— Ну-ка, ступайте по своим делам! — властный голос заставил детей броситься врассыпную. — Давайте, давайте! Пошли отсюда.

Ань Син оглянулась на выехавшего с постоялого двора хозяина. Тот вежливо кивнул с лошади, а затем подогнал и без того резвое животное, ударив пятками по лоснящимся бокам. Воистину, что нищему беда, то зажиточному всего лишь мелкий камень в туфлях. Грозящий Великой долине голод, никак не касался вот таких владельцев заведений. Они сами и их лошади всегда сыты. Потому что мир смертных никогда не относился справедливо к своим сынам и дочерям. Таковы законы вселенной.

Но при всей скрытой неприязни к хозяину постоялого двора, Ань Син испытывала благодарность. Теперь путь на северо-восток открыт, чем она и воспользовалась — удалившись в ближайшую рощу, перешла на цингун, а затем и вовсе разделила пространство для перехода.

Место, над которым открылся небесный колодец, находилось в поместье Се. Серый рассвет, предваряющий такой же неприметный дождливый день, кутал владения лекарей в редкий туман. Но Ань Син всё равно видела разлитую здесь ауру смерти.

Самое большое здание поместья превратилось в пепелище, по которому с потерянным видом бродило несколько человек. Их пурпурные одеяния выглядели жалкими обносками нищих. Кровь, копоть и прилипшие кусочки размокшей земли — вот, что украшало дорогой шёлк вместо вышивки и драгоценных поясных подвесок.

Ань Син также рассмотрела тела, усеявшие внутренние дворики, лестницы и подвесные мосты. А ещё она слышала отдалённый вой, напоминающий волчью стаю. Звериные голоса медленно удалялись в сторону города Дицю. И воздух здесь нёс в себе не только гарь, смешанную с дождевой сыростью и стойким запахом пролитой человеческой крови, но и едва уловимую вонь демонов.

Тёмная ци уродовала непогожее утро больше всего остального. Не этого ли терпеливо ожидал генерал Ань?

Если гибель поместья Се от рук низших демонов была уготована судьбой, то получается, Бог войны не просто так отослал её отца в мир смертных! От этой мысли Ань Син стало не по себе.

Она перевела взгляд на колодец. Тот выглядел чужеродно и одновременно завораживающе. Сизые облака выстроились в несколько ярусов и медленно вращались вокруг невидимой оси, клубясь и сталкиваясь друг с другом. В местах таких столкновений вспыхивали короткие молнии.

Но больше всего Ань Син поразила медленно поднимающаяся в небо фигура. С первого взгляда она узнала мужчину, стремящегося к вознесению!

— Фан Синюнь…

Не нужно быть высшим небожителем, чтобы понять — колодец никогда не пропустит его. На самом «дне» облака так тесно прижались друг к другу, что проход венчала корона, целиком сотканная из сплошных бело-синих молний.

Бывшего ученика дворца Дафэн ждало не просто земное испытание, а настоящее бедствие. Принять это бедствие — значит, принять смерть.

Почему бывшего ученика не пускают обратно? Молнии выглядели набирающими силу с каждым фэнем, но не спешили бить возносящегося. Накопившаяся в колодце ци подобна дыханию смерти! Не всякий бог Девяти Сфер вынесет такой удар.

[фэнь — минута]

Желание помочь, вдруг проснувшееся в ней, было непреодолимым. Не ради этого ли мгновения она покорно ушла вслед за отцом в мир смертных? Ань Син пружинисто оттолкнулась ногой от земли и как белокрылая птица стала набирать высоту.

Если разделить удар на двоих, вознесение должно быть удачным, пусть и болезненным. С этой мыслью она неслась вверх, умоляя небеса не спешить с карающими молниями.

Когда до Фан Синюня оставалось меньше чжана, яркая вспышка понеслась ей наперерез. Ань Син попыталась уклониться, но не успела — удар оказался настолько сильным, что у неё на мгновение потемнело в глазах. А когда зрение прояснилось, она неумолимо сорвалась вниз, безо всякой возможности задержать падение — нечто окутало её тело со всех сторон, жёстко подавляя духовную силу.

[чжан — 3 и 1/3 метра]

Оно походило на ловчую сеть, используемую небожителями для поимки других бессмертных. Такую не сбросить без разрешения наложившего заклинание.

Но всё оказалось ещё хуже. Внезапно стремительное падение прервалось, и Ань Син ощутила себя в крепких объятиях.

