Се Лянь пригляделся к демону и увидел, что у того отсутствует половина головы. Вот уж у кого действительно нет глаз. Но принц воздержался от замечаний, только спросил ещё:

— И что же, её нельзя обойти?

Как вдруг из-за поворота выбежали несколько демонов. Свесив набок языки, они забранились:

— Чтоб её, проклятая гора! Я бежал больше часа, а конца ей так и не увидел! Пришлось ещё столько же бежать обратно!

Другие демоны повернулись к Се Ляню:

— Нельзя.

Се Лянь не сдавался:

— А перелезть или перелететь через неё тоже не выйдет?

Только он это сказал, и с небес со свистом сверзилась огромная птица, одна только голова размером в семь чи. Она с громким «бум» ударилась о землю и сразу испустила дух.

Раздался крик:

— Какая безвременная кончина! Птица-оборотень и та умерла от усталости, а перелететь скалу не смогла!

Демоны вновь повернулись к Се Ляню:

— Не выйдет!

Но тот опять заговорил:

— А не получится ли…

Принц ещё не закончил, как все вокруг на него зашикали, явно желая поскорее заткнуть ему рот.

— Хватит спрашивать! Вот ведь мастер накаркать!

Се Лянь:

— Ну ладно.

Путь нескольким сотням демонов оказался закрыт высокой отвесной стеной, которую никак не обогнуть, не перемахнуть и не перелететь. Загудел разноголосый гомон, непрерывный и шумный.

Кто-то закричал:

— Я понял! Это не простая скала, а заслон.

Кто-то подхватил:

— Слушайте, за преградой наверняка начинается гора Тунлу. Должно быть, это первое испытание перед тем, как попасть туда. Если уж не сможем пройти столь простой рубеж, о дальнейшем и думать нечего, лучше сразу разойтись!

— Подождите!

— Чего ждать?

Кто-то с сомнением сказал:

— Почему я… чувствую странный запах?

— Какой запах? Наверное, мертвечина, которую ты взял с собой в дорогу подкрепиться, протухла!

— Нет, нет. Это не мертвечина, а живой человек! Нет, нет, нет, опять не то!.. Похоже на… Так пахнут небесные чиновники!!!

Этот возглас стал камнем, от которого разошлись тысячи волн. Демоны заголосили:

— Что?! Поменьше неси чепухи! Откуда здесь взяться небесному чиновнику?

— А, постойте! Кажется… я тоже чувствую!

— А я почему нет?

— Вот вы об этом заговорили, и я, кажется, тоже… Неужели в наши ряды затесался небожитель?!

— Да быть того не может… Какой небесный чин настолько смел, чтобы явиться в подобное место?

Всего несколько фраз, и толпа взорвалась подобно кипящему маслу в котле. Сердце Се Ляня слегка сжалось, однако на лице не дрогнул ни один мускул. Ведь Хуа Чэн помог ему скрыть ауру божества, откуда мог появиться запах? Должно быть, дело вовсе не в том, что кто-то заметил его истинную суть.

Хуа Чэн сжал ладонь принца и прошептал:

— Гэгэ, будь осторожен. Какая-то тварь мутит воду, намеренно создаёт суматоху.

Се Лянь ответил:

— Вполне возможно, что помимо меня сюда действительно проник ещё кто-то из небесных чиновников.

Внезапно демон, который первым заявил, что учуял запах живого существа, запрыгнул на камень и воскликнул:

— Послушайте! А может, проклятые чиновники Небесных чертогов не смогли задержать нас по дороге, вот и послали своего на гору Тунлу, портить нам праздник? Предлагаю всем, кто в масках, плащах и под слоями одежд, всё с себя снять. Таким образом мы сразу узнаем, от кого исходит божественное сияние. Всем по очереди назвать себя! Не дадим врагу малейшего шанса затеряться в наших рядах!

Толпа ответила согласием, и демон продолжил:

— Я буду первым! Моё имя — «Отнимающий жизни демон острого лезвия», оборотень, получившийся из сабли палача, которую использовали для отрубания голов. Чтобы отсечь кому-то голову, мне никогда не требовалось больше одного удара!

По личному опыту Се Ляня, как правило, чем больше неприкрытого хвастовства звучало в прозвище, к примеру, попадались слова вроде «не имеющий равных», «тысячерукий», «непобедимый», «отнимающий жизни», тем проще было от таких крикунов избавиться, всегда хватало одного удара, а иногда в один приём удавалось уничтожить сразу троих.

