‹1945› * * * Я ввергнут в жизнь, в волненья, в страсти, В огонь, и в воду, и в цветы, В твои, двадцатый век, ненастья, В твои заботы и труды, В клубок твоих противоречий, В слепящий солнечный клубок, В твои парады, встречи, речи, В твой страшный атомный рывок, В ночную пляску тьмы и света, И все ж подвластен нам твой бег: Земля — корабль, а не комета. Я твой матрос, двадцатый век. ‹1956› РОССИЯ Века считали: Россия — дали, Россия — синь, Россия — сани, Поля с лесами, Россия — стынь, Россия — косность, Солома в космах, Россия — сон, Россия — стон, Кандальный звон, Церквей трезвон… Да, той России Мы все касались. От той России Мы отказались, От сна и лени, Пути впотьмах. Россия — Ленин! Октябрьский взмах! Россия — Ленин! В делах, в умах! Мы строить стали Россию стали! Россию троек — В Россию строек! В снега, в морозы — Лучами брызнь! Россия — росы! Россия — розы! Россия — жизнь! Народов гордость, Эпохи зрелость, Россия — скорость! Россия — смелость! Не ООН, не косность, Не край телег — Россия- Космос! Россия — Век! ‹1961› * * * Я начал бурно жизнь, как в наступленье. О, сколько страсти отдано годам! Исключено любое отступленье. банкротству не отдам. Я эту жизнь не дам на осмеянье — Ни прожитых и ни грядущих дней, И, принимая с вечностью слиянье, Я, как с любимой, распрощаюсь с ней. ‹1974› РЕВАЗ МАРГИАНИ{54} (Род. в 1916 г.) С грузинского КУДА Я НИ ПОЙДУ Повсюду узнаю отчизны ветерок. Не сразу отличу, но рано или поздно На небесах собратьев, когда наступит срок, Я начинаю находить родные звезды. К товарищам по жизни испытываю любовь, Гляжу на малышей — близки невыразимо. Хожу я по земле, всем руки жать готов, Хожу я по земле с улыбкою грузина. Друзья мои везде, а там — друзья друзей, Все понимают речь грузинскую повсюду. Мать друга называю матерью своей, Любовью к ней я жить на свете буду. И где бы ни был я, куда я ни пойду, Морозна ли земля или жарой палима, Везде со мной отчизна, сияет на виду, Она от вечных звезд неотделима. Песнь братства потому мне наполняет грудь, И в силах я воспеть красу чужого края. Я говорю ему: «Благословенен будь!», Чтобы и он расцвел, как Грузия родная. Куда я ни пойду, в моей душе всегда — Моя земля, и солнце, И звезды слюдяные, И если бы я Грузию так не любил, тогда Как мог бы полюбить края иные! СОЛЬ В стихах моих, быть может, мало соли? Нет соли там — в Сванетии родной. А вдруг стихи ни в радости, ни в боли Не всколыхнут соленою волной? В стихах моих, быть может, соли мало, Я костью слаб и не могу расти? Сванетия родная отдавала Всегда мне соль последнюю в горсти. Не знаю. Может быть. Такое горе, А может, соль, не каждому видна, Потом в моих стихах проступит вскоре? Сомнений ночь горька и солона. Виной происхожденье мое, что ли? Сванетия! Я у нее в долгу, Не может быть, чтобы меня без соли Отправила — Поверить не могу! За тридевять земель, пойду, запомни, За тридевять морей — В любом краю добуду соль, Насыплю на ладони, Чтоб Грузию обрадовать свою. * * * Светает! И встал над горами туман, Туман над долинами лег, Тянется в небе белесая тьма, Над нею — гранита отрог, И слышится песня, и песне той дан Границей небесный порог. Я слышу: вершина Тетнульда гудит, Где сказочной Дали приют, Снопами лучей, всей их связкой горит Природы незыблемый труд. Сумрак облака локоном Дали развит, И «Лилео» ветры поют. Я вижу: в отчизне восходит рассвет, А горы в седых облаках, И от солнца на льду капель радужный свет, Как родинок блеск на щеках. Чешуею ингурской форели в ответ Лед сверкает в несчетных тонах. Светает! И слышатся звуки трубы: Спасем тебя, родина-мать! В бой готовятся гор ледяные столпы, С героями в бой выступать. Уж светает! Привет вам, герои борьбы, Привет, гранитная рать! Светает! С вершин уползает туман, Гром утра долиною лег, В небе тает седых облаков караван, Светлеет скалистый отрог, И слышится песня, и песне той дан Границей небесный порог. |
