок… Словами это не объяснишь.

Рыцари всей гурьбой вывалили за ворота. Добрыня вывел своего коня, вскочил в седло и помчался, разгоняясь, вдоль берега моря. Проскакав шагов двадцать, хлестнул Бурку плетью по крупу, и вызмыл вместе с ним под облака.

Гавейн тряхнул головой, огляделся и растеряно спросил товарищей:

— А куда вдруг пропал этот рыцарь?.. Он что?..

Персиваль радостно захлопал в ладоши:

— Он же взлетел! Прямо в небо. Раз и… Вы видели, да?

Ивейн завистливо сглотнул.

— Мне бы такого коня. Я бы тогда один всех сарацинов с их арабскии скакунами…

— Нам, в Британии, такие лошади ни к чему, — презрительно пожал плечами племянник короля Артура, Гавейн. — У нас так-то вот не наскачешься. Либо в лес, либо в море, либо об гору на втором же прыжке влетишь… — поймав удивленные взгляды Ильи и Алеши рыцарь запнулся. — Но, в ваших бескрайних степях оно, конечно… — развел он руками.

А Добрыня на Бурке, тем временем, рухнул им чуть ли не на головы откуда-то из поднебесья, и, одарив рыцарей горделивой улыбкой, прогалопировал прямо к крыльцу. Через некоторое время восторженные стоны британцев по поводу богатырских коней улеглись, и все снова собрались за столом.

— Так это что же, таким вот волшебным аллюром два дня ехать? — прошептал вдруг Гавейн.

— Тогда мы, на своих конях, пожалуй и за месяц не доберемся, — вздохнул Ивейн и рыцари озабоченно переглянулись.

— А может, Алена у Яги попросит еще четырех лошадок? — предложил Добрыня Никитич.

— А может, ты их у Яги попросишь? — парировала Алена. — А заодно и объяснишь ей: это, мол, мы снаряжаем экспедицию за смертью твоего младшего братца.

— Да перестаньте вы! — замахала на них Лебедь руками. — Лучше вот о чем подумайте: лошади ваши в дыру не пролезут.

— Не пролезут, так не пролезут, — пожал плечами Илья Муромец. — Ведь у нас лошадки ученые. Не дадут себя в обиду злобным ворогам. Попасутся, погуляют в чистом полюшке, пока мы в Подземном мире путешествуем.

— Это что же нам, по Подземному миру, выходит, пешком придется идти? — удивленно оглядел соратников Персиваль.

— А кто же тогда повезет мои доспехи? — недовольно нахмурился Ивейн.

Илья Муромец поглядел на рыцарей с искренним удивлением:

— Сами и понесете. Чего тут такого? Просто подумайте сперва хорошенько, и ничего тяжелого, да ненужного с собой в дорогу не берите.

— Что значит ненужного? — взвился Гавейн. — У меня, например, с собой только все нужное!

— Ну, значит все и попрешь на себе, — безразлично пожал плечами Добрыня. — Меня другое беспокоит. Получается, рыцарских лошадок нам надо здесь бросать. На наших коников садиться по-двое, и потом их тоже бросать, у входа в дыру?

— Точно, — кивнула Лебедь. — И если за рыцарскими лошадками я еще могу тут присмотреть, то за вашими там… Нет, я, конечно, буду на них в воду поглядывать. Но если с ними что случится…

— Зачем такие сложности, солнышко? — удивился Алеша. — Когда мы под землю спустимся, ты просто забери наших коней сюда.

Лебедь лишь покачала головой.

— Не достану… Там, в восточном Море-океане, свой подводный царь. Какой-то дальний родственник моего папочки. Я его и не видела ни разу. Во всех водах, что в Море-океан впадают, а не в наши, внутренние воды, я не властна. Там уже подданные этого, океанского. Да и вод-то там — кот наплакал. Места на восток все больше пустынные. Только у самого Океана есть большая река, да и та пересохшая… Конечно, если что-то ну очень важное случится, то я могу попросить папу, он свяжется с океанским царем, и тот мне дозволит… Но ведь папа не станет просто так просить. Он же захочет у меня все разузнать. И что я ему скажу? Что вы поехали добывать смерть его младшего брата?..

— Подожди, дева-Лебедь, — перебил ее Гавейн. — Так этот злобный колдун, Заморыш… Он что же, твой дядя?

— Ровно так же, как и Черномор, — Лебедь вздохнула. — Увы. Родню не выбирают.

Рыцари встревожено переглянулись, но их успокоил Ивейн, заявив:

— Проклятый Мордред тоже племянник нашего доблестного короля Артура. А коварная колдунья Моргана — сестра короля.

— Хватит о родне, — поморщился, как от зубной боли, Алеша Попович. — Все понятно. Двоих всадников любой из наших коней, пожалуй, в богатырский скок вынесет. Уставать, правда, кони будут быстро… Ну, так отдыхать дольше будем. За три дня доедем до дыры, а не за два. А потом нас ждет долгий пеший поход, так?

— Верно, милый, — кивнула Лебедь.

— Ну, что ж… — пожал Алеша плечами. — Тогда возьму с собой лук, да сабельку. А в доспех себе — кольчужку легкую, да шишак. И вам я, рыцари, советую. Вы сложите здесь, у нас, все тяжелое, чай оно на заставе не испортится. Все шеломы свои горшковидные, да кольчуги длиннорукавные, да штаны свои кольчужные тяжелые. Есть трофейные у нас доспехи легкие, шишаки, мисюры басурманские, да и луков найдется еще парочка. Ведь найдется? — обратился он к Илье и Добрыне.

Илья в ответ добродушно кивнул, а Добрыня подхватил:

— Все найдется. Как надо снарядимся. И доспехи, и луки им выдадим. А то, видно, в ихней Британии очень плохо с хорошими луками. На отважных троих конных витязей лук один, да и тот, — Добрыня оценивающе глянул на стоящий в уголке тисовый лук Персиваля, — слабоватенький.

— Да у нас, в Британии, лучшие в мире лучники! — вскочив с места гордо заявил Гавейн.

На что богатыри только улыбнулись. А Добрыня, коварно сощурясь, предложил:

— Может, об заклад побьемся, кто лучше стреляет? Я — со своего лука, а любой из вас — вот из этого, — и он указал на лук Персиваля.

— Прекратить! — взвизгнула Лебедь. — Никаких споров! Коли вы вместе в поход идти собираетесь, то извольте уважать друг друга, и не затевать ссор ради простого бахвальства!