Далее вразнобой послышалось несколько сотен прозвищ, и принц, слушая их, только качал головой. Как вдруг кто-то рядом толкнул принца локтём и спросил:

— Эй, а ты чего не снимаешь плащ? Ты что за тварь?

Никакого умышленного презрения в таком обращении не было, ведь если это не человек, стало быть, назвать его тварью вполне приемлемо. На самом деле, немало других демонов отказались снимать плащи и маски, рядом с Се Лянем как раз стоял один такой — он глядел на них, скрестив руки на груди. Вот только принца всё-таки спросили первым, и когда все вокруг обратили к нему взгляды, пришлось признать собственное невезение.

Се Лянь неторопливо стянул плащ и мягко произнёс:

— Я мастер марионеток.

Толпа тут же его окружила.

— Вот оно как! То-то смотрю, ты похож на человека. Впервые вижу мастера марионеток!

Се Лянь молча улыбался. Мастера́ марионеток — это нечисть с очень слабой тёмной Ци. Для изготовления идеальной марионетки им приходится пробовать разнообразные материалы, поэтому они нередко оказываются перепачканы всевозможной аурой. А из-за пристрастия к использованию человеческой кожи от них всегда исходит сильный запах людского духа. Мечта любого мастера марионеток — добыть волосы с головы небожителя и сделать своей кукле парик. Некоторые, преисполнившись дерзости, на самом деле предпринимали подобные попытки, поэтому и аура небожителя вокруг мастера марионеток не являлась чем-то из ряда вон выходящим.

Кто-то спросил:

— А где же твоя кукла?

Се Лянь посмотрел налево и направо, затем склонился и поднял на руки Хуа Чэна.

Демоны хором изумились:

— Ого! Какая искусная работа!

— Что это за материал? Ц-ц-ц, сделан как живой.

— Наверняка он очень сильный соперник…

— Да где же «как живой»? Мне кажется, выглядит немного фальшиво, кожа уж больно белая. И вообще, почему у ребёнка такие длинные ресницы?

Хуа Чэн сидел, скрестив руки на груди и без всякого выражения на лице, но многие демоницы всё равно были поражены им в самое сердце, которое уже давно не билось.

— Я сейчас умру! Какая красивая кукла!

— Мастер, вы принимаете заказы? Могу я попросить сделать для меня такого же? О цене договоримся.

Некоторые даже не смогли удержаться и потянулись руками, чтобы потрогать «куклу». Но Се Лянь тут же прижал Хуа Чэна к себе.

Демоны зашипели:

— Вот ведь жадина! Так дорожит своим сокровищем, что даже потрогать не даёт.

Се Лянь прижал Хуа Чэна одной рукой ещё крепче, а другой погладил по волосам.

— Конечно, это ведь моя кукла. К тому же, характер у него не сахар, и кроме меня никто не может к нему прикасаться. Иначе он начинает сердиться.

Хуа Чэн в объятиях принца приподнял бровь, и толпа захохотала:

— Ой! Он даже бровью играет! Важничает! Чудеса!

Неожиданно послышался чей-то голос:

— А мне что-то так не кажется.

Се Лянь обернулся и увидел того самого «Отнимающего жизни демона острого лезвия», который добавил:

— Слишком уж сильный людской дух от тебя исходит.

Толпа зашумела:

— Он же мастер марионеток… Это можно понять. И демоническая Ци от него тоже ощущается.

Но Демон острого лезвия запротестовал:

— Нет, нет, вы ещё раз приглядитесь повнимательнее. Демоническая Ци этого «мастера марионеток» исходит вовсе не изнутри, а как будто наоборот… нанесена снаружи.

Окружив Се Ляня демонической Ци, Хуа Чэн мог бы обмануть демонов, но когда принц оказался в центре внимания, все детали стали рассматриваться гораздо тщательнее. Демон острого лезвия выглядел не слишком умным, как и «Всевидящий глаз». Се Лянь даже принял было его за пустышку. Но выяснилось, что провести его непросто.

Кто-то тут же согласился:

— А этот, кажется, кое в чём разбирается. Выходит, он нам солгал? Как это выяснить? Ты знаешь способ?