Только он сам знал, тяжело ли ему приходится.
Государь и государыня, поддерживаемые несколькими дворцовыми служанками, удалились, каждый шаг оглядываясь на принца. Се Лянь вновь остался один под палящими лучами и утомлённо закрыл глаза. Неизвестно, сколько прошло времени, когда он вновь приподнял веки. Небеса уже окрасились вечерней мглой, разбавленной последними лучами заходящего солнца. Народ у постамента разошёлся, молящихся почти не осталось.
Но принц, опустив взгляд, увидел чуть поодаль от себя маленький одинокий цветок.
Се Лянь не был уверен, когда именно там появился этот цветок, но протянул руку и осторожно поднял его.
Маленький-маленький цветок с тонким нежным стеблем, светло-зелёной чашечкой и белоснежными лепестками, на которых, будто слёзы, застыли капли росы, выглядел очень жалобно. Его лёгкий, неприметный, но свежий аромат показался принцу смутно знакомым.
Он, поддавшись порыву, сжал цветок в ладони и положил за пазуху, возле сердца.
Внезапно до принца донёсся резкий запах крови, который заглушил последнюю нотку нежного цветочного благоухания. Се Лянь поднял взгляд, и перед глазами потемнело — кто-то набросился прямо на него с воплем:
— Почему?! Почему?!
Потрясённый Се Лянь оттолкнул человека одним взмахом рукава, и, с трудом придя в себя, воскликнул:
— Кто это?!
Нападавший, которого принц отбросил прочь, перекатился по земле. Се Лянь всё ещё удерживал золотую статую на месте, и не смел подняться, не смел покинуть пост, чтобы подойти и рассмотреть, но сразу же узнал этого человека, поскольку у того осталась лишь одна нога… Тот самый юноша, что подарил принцу зонт и которого принц собственными руками лишил конечности!
Несчастный весь был в крови, но всё же на окровавленных ладонях смог подняться на четвереньки и подползти к принцу, оставляя за собой жуткий кровавый след. Увидев, с каким трудом юноша передвигается, Се Лянь оторопел:
— Ты… что ты здесь делаешь? Ты ведь должен быть под присмотром лекарей в Бемрачном лесу!
Юноша не ответил, только пополз ближе на руках и единственной ноге, отчего картина создавалась весьма пугающая. Се Лянь воскликнул:
— Ты…!
Юноша же закатал штаны на оставшейся правой ноге и закричал:
— Почему?!
Приглядевшись, принц с ужасом обнаружил, что на ноге юноши морщится человеческое лицо!
То, чего Се Лянь опасался больше всего, всё-таки произошло. Если бы он сейчас не сидел, то наверняка не смог бы остаться на ногах. Юноша, колотя рукой по земле, взревел:
— Почему ты отрезал мне ногу?! Недуг всё равно вернулся! А я лишился ноги! Почему?! Верни мне мою ногу! Верни мне мою ногу!
Перед глазами Се Ляня встало улыбающееся лицо этого юноши в тот день, когда он вручил принцу свой зонт. Теперь же бедняга будто совсем потерял разум. Сравнение вышло настолько удручающим, что в голове Се Ляня всё перемешалось, воцарилась полная неразбериха, голос принца дрогнул:
— Я… — Только спустя долгое время он наконец отреагировал: — Я… я сейчас помогу тебе!
Принц сразу же применил магическую силу, чтобы подавить вредоносную Ци поветрия. Внезапно неподалёку послышались стенания, к принцу кинулись ещё несколько человек с плачем:
— Ваше Высочество, спасите меня! Ваше Высочество, спасите!
— Ваше Высочество, посмотрите на моё лицо, я срезал половину кожи, но почему до сих пор не излечился, почему? Что же нужно сделать, чтобы избавиться от недуга?
— Ваше Высочество, посмотрите на меня, посмотрите, во что я превратился!
Кровавые картины одна за другой бросались ему в глаза, будто насильно заставляя смотреть. Се Лянь уставился в пустоту перед собой и беспорядочно замахал руками, повторяя:
— Не смотрю, я не смотрю, я не хочу смотреть!
Оказывается, когда сразу у нескольких пострадавших от поветрия проявилось повторное распространение недуга, в Безмрачном лесу всё-таки вспыхнули крупные недовольства. Прорвавшись через заслон охранявших их солдат и лекарей, все они прибежали сюда, на поиски принца!