— Эй! Оставь меня в покое! — голос прозвучал жалко — чужие руки не позволяли глубоко вдохнуть, сдавливая грудную клетку железными клещами.

Разрушивший планы по спасению Фан Синюня был силён и настойчив. Её поставили на землю бережно, однако не спешили отпускать. И Ань Син без раздумий прибегла к защите — несколько раз ударила острым носком туфель по голени. Там теперь будут сплошные синяки.

Чужая хватка на мгновение ослабла и этого вполне хватило, чтобы вырваться. Но зато над головой громыхнуло так, что казалось, небеса раскололись надвое. Ань Син прикрыла ладонями заломившие от грома уши и растерянно взглянула вверх.

Фан Синюнь попал в ловушку! Бывший ученик завис в облачном колодце, словно мотылёк в паутине. Ослепительные разряды вколачивались в его обмякшее тело со всех сторон, напоминая тянь-дин. Небесные гвозди, которыми казнят грешников на Девяти Сферах.

Чем ученик заслужил такое? Она вновь попыталась взлететь, но её остановили, невежливо дернув за пояс.

— Да что тебе нужно?! — Ань Син оглянулась и только сейчас разглядела напавшего на неё в колодце.

Это был ни кто иной, как Хун Сянъюнь. Глава Асюло и Бог войны Девяти Сфер.

— Т-ты…

— Супруга Ань, ты такая забавная! — с кривой ухмылкой отозвался он. — Кто бы ещё спасал тебя от ошибки?

— Отпусти! — она в нетерпении дёрнулась всем телом, но оказалось, что проще сбежать от тигра, чем вырваться из рук Бога войны. — Сянъюнь, прекрати!

Легкий толчок показался долгожданной свободой, но Бог войны всего лишь перехватил её пояс — теперь они оказались лицом к лицу, а его ладони уверенно легли на талию.

— С чего вдруг такая забота о каком-то смертном, возжелавшем бессмертия? — кривая ухмылка тронула чувственные губы Хун Сянъюня и Ань Син вдруг одолело почти неудержимое желание влепить ему пощечину. — Ударить меня хочешь? — безошибочно угадал он и тихо рассмеялся. — Что ж, попробуй.

— Думаешь, не ударю? — сердито выпалила она, упираясь кулаками в его грудь.

Но попытка выглядела жалкими потугами маленького котёнка, затеявшего драку с тигром! Легче оттолкнуть скалу…

— В том, что ударишь не сомневаюсь, — перестал смеяться Хун Сянъюнь. — Но есть ли смысл ссориться с Богом войны, моя дорогая супруга Ань? Должно же у этой прелестной девы быть хотя бы немного чувства самосохранения?

Ань Син бросила взгляд на страдающего от молний Фан Синюня и нервно покусала губы. Как убедить этого упрямца помочь ей спасти бывшего ученика?

— Мне… очень жалко его.

— Нельзя вмешиваться в чужое земное испытание, — словно маленькому ребёнку терпеливо пояснил Хун Сянъюнь. — Если вмешаешься в судьбу, будешь сама наказана. А я совершенно не могу позволить своей милой супруге страдать напрасно.

Ань Син не отрывала взгляда от попавшей в незримую паутину мужской фигуры. Колодец словно собрался выместить всю злобу, накопленную в Трёх мирах за минувшие тысячелетия. Если не прекратить это, Фан Синюня ждёт истинная смерть.

— Не бойся, Син-эр, — Хун Сянъюнь уверенно взял её за подбородок, заставив оторваться от созерцания израненного бессмертного. — Небеса не убьют его.

— Почему… почему… — Ань Син так и не смогла задать вопрос, её губы мимо воли задрожали.

Почему её ученика и в этой жизни ждали одни страдания? Он умер в муках на горе Кушань от её руки, чтобы вернуться в прошлое и вновь испытать смертную тоску! В чём здесь высшая справедливость?

— Почему не может пройти в Небесный город? — голос Хун Сянъюня звучал спокойно… отвратительно спокойно! — У него расколот дух. Ты этого не видишь, Син-эр. Тебе пока не хватает духовных сил, чтобы увидеть. Но это так.

Ань Син на мгновение забыла, как дышать. Смысл сказанного просачивался в сознание постепенно, как яд Гу, возмущая ци.

Если бы… если бы не упрямство Тёмного владыки, ей бы не пришлось убивать своего первого ученика на Кушань. Ему проще — он забыл всё. Но как быть ей?