Тем временем голос раздался вновь:
— А где двое других? Куда разбежались?
«Двое других»? Вначале Се Лянь инстинктивно решил, что речь о нём и Хуа Чэне, и слегка испугался. Он захотел внимательно послушать, с кем же говорит незнакомец, но вот что странно: когда «советник» — пока принц решил называть его «советником» — задал вопрос, в ответ не послышалось ни звука.
И впрямь очень странно. На таком расстоянии Се Лянь и Хуа Чэн могли уловить речь «советника». И судя по тому, что говорил он не слишком громко и не кричал, напрягая глотку, вероятнее всего, собеседник находился где-то поблизости. И Се Лянь с Хуа Чэном определённо должны были расслышать его ответ, хоть смутно, но расслышать. Однако факт оставался фактом — они ничего не слышали.
«Советник» продолжил:
— Я безмерно им благодарен за труды. Но не стоит тратить силы на мелкие сорняки. Они не сделают погоды. Сейчас у нас есть более важное дело.
Только сейчас Се Лянь понял, что, упоминая «двоих других», «советник» имел в виду вовсе не принца с Хуа Чэном, а двоих своих товарищей.
Чем дальше, тем обстоятельства становились более запутанными. Судя по тону советника, он явно получал ответ на свои фразы, но казалось, будто он разговаривает сам с собой или же просто с воздухом. В сознании Се Ляня возникла подобная картина, которую он тут же отбросил, подумав, что есть и другой вариант. А именно — только советник слышал ответы собеседника, другие же не имели такой возможности.
Чем сильнее сгущался туман в голове, тем сосредоточеннее принц прислушивался. Стоило «советнику» заговорить, каждая его фраза давала немалый повод к размышлению.
— Это все, кто собрался внутри горы? Что ж, для начала доставь их к Медной печи, а потом я что-нибудь придумаю, чтобы разобраться с каждым поочерёдно. И чем скорее, тем лучше. Нужно успеть за два дня.
Медная печь!
Ещё и «успеть за два дня»… Но в пределах горы Тунлу нельзя воспользоваться Сжатием тысячи ли, как же это возможно? Ещё и привести с собой целую группу людей… И что именно означает это «разобраться»?
После паузы голос продолжил:
— Позови двоих других тоже. Отправимся к Медной печи все вместе. В противостоянии Его Высочеству наследному принцу никак нельзя обойтись без всех четверых. Сейчас он пока не полностью пробудился, но если это произойдёт… Невозможно представить, что он натворит на этот раз.
Се Лянь замер, не в состоянии шевельнуться.
Это всё сказано о нём?
В тот самый момент гора вдруг огласилась грохотом, Се Лянь почувствовал, как по камню вокруг прошла дрожь.
Советник спросил:
— В чём дело?
Принц задал тот же вопрос Хуа Чэну:
— В чём дело?
Хуа Чэн прошептал:
— Что-то произошло с той стороны.
Они ещё раз соприкоснулись лбами, и Се Лянь правым глазом вновь увидел Инь Юя и Цюань Ичжэня в горной пещере. Вот только, должно быть, пред ним предстала картинка чуть более ранних событий. Инь Юй наконец выкопал и, тяжело дыша, вытащил Цюань Ичжэня из стены, после чего тяжко вздохнул. И вдруг случилось непредвиденное — пребывавший в бессознательном состоянии Цюань Ичжэнь вдруг подскочил и ловким броском сорвал маску с лица Инь Юя!
Выходит, он лишь притворялся, что лишился чувств!
Он как никто другой знал манеру Инь Юя бродить из стороны в сторону во время размышлений, тон его голоса и силу удара. Скорее всего, Цюань Ичжэнь понял, кто перед ним, когда Инь Юй нанёс ему удар лопатой. Вот уж поистине неожиданно — настал день, когда и Цюань Ичжэнь, с его-то характером, пошёл на уловку. И пусть это было самое обыкновенное притворство, глупый трюк, но для Цюань Ичжэня даже это являлось делом немыслимым, поэтому никто такого не ожидал. Лицо Инь Юя застыло в неописуемом потрясении и скорбной бледности — очевидно, случившееся немало его поразило.
Цюань Ичжэнь, напротив, крайне разволновался и, несмотря на рану на голове, запрыгал и закричал:
— Шисюн!
Уголок рта Инь Юя дёрнулся, словно он увидел что-то невероятно пугающее, потом он вдруг схватился руками за голову и вскрикнул:
— Это не я! — Издав громкий крик, он бросился бежать и на бегу успевал сыпать грохочущими магическими ударами за спину, чтобы задержать гонящегося за ним. — Стой на месте! Не ходи за мной!