Но раз они выбежали с изолированной территории, то если как можно скорее не подавить недуг у этих людей, может случиться, что поветрие начнёт распространяться ещё быстрее. Се Лянь закрыл глаза и с огромным усилием привёл в движение магические силы, чтобы помочь им подавить поветрие, временно облегчить боль. Однако стоило ему закончить с ними, как тут же нахлынуло ещё больше страждущих:
— Ваше Высочество, и мне! Помогите и мне тоже!
С дюжину пострадавших окружили принца, и Се Лянь смутно ощутил, как покачнулась золотая статуя над ним. В душе его зародились опасения:
— Подождите, подождите! Я…
Кто-то не выдержал:
— Невозможно больше ждать, я не хочу больше ждать, я ждал слишком долго!
— Ваше Высочество, почему вы вылечили его, а меня — нет?
Настрой окружающих принца голосов изменился.
— Почему после твоего лечения у него лики исчезли, а у меня остались? Ты же божество, разве нет? Почему ты так несправедлив?! Я хочу справедливости!
Се Лянь попытался поспорить:
— Нет, здесь нет никакой несправедливости, дело не во мне, у вас разные стадии недуга…
— Тогда уж либо не помогай вовсе, либо помогай до конца, что толку, если ты взялся и тут же бросил? Разве тебе выбирать?
Се Лянь ощутил лёгкую нехватку воздуха:
— Я не бросил, просто… нужно ещё подождать…
— Тебе ведь известно, как излечить недуг?
Се Лянь открыл рот:
— Я…
— А раз ты знаешь, почему не скажешь нам?!
Се Лянь схватился за голову:
— Я не знаю!
— Ты лжёшь! Я слышал, другие говорили, что ты всё знаешь! Я вижу тебя насквозь, ты не желаешь нам говорить, потому что хочешь постоянно слышать наши мольбы, хочешь обманом заполучить наши молитвы и подношения! Обманщик, ты просто обманщик!
— Как же всё-таки исцелиться, говори скорее! Что же ты не говоришь!!!
Лицо Се Ляня побелело, взгляд опустел, бесчисленные руки принялись толкать и тянуть его из стороны в сторону, кто-то даже со злостью схватил принца за горло. Картина вышла поистине комичной — он ведь являлся небесным божеством, но сейчас у него в глубине души зазвучал слабый крик:
Спасите!..
Кажется, кто-то пытался оттащить от него эти руки, а может быть и нет — принц не понимал. Он знал лишь одно: эти люди, покрытые кровавыми шрамами на всё лицо и лишившиеся конечностей, вот-вот разорвут его на мелкие кусочки, будто собираясь сожрать. Неизвестно, сколько это продолжалось, но тут издалека послышался звук горна, подобный плачу демонов. Люди вокруг, занятые лишь стенаниями и попытками разорвать принца на части, не обратили на горн никакого внимания, и только Се Ляня прошило внезапной дрожью. Потому что он знал — это сигнал победы войска Юнъань!
Принц больше не смог усидеть. Или же больше не смог держаться. Подавшись вперёд, он бухнулся на колени. И в тот же миг золотая статуя над ним, которую он огромными усилиями удерживал несколько дней, в точности повторила его движения и, будто лишённая жизни, с грохотом обрушилась.
Следом за оглушительным грохотом разрушения тяжело осела и грандиозная Небесная пагода — вместе с золотой статуей она обернулась грудой обломков!
Золотая статуя сама по себе не могла разбиться. Но поскольку Се Лянь влил в изваяние слишком много магических сил в надежде удержать Небесную пагоду, оно давно сделалось крайне хрупким. Заболевшие, что сбежали из Безмрачного леса, кто успел скрыться, кто погиб, кто сильно пострадал. Люд обезумевшим потоком бежал из императорского дворца, по улицам, кто-то пытался укрыться от падающих обломков Небесной пагоды, кто-то — от внушающих неописуемый ужас носителей поветрия ликов. Се Лянь, схватившись руками за голову, шатаясь и падая, бежал к главным воротам столицы.
На башне начался пожар, чёрный дым клубами поднимался в небо. Се Лянь бросился наверх, по пути сталкиваясь с отступающими солдатами, которые явно пережили жестокое поражение. Но, оказавшись на башне, он также не знал, что ему делать, только, будто в забытьи, с лицом, залитым в какой-то момент покатившимися по щекам слезами и покрытым чёрной пылью, посмотрел вниз. Все расплывалось перед глазами, землю устилали трупы. И лишь белая фигура посреди поля брани, с развевающимися на ветру широкими рукавами, оставалась невыносимо чёткой. Теперь он выглядел не как юноша, но как молодой мужчина. Обернувшись, он посмотрел издали на принца, беззаботно помахал рукой и, кажется, вознамерился неторопливо уйти прочь.
