Сгорело ещё две палочки благовоний, когда перед дворцом Шэньу наконец появилось несколько фигур. Впереди верхом на большом чёрном быке неторопливо ехала девушка в зелёном платье и с мечом на поясе. За ней следовало несколько крестьян разного роста и телосложения.

Выходит, это Повелительница Дождя!

Се Ляню увиденное показалось несколько странным. Поведение Цзюнь У, как поведение того, кто окончательно раскрыл себя, должно было соответствовать расхожей фразе «встанет бог на пути — убьёт бога, встанет Будда на пути — убьёт Будду». Он мог бы запереть любого, кто явится к нему, почему же к визиту Повелительницы Дождя Владыка отнёсся с подобной предусмотрительностью?

Разумеется, принц не имел возможности получить ответ на этот вопрос прямо сейчас. Переступив порог дворца, Повелительница Дождя слегка склонила голову:

— Ваше Высочество наследный принц, Владыка, мы с вами давно не виделись.

Се Лянь, делая вид, что всё в порядке, поприветствовал в ответ:

— Ваше Превосходительство.

Он вёл себя крайне любезно, не вызывая ни тени подозрений, но в душе размышлял, как ему сообщить Повелительнице Дождя об истинном положении дел в столице бессмертных.

Цзюнь У произнёс:

— Ты уже долгое время не посещала столицу бессмертных.

Повелительница Дождя вместо объяснений заметила:

— На столицу наложены серьёзные ограничения.

Фраза прозвучала поистине странно, и Цзюнь У сказал:

— Это единственный выход. После инцидента с раскрытием Черновода в Средних Небесах обнаружили уже более пятидесяти фальшивых небесных чиновников, это не могло не заставить меня заподозрить, что и на Верхних Небесах спрятаны его пешки.

— Вот как.

Они обменялись ещё парой простых фраз, и Се Лянь заметил, что Цзюнь У в разговоре — неважно, лгал или говорил правду — ничем себя не выдавал, выстраивая всё так, что придраться невозможно, невероятно умело. Принц хотел бы подать Юйши Хуан знак, но, во-первых, боялся, что Цзюнь У заметит и решит в назидание ему снова кого-то убить, а во-вторых, опасался вовлечь и ничего не подозревающую Повелительницу Дождя. Таким образом руки принца оказались связаны. Сама же Юйши Хуан, похоже, не заметила подвоха, только поинтересовалась, не нужна ли Владыке её помощь.

— Пока не требуется, — заверил Цзюнь У. — Впрочем, когда проверка завершится, боюсь, помощь понадобится, и немалая.

— В таком случае, я временно останусь в столице бессмертных и дождусь указаний Владыки.

Цзюнь У неизменно улыбался, и невозможно было понять, о чём он думает, но даже теперь Владыка не сорвал с себя маску:

— Прекрасно! Ты многие годы жила вне столицы, можешь воспользоваться случаем и как следует всё здесь изучить. Резиденция Повелителя Дождя пустовала всё это время.

Повелительница Дождя кивнула и медленно направилась прочь. Се Лянь понимал, что стоит ей выйди из дворца, и её возьмут под надзор, поэтому начал немного волноваться, как вдруг Юйши Хуан вновь повернулась и обратилась к принцу:

— Ваше Высочество.

Сердце Се Ляня забилось громче.

— Ваше Превосходительство хочет дать мне наставление?

Неужели она что-то заподозрила?

— Вовсе нет, — возразила Юйши Хуан. — Я жила за пределами столицы много лет, и в свой нынешний визит привезла дары, которые предназначаются и вам тоже. Не согласитесь ли их принять?

Се Лянь подобного уж точно не ожидал, поэтому не сразу придумал, что ответить:

— А? А… Благодарю.

Цзюнь У, разумеется, никогда не принимал подарков, и в этот раз, с улыбкой впустив слуг Повелительницы Дождя в свой дворец, произнёс:

— Сяньлэ, Её Превосходительство желает тебя одарить, прими же скорее её подарок.

Складывалось впечатление, что Се Лянь — малое дитя, которое нуждается в воспитании. В дом пришли гости, которые принесли ребёнку подарки, а старший родственник велит ему принять дары и сказать спасибо.

Делать нечего — когда к Се Ляню приблизился крестьянин и обеими руками протянул нечто, завёрнутое настолько плотно, что не различить, что это такое, принц несколько раз из вежливости повторил слова благодарности, рассеянно принял подарок, но вдруг переменился в лице, словно заметил нечто необычное.