Цюань Ичжэнь бросился следом, совершенно не обращая внимания на удары, только радостно восклицая:
— Шисюн! Это я!
Инь Юй, не сдержавшись, грубо огрызнулся:
— Да чтоб тебя, в этом как раз самый ужас! Я же сказал, не ходи за мной!!!
Их погоня сопровождалась грохотом, от которого гулко содрогалась вся гора, и советник на другой стороне стены в недоумении спросил:
— Что там творится? Откуда такой шум?
Ответа по-прежнему не послышалось, но советник, видимо, всё-таки его получил, потому что сказал:
— Вот оно что. Современные дети поистине… такие шумные. Я пойду, ещё нужно сделать кое-какие приготовления. Когда прибудешь к Медной печи, мы снова встретимся!
Значит, он уже собирался уходить. После этих слов Хуа Чэн опять закрыл уши Се Ляня ладонями, принц зажмурился, мгновение — и всё вокруг сотрясла сильнейшая дрожь. Каменная стена, в которой они были заключены так долго, наконец взорвалась.
Двое вырвались на свободу и мягко опустились на каменный пол, вновь вдыхая свежий воздух. Однако снаружи увидели лишь пустую пещеру, ни советника, ни его таинственного собеседника. Даже если кто-то здесь и был, теперь они исчезли бесследно.
Се Лянь и Хуа Чэн переглянулись, но не стали бросаться в погоню. Они ещё даже не успели отпрянуть друг от друга, когда из соседней пещеры вбежал человек в чёрных одеждах, Инь Юй. Размахивая лопатой Повелителя Земли, он помчался к ним с криками:
— Градоначальник!!! Ваше Высочество!!!
Следом за ним влетел Цюань Ичжэнь, уже истекающий кровью от ударов, которые ему достались. Хуа Чэн, не поднимая головы, сделал взмах ладонью, Цюань Ичжэнь вскинул руки, чтобы защититься, но… от этой атаки нельзя было отбиться кулаками. Послышался хлопок, Цюань Ичжэня окружило облако красного дыма, а когда дым рассеялся, на полу остался лишь кругленький красный неваляшка, кружащийся на одном месте.
Глаза неваляшки были широко распахнуты, что придавало ему весьма невинный вид. Тот же приём, что Хуа Чэн когда-то использовал против Лан Цяньцю. Инь Юй наконец прекратил свой бешеный забег, стёр со лба холодный пот и подошёл к Хуа Чэну.
— Премного благодарен градоначальнику.
— Стоит ли так его страшиться? — спросил Хуа Чэн.
Инь Юй, всё ещё не оправившись от испуга, горько усмехнулся:
— Не стану лукавить, но при виде Его Высочества Циина мне хочется бежать, и чем дальше, тем лучше.
Се Ляню от услышанного захотелось и рассмеяться, и посочувствовать Инь Юю. Как видно, «особенность» характера Цюань Ичжэня отбросила в душе Инь Юя стойкую мрачную тень. Неваляшка с широко распахнутыми глазами всё ещё стоял на земле, беспокойно качаясь из стороны в сторону, однако никто не обращал на него внимания. Се Лянь пожалел беднягу и решил подобрать, как вдруг ощутил сильную дрожь под ногами, вместе с которой также пошатнулся, едва ли не сильнее того же неваляшки. Немедленно удержав равновесие, принц спросил:
— Что такое? Землетрясение?
Се Ляня не требовалось поддерживать, но Хуа Чэн всё-таки сделал это, после чего сказал своему подручному:
— Нужно посмотреть.
Инь Юй мгновенно пришёл в норму и ответил:
— Слушаюсь!
Он подхватил лопату Повелителя Земли и несравнимо быстро вырыл в другой стене ещё один проход, сквозь который ворвался солнечный свет. Инь Юй выглянул, и на его лице отразилось удивление.
— Ваше Высочество Инь Юй, это землетрясение или сама гора сейчас обрушится? — спросил Се Лянь.
— Не то и не другое! Горное чудище… бежит!
Бежит? Се Лянь вновь переглянулся с Хуа Чэном. Оба подошли и выглянули наружу, невольно потеряв дар речи.
Гора действительно бежала!
Пейзаж стремительно проносился мимо, почти сливаясь в сплошную цветную ленту. Можно представить, что они словно ехали в конной повозке, которая со скоростью ветра неслась вперёд. Или же сидели на плече великана, который оголтело куда-то мчался!