Се Лянь стоял спиной к Цзюнь У, и тот не мог увидеть выражения лица принца, но всё же поинтересовался:

— Что это за подарок?

Видя, что принц принял дар, Повелительница Дождя сложила руки перед собой и улыбнулась.

— Не могу назвать это драгоценностью, лишь немного того, что дала нам земля. Если ко мне больше нет никаких дел, разрешите откланяться.

— Ступай, — кивнул Цзюнь У.

Юйши Хуан вместе с быком и своим сопровождением неторопливо направилась в пустовавшую многие годы резиденцию. Се Лянь же, прижав её подарок к груди, собрался уйти, но Цзюнь У остановил:

— Постой.

И Се Лянь замер, будто его ноги пригвоздило к полу.

— Вернись, — приказал Цзюнь У.

Принцу пришлось возвратиться в главный зал и повернуться к нему. Цзюнь У сошёл с трона, забрал плотный свёрток из рук Се Ляня и наконец отпустил принца:

— Ступай к себе.

Его мнительность всё же заставила забрать подарок Юйши Хуан у Се Ляня. Принц бросил на Цзюнь У взгляд, но промолчал и отправился во дворец Сяньлэ.

Возвратившись туда, Се Лянь не мог ни стоять, ни сидеть спокойно, то и дело прохаживался по дворцу. Неизвестно, сколько он так ходил, прежде чем услышал звонкое:

— Ваше Высочество?

Рывком развернувшись на голос, Се Лянь обнаружил юношу в лохмотьях с платком на голове. В какой-то момент тот забрался на оконный переплёт и теперь сидел там, игриво улыбаясь принцу!

Ужасно обрадованный Се Лянь бросился к нему, но, сделав два шага, вдруг понял, что юноша обратился к нему «Ваше Высочество», и вновь замер.

— Ты… Сань Лан? — неуверенно спросил он.

Юнец хохотнул, спрыгнул с окна и сдёрнул платок с головы. Чёрные волосы рассыпались по плечам, но тот сразу же забрал их в хвост, открывая бледное, прекрасное, и теперь уже другое лицо. Весьма знакомое Се Ляню.

Помахивая платком в руках, Хуа Чэн вздохнул:

— Ох, гэгэ, гэгэ. В этот раз увидеться с тобой оказалось поистине так же трудно, как забраться на Небеса.

Тогда, во дворце Шэньу, Се Лянь и впрямь заметил кое-что странное в момент принятия даров от Юйши Хуан. Однако дело было не в подарке, а в том, кто его поднёс.

Принимая дар, принц почувствовал, как крестьянин схватил его за руку и легонько сжал. Нельзя не заметить, что жест выглядел несколько легкомысленно, а если совершить такое по отношению к девушке, так и вовсе фривольно. Тогда Се Лянь не выказал удивления, только моргнул и поднял глаза, увидев перед собой высокого юношу.

На юноше висела грязная заплатанная рубаха, голову покрывал платок, но облик был прекрасным и чистым, а глаза таинственно поблёскивали. Впрочем, блеск появился лишь на мгновение, когда их взгляды встретились. А стоило Се Ляню моргнуть, юноша застенчиво опустил глаза.

Теперь же появление Хуа Чэна во дворце Сяньлэ означало, что он уже расправился со всеми соглядатаями вокруг. Едва увидев его, Се Лянь почувствовал себя как никогда уверенно и надёжно, словно волноваться было совершенно не о чем^[305]!

Хуа Чэн ещё не успел приблизиться, а Се Лянь уже сам бросился к нему в объятия.

Движение вышло резким и сильным, но Хуа Чэн и на шаг не отшатнулся, даже не покачнувшись, только обнял принца, молча улыбаясь. Се Лянь, охваченный радостью, вдруг вспомнил кое о чём и торопливо произнёс:

— Постой, Сань Лан! Вла… Цзюнь У тебя весьма опасается, а значит, наверняка послал кого-то проследить, что ты внизу, в императорской столице, защищаешь людей, стоящих в круге. Боюсь, он заметит, что ты исчез! К тому же, не случится ли беды, если Повелитель Ветров останется один?

— Не волнуйся, гэгэ, — ответил Хуа Чэн. — Я уже всё устроил. Пока что никто ничего не заметит.

Се Лянь догадался, что Хуа Чэн либо прикрыл глаза посланникам Цзюнь У, либо оставил вместо себя фальшивую личину, поэтому не стал допытываться, как именно тот «всё устроил».